Теперь с каждым днем, приближавшим Люсинду к представлению, ее все больше охватывала радость. Ей хотелось поставить в известность о предстоящем событии как можно больше людей – от мистера М'Гонегала до мисс Брекетт. Люсинда просто подошла к грозной директрисе и сказала, что приглашает ее на спектакль. И тут произошло удивительное. Неприступная мисс Брекетт ласково улыбнулась и сказала, что непременно придет.

В тот же день после обеда Люсинда покатила на роликах в гостиницу, откуда в свое время мистер Гиллиган привез ее к сестрам Питерс на «временное сиротство». Конечно же, она пригласила всех, с кем успела подружиться, пока жила в этой гостинице вместе с родителями.

– Вы, наверное, никогда еще не видели, как «Бурю» Шекспира разыгрывают на столе? – спрашивала она каждого из друзей.

И все ее друзья из гостиницы подтверждали, что действительно никогда такого не видели, а потому непременно хотят посмотреть спектакль.

На каком-то этапе Люсинде вдруг показалось, что, возможно, все приглашенные не вместятся в маленькую квартирку мисс Питерс. Сомнения закрались в тот самый радостный миг, когда она стояла в комнате миссис Колдуэлл, и обезумевший от восторга Пигмалион приветствовал ее прыжками и лаем. Но всего секунду спустя выход нашелся.

– Подождите меня, пожалуйста, миссис Колдуэлл, – предупредила она, выбегая из комнаты. – Когда я вернусь, я непременно хочу хоть немножко погулять с Пигги. Как же я по нему соскучилась!

С этими словами она направилась к мистеру Спиндлеру, управляющему, чтобы сообщить ему, а также его жене, миссис Спиндлер, что, если они не против, она может дать целых два спектакля по «Буре» – один у мисс Питерс и мисс Нетти, а второй в их гостинице. Супружеская чета Спиндлеров сразу пошла ей навстречу и вызвалась предоставить собственную квартиру. Спектакль состоится на следующий день после Крещения. Присутствовать будут лучшие люди гостиницы.

Решив таким образом вопрос размещения публики, Люсинда с легким сердцем нанесла короткие визиты друзьям. Сперва она перекинулась парой слов со швейцаром Чарли. Потом прошлась с Баттонсом, пока он шел на вызов кого-то из постояльцев. Во время этой короткой прогулки гостиничный бой сумел выпалить на одном дыхании все местные новости.

– У нас поселились два новых семейства, – скороговоркой сообщил он. – В одном есть Эледа – девочка. Почти такая же отличная, как ты. Дед и бабка ее – актеры. Вроде хорошие. Эледа ходит на все утренние спектакли в театр. А другая семья – это всего мистер и леди. Какая-то навроде китайской язычницы. В ее комнатах обстановка – прямо настоящий музей. А как вызовет тебя по звонку, сразу вручит пять или десять центов. Очень хорошая леди.

Распрощавшись с Баттонсом, Люсинда вернулась в комнаты миссис Колдуэлл. Там она пристегнула к ботинкам ролики и минуту спустя уже неслась по Бродвею с Пигмалионом на поводке. Пес, привыкший к чинным прогулкам с хозяйкой, вихрем летел по улице. Чуть позже к ним с Люсиндой присоединились другие собаки и куча детей на роликовых коньках. Тут Люсинду охватило и вовсе праздничное настроение. Она размахивала руками и громко кричала от радости, Пигмалион заливисто лаял, попутчики их выражали себя не менее бурно. Мистер Галлиган, проезжавший мимо, немедленно оценил обстановку. Он принялся щелкать кнутом и вносил посильную ноту в симфонию радости до тех пор, пока кэб его не скрылся за поворотом.

Вернув Пигмалиона хозяйке, Люсинда почувствовала что очень устала. Миссис Колдуэлл просила ее посидеть еще, но было уже поздно и девочка заторопилась домой. С каким же трудом она добиралась сегодня до пансиона! А когда вошла в прихожую, ноги у нее подкосились, и она чуть не рухнула в объятья мисс Нетти.

Раздевалась она из последних сил. Потом едва слышно проговорила:

– Я, наверное, перед ужином приму ванну, а потом поем прямо в постели. Вы ведь поставите мне возле постели столик с едой? Ну пожалуйста, поставьте, мисс Нетти!

Раздеваясь, Люсинда пела, и звук льющейся в ванну воды был ей прекрасным аккомпанементом. К ужину лицо ее сияло не хуже полной луны. Впервые за все время жизни в этом доме, она попросила мисс Питерс и мисс Нетти не уходить.

– Посидите совсем чуть-чуть, пока я не кончу есть, – взмолилась она. – А потом я вас отпущу в пансион на ужин.

Когда они согласились, Люсинда решила поделиться кое-какими сокровенными мыслями.

– Правда хорошо, что я больше теперь не скандалю? – быстро заговорила она. – По-моему, это наполовину из-за того, что вы от меня ничего плохого не ждете, а наполовину из-за роликовых коньков. Я от них так устаю, просто ноги подкашиваются. Они действуют лучше, чем всякие успокаивающие микстуры миссис Уинслоу. Я бы назвала эти ролики «лучшие друзья мам».

В тот вечер Люсинда, лежа в постели, подсчитывала, сколько денег потребуется на постановку спектакля. По ее понятиям, сумма получалась изрядная. Конечно, у Люсинды был скоплен на всякий случай кое-какой капитал. Мисс Питерс выдавала ей на карманные расходы доллар в неделю. Из этой суммы пятьдесят центов должно было уходить на конку. Однако, за исключением ненастных дней, Люсинда ездила в школу на роликах, и сэкономленные таким образом средства поступали в безраздельное ее распоряжение. Еще пять центов требовалось еженедельно жертвовать на церковные нужды, но и это не помешало Люсинде скопить к концу сентября некую сумму, которая приятно отяжеляла ее кошелек. И вот теперь она поняла, что на этот спектакль, возможно, уйдет все ее состояние. Впрочем, Люсинда ни о чем не жалела.