Никто из жителей знать не знал о долине, которую описывал ее отец и которая носила ее имя. Отец писал, что даже в летнюю жару там не пересыхает вода, что трава там зеленее, чем в Теннесси, а климат позволяет возделывать любые культуры. Он, конечно же, рекомендовал разводить лошадей и выращивать злаки, но Саманта слышала, что внизу на равнинах культивируют виноград и персики, и ей хотелось бы знать, могут ли и в ее долине расти фрукты.

Совсем рядом она видела горные вершины, покрытые облаками. Там шел снег. Кроме яблок, какие еще фрукты можно выращивать в таких условиях?

Ее мечтой всегда была собственная ферма. Она бы вполне удовольствовалась простой хижиной с единственной комнатой, но неплохо иметь при этом большой хлев для домашних животных. На жизнь хватило бы. И потому она, сколько помнила себя, копила деньги. Теперь у нее было достаточно для хорошего начала.

Но воплотить мечту было не так просто, как ей казалось раньше. Она всегда воображала себя одной в своей хижине и ни о чем другом и не думала. Сестры подрастут и выйдут замуж, мать соединится с отцом, и она наконец останется одна. Замечательно! Впрочем, теперь Саманта уже не была уверена в этом.

Но стоит ли ломать над этим голову? Долина существовала где-то сама по себе, и Саманта знала, что она никуда не денется. Придет время, и девушка ее найдет. А теперь пора заняться другими делами. У нее определенно не было времени, чтобы раздумывать, с кем ей разделить свою долину.

Пользуясь инструментами Эммануэля Нили, Доннер соорудил для Саманты умывальник рядом со спальней, и теперь, споласкивая лицо, она любовалась его работой. Доннер был, возможно, неважным рудокопом, но имел природную склонность к работе по дереву. Стояк ее умывальника, конечно, нельзя было сравнивать с мебелью красного дерева, которой была обставлена спальня матери, но отполированная им до блеска сучковатая сосна выглядела не хуже. В цивилизованном месте Доннер мог бы зарабатывать себе на жизнь столярными работами.

Она услышала, как хлопнул дверью ворвавшийся в дом Джек. Кузен никогда не сидел на месте. Он бегал, прыгал, скакал, а иногда просто взрывался. И тотчас вокруг взрывалось все. Что на этот раз привело его в такое возбуждение?

Она вошла в холл в ту минуту, когда из прихожей донеслось:

– Там, на дороге, караван фургонов! Брэдшоу видел. Говорит, они по уши в снегу и ничего не могут сделать. Говорит, мы должны собрать спасателей и помочь!

– А что говорит по этому поводу мистер Толботт?

Саманта услышала вопрос матери из прихожей и поспешила туда. Ей не составило бы труда ответить за Джека. Но вряд ли кузен воспользуется языком Толботта.

Слоана почти не было видно последние несколько недель: он отправился вниз на равнины со скотом и грузом ртути на продажу. А когда приезжал в поселок, то жил в отеле и нигде больше не показывался. И все же Саманта знала, когда он выходит на галерею и затягивается своими сигарами. Она чувствовала, как он буквально буравит ее взглядом, куда бы она ни направлялась.

– Толботт сказал, что каждому, кто туда отправится, следует вести караван вниз, к подножию гор. Он сказал, что тот, кто настолько глуп, чтобы пересекать горы в такое время, будет столь же глупым, оставшись здесь.

Саманта про себя посмеялась Толботтовой оценке людей из злополучного каравана. Он, вероятно, был недалек от истины. Она не преувеличивала достоинств тех людей, но в фургонах, возможно, ехали женщины и дети. Было бы совсем неплохо, если бы в округе жил еще кто-нибудь, кроме мужчин.

Саманта стала обувать сапоги. Элис Нили бросила на нее суровый взгляд:

– Куда это вы направились, Саманта Сьюзен? Саманта рывком дернула голенище вверх.

– Поискать для нас новых соседей. Док Рэмси идет со спасателями, Джек?

Джек состроил презрительную гримасу:

– Ха! Он опять со своими бутылками. Но если ты собираешься помочь, то поторопись. Брэдшоу и другие уже собрали мулов.

– Тогда ступай и поищи мне снегоступы. Я приду через несколько минут.

Она стянула с вешалки кроличий жакет, который смастерила себе прошлой зимой. Жакет здорово облез, но был теплее шерстяных накидок, которые носили ее сестры.

– Саманта Нили, вы никуда не пойдете в эту погоду и с этими людьми! Слишком опасно! Вы не знаете здешних мест так, как они. – Элис встревоженно заметалась по комнате, глядя, как одевается дочь.

Мать, конечно, как всегда, права, но у Саманты был свой резон идти со спасателями. Она в упор посмотрела на Элис.

– Если я не пойду, Брэдшоу поведет караван вниз. Дорога для них затянется еще на несколько дней. А там могут быть больные и раненые. Неужели они должны страдать от эгоизма Толботта?