Польза, приносимая «Тирпитцем» в северных водах, как и раньше, заключалась в том, что своим присутствием он «привязывал» значительные силы противника к североевропейской зоне, не давая перебросить их на другие театры военных действий. В дополнение к этому «Тирпитц» служил надежной защитой против любых высадок противника в этом районе. Да и более эффективно использовать его на другом театре военных действий вряд ли было возможно. К тому же линкор все равно не смог бы совершить долгое путешествие домой, не будучи обнаруженным противником и не подвергшись ожесточенным атакам с воздуха.

Немаловажной причиной того, что «Тирпитц» оставался на севере Норвегии, являлся и тот факт, что здесь он был обеспечен воздушным прикрытием истребителей. Весной и летом 1944 года он подвергался особенно частым атакам с воздуха. Во время одной из них, выполненной самолетами с британского авианосца, была частично уничтожена надстройка на бронированной палубе, хотя боевая мощь линкора при этом не пострадала.

В августе англичане атаковали «Тирпитц» тяжелыми 6-тонными бомбами, одна из которых серьезно повредила его носовую часть.

После этого я издал приказ, чтобы «Тирпитц» впредь использовался как плавучая батарея для обороны. Поддерживать его в мореходном состоянии было невозможно. Отныне на корабле должны были оставаться только орудийные расчеты. Чтобы не случилось худшее и корабль во время очередной атаки не перевернулся, я приказал поставить его на мелководье.

По получении этого приказа контр-адмирал Петере, командовавший боевой группой, приступил к поискам подходящего места для стоянки линкора. Найти его у скалистых, крутых берегов норвежских фьордов оказалось совсем не просто. Тогда адмирал Петере приказал засыпать пробоины песком. Таким образом вероятность опрокидывания «Тирпитца» была сведена к минимуму.

22 октября 1944 года последовала очередная атака союзников 6-тонными бомбами. Тяжелые орудия «Тирпитца» отбили атаку. Вскоре после этого силы воздушного прикрытия были по моей просьбе увеличены.

Утром 12 ноября, в воскресенье, поступило сообщение о том, что к «Тирпитцу» снова направляются бомбардировщики союзников. Наши истребители не успели прибыть вовремя, и линкор остался один на один с противником. Самолеты противника сбросили свои сверхтяжелые бомбы, Причем в силу очередного неудачного стечения обстоятельств все они упали по левому борту. Корабль получил сильные повреждения, к тому же при взрывах бомб в дне фьорда образовались глубокие воронки, в результате чего линкор перевернулся. Люди, укрывавшиеся под бронированной палубой, оказались в ловушке. Была сделана попытка их спасти, вскрыв бронированное днище корабля, но извлечь из стальной могилы удалось лишь нескольких человек.

После гибели «Тирпитца» боевые корабли ВМС Германии больше не принимали участия в войне на море. Авиация становилась все более явной угрозой для надводных кораблей, что, кстати, впоследствии привело к списанию британских и американских линкоров в 1957-1958 годах.

Надеюсь, что позже, когда у меня появятся соответствующие документы, я смогу подробнее описать действия подводных лодок в Арктике.

Черноморский театр военных действий

Наступая на Восточном фронте, немецкие армии в августе 1941 года вышли к Черному морю. К сентябрю 1942 года все русское побережье, за исключением небольшой полоски между Туапсе и Батуми, было в руках немцев. Огромное внутреннее море, большее, чем Балтийское, омывающее берега России, Турции, Болгарии и Румынии, также стало театром военных действий.

Военно-морские силы стран, не имевших морских границ, не допускались в Черное море по проливам Босфор и Дарданеллы нейтральной Турцией.

Черноморский флот Советского Союза значительно превосходил военно-морские силы наших черноморских союзников – Румынии и Болгарии. (Они состояли из 1 линкора, 1 тяжелого крейсера, 5 легких крейсеров, 10-12 эсминцев, 6 торпедных катеров, 30 субмарин, 5 канонерок, 3 флотилий торпедных катеров и большого числа имеющих вооружение катеров и вспомогательного флота.)

Немецкий флот в первое время не имел собственных сил на Черном море, занимаясь лишь охраной береговых объектов на завоеванных территориях. Весной 1942 года стало очевидно, что там найдется немало работы морякам, и гросс-адмирал Редер организовал перевод соответствующих кораблей с Северного и Балтийского морей на Черное. Корабли шли по Эльбе до Дрездена, далее по суше до Регенсбурга, а уже оттуда по Дунаю в Черное море. Таким образом, 1500-мильный путь до Черного моря преодолело довольно много тральщиков, десантных кораблей и подводных лодок.

Очень скоро стало очевидно, что русский флот, хотя и превосходит наш по численности, не предпринимает крупномасштабных операций. В результате оборонительной психологии русских, а также успешных действий немецкой авиации и немецкого и итальянского флота против русских военных кораблей и торговых судов, равно как и оккупации сухопутными силами Крымского полуострова, инициатива, несмотря на численное меньшинство, твердо оставалась в руках немецкого флота.

Особенно явно это проявилось в 1943 году, когда командующим нашим Черноморским флотом стал адмирал Кисе-рицки. С помощью своего начальника штаба капитана фон Конради, несмотря на скудость имевшихся в его распоряжении сил, Кисерицки выполнил много сложных заданий, продемонстрировав большие организаторские способности и незаурядное тактическое мастерство.