— Я чего сказать хотел, — громко произнес Димка, — Вчера ночью…

— Не здесь, — перебил его Петька. — Пошли в штаб-квартиру. У меня, между прочим, тоже есть что вам сказать.

Все четверо спешно направились к воротам. Но не успели выйти из калитки, как услыхали пронзительный голос:

— При-иветик, ребята! Собрались, наконец? Перед ними стояла Люська Кузнецова. Ребята растерянно переглянулись. Но деваться уже было некуда.

— Мы собрались три дня назад, — лихорадочно думая, как побыстрей от нее отвязаться, ответила Маша.

— Ас тобой вот мы не знакомы, — уставилась маленькими, близко посаженными серыми глазками Люся на Настю. — Я Людмила, а ты?

— А я Настя, — улыбнулась рыжая девочка.

— Будем знакомы, — без особенной радости проговорила Люська и, глядя на участок Положенцева, резко сменила тему:

— А чего там случилось? Я видела, как Шмельков туда въехал. А с ним Степаныч при полном параде. Неужели ограбили?

И серые Люськины глазки хищно блеснули.

— А тебе бы очень хотелось? — не удержался Димка.

— Ничего мне не хотелось, — презрительно фыркнула Люська. — На этой даче и брать-то нечего. Так ограбили или не ограбили? — повторила она вопрос.

— Не ограбили, — покачал головой Петька. И так как скрывать происшествие не имело никакого смысла, все равно через час, в крайнем случае, через два, весь поселок будет обсуждать новость. Командор добавил:

— Положенцев куда-то исчез. И пока неизвестно, где он и что с ним.

— Исчез? — вся подобралась Люська. — Я вчера вечером его видела. Он домой к себе шел. И в руках у него была книжка.

— Книжка осталась, а самого Положенцева нет, — зачем-то сообщил Димка.

— Ой, как интересно! — еще сильней воодушевилась Люська. — А откуда вы знаете, что это именно та самая книжка?

— Потому что он вчера взял ее у нашей бабушки, — объяснила Маша. — И теперь эта книжка лежит у него в спальне.

— Ой! Вы и внутрь заходили? — с завистью поглядела на ребят Люська.

— Именно мы и обнаружили, что он пропал, — нехотя признался Петька, потому что и эту информацию скрывать уже не имело смысла.

— Ах, как мне туда попасть хочется! — тут же воскликнула Люська.

— Ничего интересного, — поторопились охладить ее пыл ребята. — Положенцева там все равно не найдешь. Он пропал.

— Вот я и хочу посмотреть, как там его нигде нет, — ничуть не смутили их доводы Люську.

— Туда посторонних сейчас не пускают, — внес ясность Димка.

— Жаль, — разочарованно протянула Люська. — Ну ладно. Тогда я с вами. Вы сейчас куда?

Ребята замялись. Внезапная встреча с Люськой обрадовала их сейчас даже меньше, чем обычно. Но как от нее отделаться?

— Так я, значит, с вами, — повторила Люська, почему-то при этом поглядывая на одного лишь Петьку.

Это не укрылось от всегда наблюдательной Маши. Она, в свою очередь, обратила внимание Насти. А та, сурово взглянув на Люську, многозначительно проговорила:

— А мы, между прочим, еще не знаем, куда пойдем.

— Как это не знаем? — украдкой подмигнул друзьям Петька. — Мы же договорились канаву копать.

— Какую кана… — не заметил усиленных Петькиных подмигиваний Димка.

Но Маша была на стреме. Поэтому брат получил очередной удар в бок, после чего от дальнейших расспросов воздержался.

— Он еще спрашивает какую! — громко заговорил Командор. — На моем участке, естественно. Папа о чем нас просил?

— Да. Он просил! — наконец понял замысел друга Димка.

— Естественно, он просил! — хором воскликнули Настя и Маша.

— Как хорошо, Люся, что мы тебя встретили! — разыграл бурную радость Петька.

— Я тоже вам, в общем-то, рада, — церемонно ответила Люська.

— Нет, ты не понимаешь! — принялся бурно жестикулировать Петька. — С этой канавой у моего отца просто пунктик. Он считает, что ее после зимы обязательно следует чистить. А там обычно столько грязи скапливается…

— Сейчас все по уши будем, — кинув на Люську садистский взгляд, с наслаждением произнес Димка.

— Хорошо, Люська, что ты нам поможешь! — хлопнула ее по плечу Маша.

— Больше людей — работать веселей! — тоном народного сказителя проговорил Дима.

— Идем скорее, Люся! Время не ждет! — прикинулся, будто очень спешит к заветной канаве, Петька.

Остроносенькое Люськино лицо побледнело. Глаза испуганно забегали.

— Знаете… — вдруг посмотрела она на часы. — Ах, уже почти два часа! Мне обедать пора.