Шрифт:
Но так как людям было интересно посмотреть житие «буржуев», не пребывающих в состоянии войны, то командование приняло решение об ознакомительных поездках по ближайшим городам и городкам. Вот именно под этой маркой я и предложил желающим устроить себе увольнительную с культурно-познавательной программой. Благо время позволяло. Гораздо интереснее, конечно, смотаться в столицу Восточной Пруссии, но мы больше времени на дорогу потратим, чем на осмотр королевского дворца, одноименных ворот и главное – шикарного зоопарка.
Хотя, если получится, то надо будет найти время и все-таки туда съездить. Ведь в этой реальности Кениг остался практически целеньким. Гарнизон города, увидев, во что превратился Кенигсбергский укрепрайон после массированного применения тяжелых ОДАБ и напалма, очень сильно задумался. Поэтому, когда советские войска подошли к городу, коменданту было сделано предложение, от которого он не смог отказаться.
В виде демонстрации был совершен только один налет Пе-8 [2] – на форты, прикрывающие город. Ну, чтобы показать серьезность намерений. А после этого наши выдвинули ультиматум – либо гарнизон складывает оружие, либо сердце Восточной Пруссии будет стерто с лица земли. Причем советским командованием было предложено вывести мирное население из города-крепости. Дескать, русские войска воюют не с немецким народом, а с гитлеровцами, и незачем подвергать опасности женщин, детей и прочих непричастных граждан. На все про все давалось пять дней, после чего, для сохранения жизни своих солдат, Черняховский прикажет раздолбать Кенигсберг издалека – артиллерией и авиацией.
2
Советский четырехмоторный тяжелый бомбардировщик дальнего действия.
Что могут сделать напалм, ОДАБ [3] и пятитонные фугаски в густонаселенном городе, фрицы себе представляли хорошо. А кто не представлял, достаточно было посмотреть на дымящиеся руины форта, чтобы принять правильное решение. Один день там было тихо, а потом, к всеобщему удивлению, начались бои между частями СС, желавшими воспрепятствовать бегству гражданских из города и армейцами, которые вписались за цивильных. Правда, они были недолгими – на третий день ультиматума комендант Отто фон Ляш, прикинув шансы, принял решение о капитуляции.
3
Объемно детонирующие авиационные бомбы (недалекие журналисты их любят называть вакуумными бомбами).
Фюрер в знак протеста сожрал в рейхсканцелярии все половички, но Ляшу на это было уже плевать [4] . В качестве военнопленного он отбыл сначала в штаб фронта, а потом в Москву. Так что, благодаря всем этим событиям, Кенигсберг будет, наверное, первым крупным немецким городом, практически не тронутым войной и захваченным нашими войсками.
Сделав последнюю затяжку, я щелчком отправил «бычок» в кусты, и в этот момент послышался шум мотора. Глянув на часы, пихнул в бок Гусева:
4
Исторический факт – А. Гитлер, находясь в ярости, падал на пол и принимался грызть угол ковра.
– Без пяти восемь. Все как в аптеке. Мои орлы никогда не подводят!
– Хм... они такие же твои, как и мои…
Я только руками развел:
– Ну, считай – уел!
Тем временем к нам подрулил открытый «виллис». Сидевший рядом с водителем Марат, ловко спрыгнув на посыпанную гравием дорожку, поздоровался и вопросительно посмотрел на нас. Полковник успокаивающе кивнул:
– Едем, едем. Все как договаривались. – И, плюхнувшись рядом с водителем, скомандовал: – Грузитесь, чего ждете?
Марат, ухватившись за дугу, закинул себя в джип. Я сделал то же самое, но уже приземляясь на сиденье, почувствовал, как в левую ягодицу втыкается что-то твердое и явно железное. Машина рванула вперед, поэтому сразу привстать не получилось и, шипя сквозь зубы от боли, пришлось несколько секунд бороться с инерцией. В конце концов все-таки удалось отодвинуться и рассмотреть, что именно пыталось лишить меня девственности.
В зажимах торчал ППС, затвор которого чуть не порвал новенькие диагоналевые галифе. Повернувшись к Марату и страдальчески потирая ушибленное место, я возмущенно спросил:
– Шараф, на хрена ты эти железяки сюда напихал? Хоть бы предупредил…
– Вот черт! Извини, Илья… А автоматы взял, чтобы как в тот раз, когда вы в засаду попали, не получилось.
М-да… это он правильно придумал. Еще раз скакать с одними пистолетами против диверсионной немецкой группы мне вовсе не улыбалось. Поэтому, молча кивнув в ответ и устроившись поудобнее, я, подставив лицо теплому ветру, стал разглядывать редкие войсковые колонны, которые, как и мы, шли в сторону Браунсбурга.
По хорошей дороге от места нашего базирования до города можно было доехать буквально за двадцать минут. А дорога была хорошей: не пожалели фрицы бетона на строительство. И выглядит эта трасса больше похожей не на автостраду, а на взлетно-посадочную полосу.
Хотя что это я? Ее ведь именно так и использовали совсем недавно. Когда полевые ВПП раскисли от дождей, а сборно-разборное покрытие еще не подвезли, наша авиация работала с этой «берлинки». Летуны быстро сообразили, что лучшего просто нечего желать, и, перебравшись ближе к дороге, стали наносить удары именно с нее. Кстати, настолько хорошо и в нужную сторону, стали соображать не только летчики…