– Уходи отсюда сейчас же, – говорила она, пятясь, а Эган в это время надвигался на нее. – Ты ведешь себя неприлично. Я воспитанная девушка, и никто не должен находиться в моей спальне в это время суток. Тем более здесь не должен находиться мужчина.

– Я твой жених. Я имею право здесь находиться, – твердо заявил Эган.

– Мы с тобой пока еще не женаты и не помолвлены, Эган. И сомневаюсь, что мы когда-нибудь поженимся. Я не хочу выходить за тебя!

Он так сильно ударил ее по лицу, что Аннора упала на кровать и вскрикнула.

– Ты выйдешь за меня. Я пришел к тебе сегодня и сделаю так, что ты согласишься безо всяких разговоров.

– Будешь меня бить?

– Нет, ты сегодня впервые узнаешь мужчину. Ты слишком долго хранила свою девственность, настала пора с ней расстаться.

Аннору так и подмывало сказать Эгану, что она рассталась с девственностью несколько дней назад и нисколько об этом не жалеет. Однако она вовремя спохватилась – у нее были опасения, что если Эган узнает, что она уже не девушка, он изобьет ее до полусмерти. Она нужна ему чистой и непорочной, и если он догадается, что его будущая невеста потеряла невинность, ей придется дорого за это заплатить. Не говоря уже о том, что ее неосторожные слова могут нанести вред Джеймсу. Поэтому Аннора думала только об одном – как убежать от Эгана, однако он загородил ей выход.

Пока Аннора пребывала в смятении, не зная, что делать дальше, Эган схватил ее и повалил на постель. Он набросился на Аннору и начал срывать с нее одежду. Аннора сопротивлялась, но Эган хлестал ее по щекам и наносил удар за ударом. Вскоре она поняла, что, если будет продолжать отбиваться, потеряет сознание от боли и не сможет бороться. Но больше всего она боялась не его кулаков, а изнасилования.

После очередного удара в ушах у нее зазвенело, и все, что происходило дальше, Аннора видела и слышала как в тумане. Кажется, дверь спальни неожиданно широко распахнулась. Аннора не верила, что в Данкрейге есть хоть один человек, способный попытаться остановить Эгана. Но в следующее мгновение кто-то стащил с нее Эгана, и он полетел как пушинка в другой конец комнаты и ударился головой о стену. Аннора подняла глаза, чтобы увидеть, что за силач спас ее.

– Джеймс? – прошептала она, морщась от боли и изо всех сил стараясь не потерять сознание. – Это ты?

– Да, детка. Этот негодяй что-нибудь с тобой сделал? – Разговаривая с Аннорой, Джеймс продолжал следить за Эганом, который в это время пытался подняться.

– Нет, но перевес сил был на его стороне, и если бы не ты… – Она силилась улыбнуться, но вместо этого ее лицо исказила гримаса боли.

– Теперь все позади. А пока ты лучше отойди в сторонку, милая, потому что я собираюсь преподать урок хороших манер этому подонку и не хочу нечаянно тебя задеть.

Аннора хотела сказать Джеймсу, чтобы он держал себя в руках и не делал ничего такого, из-за чего его могут выгнать из Данкрейга. И только в этот момент она осознала, что Джеймс говорит не по-французски, а по-шотландски и даже не пытается подражать французскому акценту. Бросив взгляд на Эгана, который в это время уже встал на ноги и смотрел на Джеймса, Аннора убедилась, что для Эгана это тоже не осталось незамеченным. Одно мгновение Джеймс и Эган просто стояли и с ненавистью смотрели друг на друга, а затем Эган грязно выругался и плюнул на пол.

– Драммонд, – проговорил он так, словно это имя было отвратительным ругательством. – Как же Доннел мог тебя не узнать? Умно, ничего не скажешь. Эта повязка на глазу… Из-за нее люди стараются лишний раз не смотреть человеку в лицо. К тому же ты, словно гулящая девка, покрасил волосы. Поэтому никто и не узнал тебя, и тебе все это время удавалось скрываться. Но на этот раз тебе не удастся уйти живым. Мы об этом позаботимся.

– Ну что ж, попытка не пытка. Попробуй. – Джеймс осторожно закрыл сломанную дверь. – Сейчас нам никто не помешает.

Джеймс и Эган сцепились между собой. Аннора ненавидела драки и боялась за Джеймса. И в то же время в глубине души ей хотелось, чтобы Эган получил по заслугам за то, что он пытался с ней сделать. И за то, что он успешно проделывал со множеством других женщин.

Стараясь держаться в стороне от дерущихся, Аннора бочком протиснулась к шкафу, чтобы сменить свое изорванное в клочья платье. По конец Джеймс нанес Эгану удар, от которого тот повалился на пол. Глядя на его разбитое в кровь лицо, было ясно, что он еще долго не поднимется. И возможно, когда он все же сможет подняться, шрамы у него на лице долго не заживут. Вряд ли Эгана это сильно обрадует, ведь он всегда считал себя неотразимым красавчиком.

Аннора поспешила к Джеймсу. Она боялась, что он так сильно разошелся, что станет продолжать бить Эгана, невзирая на то, что тот уже лежит без чувств. Аннора не столько беспокоилась за жизнь Эгана, сколько о том, что, после того как ярость Джеймса пройдет, он будет раскаиваться в том, что сделал. Она знала, что Джеймс – человек чести и не в его правилах бить поверженного врага. Аннора не хотела, чтобы в дальнейшем Джеймса мучили угрызения совести.

– Тебе нужно срочно бежать отсюда, Джеймс, – сказала она. – Он узнал тебя.