— А не зайдешь ли ко мне домой? Уже совсем близко.

Смотрит вокруг, а никого рядом-то и нет. Только что с самураем плечом к плечу шагали, и вдруг он исчез. Оглядывается крестьянин по сторонам и видит, что ему навстречу шагает молодой угольщик.

— Что случилось? — спросил угольщик крестьянина, стоявшего на дороге и озиравшегося по сторонам.

— Не встречал ли ты на дороге необычного мужчину, самурая по виду, — в ответ спросил крестьянин.

— Видел, видел, — закричал угольщик. — Только что встретил странного человека, похожего на самурая. Я спросил его, не в горы ли он направляется, а он в ответ посмотрел на меня так страшно, что мороз по коже побежал. А потом говорит: «Я в этих местах уже тысячу лет живу», — и побрел прочь, волоча ноги, словно краб.

— Краб? — крестьянин присел от страха.

— Ну да. Это был краб. Хозяин реки. Рана его не зажила, вот он и пришел лечиться на источник. Страх-то какой…

И тут крестьянин отчетливо вспомнил слова, услышанные летом:

С этого времени жители Вакэ всякий раз, как отправлялись к речной заводи вознести моления о дожде, непременно подносили хозяину реки различные кушанья, извиняясь за содеянное в прошлом.

Однажды в Титигатани, что находится далеко в горах Исэ на берегу реки, забрели два дровосека. Река образовывала там глубокую заводь, в которой, как рассказывали местные жители, водился бык-оборотень. Потому заводь и называлась Бычьей.

Напевая такую песенку, дровосеки валили деревья, волокли их вниз по горе, а затем рубили дрова. Так прошло несколько дней.

Как-то вечером дровосеки точили топоры. Вдруг край циновки, висящей у входа в шалаш, приподнялся, и кто-то заглянул внутрь. Огромными глазищами он зыркнул на дровосеков. Не входя в шалаш, незнакомец спросил:

— Да нет, на сегодня нарубили мы уже предостаточно, а теперь точим, чтобы оборотня зарубить, если он посмеет к нам сунуться.

Услышав эти слова, незнакомец резко опустил циновку и скрылся в темноте.

— Странный человек, интересно, откуда он здесь взялся? А вдруг?.. Не может быть, неужели это и был бык оборотень, — дровосеки переглянулись в ужасе. А потом, чтобы успокоить друг друга, решили: «Да нет же, это был просто человек».

— Говорят же, что у быка-оборотня и морда бычья, и тело бычье, и в человека он не может превратиться ни за что. Разве что тень человеческую оближет, — сказал пожилой дровосек.

— Тень?

— Да, в полдень, в самый разгар работы, бык исподтишка лизнет тень человека. И тогда беда этому несчастному. Охватит его жар, обуглится он, как головешка, и умрет.

И, содрогнувшись от собственного рассказа, пожилой дровосек пододвинулся поближе к огню. На следующий вечер незнакомец вновь появился. Просунув в шалаш голову, он снова спросил:

— Чем вы занимаетесь?

Как и накануне, дровосеки ответили:

— Да нет, на сегодня нарубили мы уже предостаточно, а теперь точим, чтобы оборотня зарубить, если он посмеет к нам сунуться.

Услышав эти слова, незнакомец вновь молча исчез в темноте.

И на следующий день странный незнакомец пришел к дровосекам. В тот вечер в шалаше оставался лишь молодой парень.

— Что же ты сегодня один? — спросил незнакомец и уселся.

Парень легкомысленно ответил:

— Снова топор затупился, приятель пошел к кузнецу.

И тут-то незнакомец превратился в ужасного быка-оборотня и проглотил дровосека. Говорят, что и в наше время в безоблачные ночи, когда светит яркая луна, бык-оборотень выбирается из заводи и со стонами и воем бродит по округе.

В провинции Этю у подножья горы Татияма была деревня.

Летом Татияма кажется темно-синей, а зимой серебряной от снега, лежащего на ее вершине.

Жители деревни, видя перед собой гору Татияма изо дня в день, с раннего утра до поздней ночи, всегда хотели добраться до вершины и увидеть ее вблизи.

И вот как-то раз большая толпа крестьян, взяв продовольствия на три дня, отправилась в путь.

Однако сколько бы они ни поднимались, до вершины было еще очень далеко, и, в конце концов, они заблудились.

Вдруг откуда ни возьмись, раздался оглушительный рев.

«Чудное дело», — подумали крестьяне, и тут густые деревья зашевелились, и оттуда выскочили огромные черные чудища, обликом не то коровы, не то люди. У чудищ было по пять или шесть хвостов. Словно черный ветер, помчались они за крестьянами. В ужасе крестьяне кинулись врассыпную.

Один молодой крестьянин побежал, что было мочи, но споткнулся о корень дерева и упал. В этот миг огромная волосатая рука дотронулась до него. Чуть живой от страха, он вскочил на ноги, стремглав помчался прочь и, в конце концов, смог убежать от чудища.