Остальные не слушали его.

— Следующие семь дней будешь сидеть на половинном пайке, — сказал Герендель, проверив замок еще раз.

— Да вообще жрать ему не давать, — прорычал Марил. — Всадники привозят еду только тем, кто работает. — Он обернулся к остальным. — Он же нашу долю жрать будет! Что скажете, ребята?

— Не будет жрать — сдохнет, — ответил Ренлин. — А работать за него все равно придется. — Маленький шахтер с крысиным личиком помотал головой. — Пусть посидит да подумает.

— Добрый ты очень, — проворчал Мария. — Ты еще скажешь, чтобы мы ему обед принесли?

— Нет, перебьется, — сказал Ренлин. — Но напоить надо. Ни к чему нам покойник, а то еще ведь и хоронить придется.

— Вот пусть Марил и поит, — приказал Герендель, давая остальным знак — Пошли. И так уже долго тут торчим.

Остальные четырнадцать Изгоев неохотно пошли в забой.

Марил подождал у входа, пока остальные не исчезли внутри, а затем, показав Тарику неприличный жест, двинулся следом.

— А вода? — крикнул ему Тарик.

Марил отмахнулся, схватился за тачку и потянул ее за собой в шахту.

Если бы у кемпа шахты № 9 был центр, то им стали бы колодки. Рядом было большое кострище, тщательно выложенное камнями, и большая свободная площадка, где шахтеры готовили мясо, когда им выпадала такая редкая возможность.

Колодки были обращены ко входу в шахту. Они стояли совсем рядом с рельсовой дорожкой. Деревянные рельсы вели к единственному каменному зданию кемпа, которое охватывало колодки полукругом и тянулось к дальнему концу кемпа, к каменному хранилищу огненного камня по ту сторону холма.

Примерно раз в час из шахты вылезал Марил, толкая полную тачку вверх по холму и потом вниз, к хранилищу. Минут через пятнадцать он возвращался, толкая тачку по склону вниз в шахту.

К полудню горло у Тарика так пересохло, что он уже не мог кричать. Ноги, руки, плечи, спина и шея затекли и буквально выли от боли.

Взрыв хохота у входа в шахту заставил его резко поднять голову. Он увидел вылезающих на поверхность горняков. Обед.

Проходя мимо с мисками свежих клубней и солонины, они ворчали и ругали его. У Тарика подвело от голода живот.

Ренлин принес большой котел. Скоро на кострище загудел огонь, в котел бросили солонину, клубни и травы, и оттуда потянуло замечательным запахом. От усталости ли, от свежего ли воздуха, но стряпня Ренлина считалась самой лучшей, и Тарик разделял это мнение.

Когда остальные разложили еду по мискам, Ренлин подошел к Тарику.

Герендель нахмурился.

— Ты не должен кормить его, Ренлин.

— Да, а то так ничему и не научится, — проворчал кто-то.

— Да он весь высох, — сказал Ренлин, присмотревшись к Тарику.

— Ты его поил, Марил? — спросил Герендель.

— Ой, я и забыл! — воскликнул Марил невинным тоном, который никого не обманул.

— Если он помрет, будешь работать за двоих, — сказал Герендель.

— Я сейчас дам тебе воды, Тарик, — сказал Ренлин, отставил миску в сторону и вернулся с ведром воды. Налил немного в миску и вылил в рот Тарику.

Тарик закашлялся, захлебнувшись первым глотком. Ренлин дал ему еще воды. Засохшая глотка Тарика жадно впитывала воду.

— Много не давай, Ренлин, а то он заболеет, — предупредил Герендель.

— Я оставлю ведро здесь, — сказал Ренлин громко и хрипло. Обернулся к Марилу: — Думаю, тебе будет не слишком трудно его поить.

Марил злобно зыркнул на старшего, но промолчал.

Вскоре Герендель снова погнал смену на работу. Первый раз выбравшись из шахты с грузом огненного камня, Марил остановился и плеснул Тарику в лицо немного воды.

— Вот тебе!

Тарик все еще слишком хотел пить, он стал слизывать с лица капли. Марил расхохотался.

Во второй раз он прошел мимо, в третий тоже. На следующий раз остановился перед Тариком;

— Водички хочешь? — спросил он, зачерпывая из ведра.

— Да, — ответил Тарик.

— Беда какая, — сказал Марил, выливая воду из черпака назад в ведро.

— Пожалуйста… — взмолился было Тарик, но осекся. Он потерял все, когда стал Изгоем, но гордость он терять не хотел.

— Ну так попроси водички, шахтер. — Марил наклонился, чтобы заглянуть в лицо Тарику. — Ты попроси, может, и налью.

Тарик молчал. Он знал, что скоро его освободят из колодок, и вот тогда Марил получит свое.