На обороте профессор читает напечатанное на машинке:

"Народный комиссар просвещения Северных Коммун 16 ноября 1918 года. Проф. Вит. Вит. Сафонову. Народный комиссар просвещения просит гр-на Сафонова немедленно пожаловать на совещание экспертов в особняке бывшего графа Строганова.

Народный комиссар (подпись).

Секретарь (подпись)".

– - Нет подписи, -- сказал профессор, -- какие эксперты?

Человек в кожаной куртке берет бумажку:

– - Секретарь -- это я, -- говорит он, -- забыли на подпись дать, ну, я сейчас...

– - Нет, зачем же...

– - Нет, как же, порядок...

Куртка достает химический карандаш. Профессор замечает: таким же карандашем выведена у него на фуражке звезда. Куртка подписывает. Профессор свертывает бумажку и кладет ее в письменный стол.

x x x

Про печку он вспомнил, когда переезжали Троицкий мост.

Глава II.

Вязаные изделия, некоторые речи об археологических изысканиях и о российской Красной армии.

...Важные пути тем дальше, чем укромное шествие становится медлительным.

(Сыкун-ту.)

Рогожи на коврах дворца графов Строгановых. Солдат при входе курит трубку. Сапоги у солдата, дабы не замерзли ноги, укутаны в рогожи. Он спрашивает пропуск, не подымаясь с табурета, чтоб не студить ног.

Профессор Сафонов, догоняя на лестнице секретаря, любопытствует:

– - А если нарком приедет -- встанет он?..

– - Едва ли. Да это и не важно. Сюда, товарищ профессор!

Дабы не пачкать ковров, -- среди золоченой мебели рогожи. Бытие восемнадцатого года: (- причины?) -- спасаясь от смерти -- ешь собак и кошек, дабы была картошка -- меняй. Так думает профессор. Об из'яснении причин думает он.

Куртка передвигает фуражку на затылок. Лоб -- в грязных морщинах.

– - Товарищ Луначарский здесь?

Другой, отвечающий, в черной шинели с толстым и круглым, как бревно, портфелем. На нем необычайной ширины серые валенки и длинный, до пят, вязаный пестрый шарф.

– - Он не приедет.

– - Да что вы мне, товарищ Анисимов, голову морочите? Он сказал -- буду через полчаса. Я на Выборгскую сторону за профессором гонял.

Точно захлебываясь пальцами, солдат с портфелем жмет профессору руку. Отскакивает и, перекидывая под мышки портфель, говорит торопливо:

– - И вечно вы, товарищ Дивель, не координируете действий! Сейчас звонят мне сюда: это, мол, дело не Наркомпроса, а Комиссариата по делам национальностей. На кой мне тогда Луначарский! Должон нарком по национальностям говорить. Этак, товарищи, не годится, этак гонять вождей революции!

– - Раньше, чем говорить такие слова, товарищ Анисимов...

– - Нет, это вы говорите, товарищ Дивель!..

– - Я тогда совершенно не отвечаю за собрание. Я... Извините, гражданин профессор, вы можете итти домой.

Товарищ Анисимов возмущенно подымает над головой портфель. У товарища Анисимова огромный рот. Он выкрикивает толстые, как портфель, слова:

– - То-есть как так, товарищ Дивель, можете итти домой? Вы что тут ведомственные трения подымаете! Оставайтесь, профессор...

Куртка делает резкий кожаный жест:

– - Разрешите повторить: предложение вам, профессор, было от Наркомпроса, теперь предложение отпадает. Пусть они сами ищут эксперта. Я не мальчик, чтобы для Комиссариата национальностей профессоров отыскивать. У меня самого срочная работа.

Профессора тянут за рукава: портфель -- в залу, куртка -- к выходу. Коротенькому мешает портфель: он скоро устает. Куртка быстро ведет профессора. Анисимов трясет телефон:

– - Алле! Комендатура? Говорит комендант дворца Анисимов. Слушаете?.. Что? Да! Да! Я, я! Задержать при выходе профессора Сафонова, а другого, Дивеля, выпустить. Что? Арестовать? Да, да!

Профессор запинается о рогожи и смущенно в плечо кожаной куртке:

– - Нет, уж лучше я останусь, гражданин...

Куртка подымает тонкий палец и, быстро махнув им, кричит:

– - Я доложу обо всем товарищу Луначарскому.

– - Хоть Ленину докладывай. Интриганы, примазались! Уходи, уходи, пока не задержал...

И, подхватив портфель, потный, путаясь в валенках огромным шарфом, товарищ Анисимов бежит дальше в залу.

– - Вы обождите здесь, гражданин профессор, я сейчас... В национальность позвоню, чтобы поторопили.

– - Алле, аллье? Опять дрыхнете? Аллье!

Профессор ждет в кресле. Он осматривает смущенно мебель, шкафы: везде свеженькие номерки, и портьеры перемечены мелом. Анисимов в телефон ругает шоффера. Стучит с холодным треском в соседней комнате машинка.