Алая плоть

Аннотация

1 Это заведение казалось обычным дорогим рестораном, где еда приготовлена слишком тщательно, и поэтому невкусна, а официанты скучны и чопорны. В течение полутора месяцев я заходил сюда чуть ли не каждый вечер. Но не для того, чтобы ужинать. И сегодня я быстро подошел к бару, выпил бокал вина, а затем проскользнул в незаметную дверь, спрятанную в глубине алькова. Дальше — по длинному коридору до стальной двери, у которой стоял человек в смокинге. — Хи, мистер Фаррел! — Он усмехнулся сквозь желтые зубы. — Чувствуете себя особенно везучим сегодня? — Мне везет каждый вечер! — резко ответил я. Он пожал плечами, потом нажал скрытую в стене кнопку, стальная дверь открылась, и я вошел в хорошо знакомый мне мир, где царили карты и колесо рулетки. Эта ночь была решающей: либо я выигрываю, либо отдаю последние деньги и дорога к рулетке для меня надолго закрывается. Рыжеволосая женщина, сидящая за кассой, посмотрела на меня уставшими глазами и попыталась улыбнуться. Но мой вид остановил ее. — Хэлло, мистер Фаррел! — произнесла она безразлично. — Вновь пришли испытать свое счастье? — Счастье? Что это такое? — спросил я. — Мне не хочется говорить об этом, мистер Фаррел, но… — Но мои маркеры недовольны, — закончил я за нее. — Сегодня не беспокойся, детка! — Я открыл бумажник, вытащил толстую пачку банкнот и положил перед ней. — Здесь тысяча долларов. Продай мне ровно двадцать маленьких красных фишек, хорошо? Она с профессиональной скоростью пересчитала деньги, потом подтолкнула мне стопку красных фишек. — Можно пожелать вам удачи, мистер Фаррел? — Почему бы нет? — ответил я. — У меня еще все впереди. Я подошел к ближайшей рулетке, держа фишки на раскрытой ладони. Трудно поверить, что это остаток моего банковского счета и выручка от продажи автомобиля. В моем бумажнике пять отделений и все они пусты. Но сегодня я не должен потерять свои фишки. После шести недель невезения, сегодня, когда ставка сделана на все, удача должна повернуться ко мне лицом. За столом рядом со мной сидела симпатичная блондинка в коротком платье. Ее лицо казалось отрешенным, но она явно нервничала. Блондинка поставила на «зеро» и выигрыш выпал на ее поле. Крупье быстро собрал остальные ставки и пододвинул к ней. — Сумасшествие! — воскликнула она. — Сколько же я выиграла? — Тридцать пять к одному, — пояснил я. — Сколько вы ставили? — Пару сотен, — ответила она. — Вы сейчас заработали семь тысяч, дорогая! — я улыбнулся. — Пользуйтесь ими на здоровье! Чудо! Семь тысяч за одну выплату! Я пришел сюда только потому, что это была единственная рулетка, где не ограничивали ставки. За последние шесть недель я на что только не ставил, но почти всегда проигрывал. И проигрался до последней рубашки. А теперь мне на зависть, блондинка с отрешенным лицом выигрывает тридцать пять к одному! Я заставил себя взглянуть в другом направлении и увидел, что на меня злобно уставились карие глаза хозяина казино, хотя губы его в этот миг были растянуты в улыбке. — Вот это сюрприз, Майк, — нежно произнес он. — Хэлло, Вальтер, — я улыбнулся в ответ. — За это уплачено наличными. — Раскрыв ладонь, я показал ему фишки. — Но, думаю, вам это уже известно? Ваша собственность такого рода, что никогда не терпит убытков, не так ли? — Я бы заметил, что и мы порой теряем. Вы уже задолжали маркерам десять тысяч. Правда, сегодня вы уплатили тысячу наличными, так что пока все в порядке. — Может быть, сегодня ночью все изменится, — заметил я. — Будем надеяться. — Его голос оставался мягким, несмотря на злобу в глазах. Мой собеседник, Вальтер Арндт, хозяин этого заведения, был настоящим жуликом. Внешне он выглядел весьма солидно: высокий, примерно моего роста, достаточно полный мужчина, с черными, аккуратно зачесанными назад волосами. — Теперь вы не будете возражать, если я немного поиграю? — Посетитель всегда прав. — Еще секунду он улыбался мне, затем отошел. Я повернулся к блондинке. — Долго вы ставили на «зеро» до того, как выиграли? — спросил я. — Всю ночь, — ответила она. — Я ставила, постоянно повышая ставку, наверное, раз двадцать. Эти двести долларов были моими последними деньгами. — Почему бы вам не обменять фишки на наличные, пока вы в выигрыше? — Я поставлю одну тысячу долларов в пяти попытках, — кивнула она, — а потом успокоюсь. Свою тысячу она потеряла за следующие пять запусков рулетки. Потом она собрала оставшиеся фишки и отошла от стола. — Теперь все ваше, красавчик, — радостно сказала она, — я оставляю вам свою удачу. Желаю успеха! После того, как она ушла, некоторое время я наблюдал за рулеткой, ничего не ставя. За десять вращений «зеро» не выпал ни разу, и я почувствовал легкий озноб. Эта блондинка, поставившая свои последние две сотни на «зеро», была ключом к моей удаче. «Зеро» сегодня горел. Ее выигрыш был единственным, теперь я должен выиграть на «двойной зеро». Это была стандартная американская рулетка: тридцать шесть цифр плюс «зеро» и «двойной зеро». Когда выпадает «зеро» или «двойной зеро», заведение забирает все ставки, кроме поставленных на «зеро». По закону вероятности «зеро» выпадает дважды из тридцати восьми запусков. Блондинка сделала двадцать ставок прежде, чем выпал «зеро». После этого она ставила еще пять раз и ничего не выиграла. И следующие десять запусков рулетки «зеро» или «двойной зеро» не выпадал. Логика подсказывала мне, что мои подсчеты не имеют смысла. Но логика вскоре ушла спать, а я с дрожью в теле и сверкающими глазами остался в ожидании игры. «Двойной зеро» просто обязан выпасть в ближайшие три запуска. Я поставил двести долларов на «двойное зеро», но выпало тринадцать. В следующий раз я поставил триста долларов на «двойной зеро». Выпало — двадцать семь. Решив, что так даже лучше, я поставил оставшиеся десять фишек на «двойное зеро». Выпало — тридцать шесть. Я стоял у стола, пытаясь повернуть взглядом на один номер колесо рулетки. — Вы будете снова ставить, мистер Фаррел? — вежливо спросил крупье. — Нет, вряд ли. — Я закурил сигарету и пошел прочь от стола. Мне хотелось найти ту везучую блондинку и прикончить ее. Но вместо этого я прошел в бар и заказал двойной бурбон, стоивший два доллара. Выпивка обошлась мне в две пятых всего моего оставшегося капитала, что было дороговато, однако я не рискнул спорить с барменом. Я сидел перед зеркалом и, рассматривая отражение, испытывал к себе одновременно жалость и отвращение. Неужели прошло всего шесть месяцев с того времени, когда я последний раз видел Джулию Холланд, шесть месяцев с того времени, когда у меня были деньги и любовь? Полгода назад я покинул некий синдикат на Западном побережье, что едва не стоило мне жизни. И я чуть не женился на красивой девушке по имени Джулия и положил в банк 20 тысяч долларов, приобретенные в законном бизнесе. Тогда мне казалось, что с игрою покончено навсегда. Так что же случилось? Я снова начал играть. И когда, в очередной раз, я уходил в казино. Джулия подняла на меня ясные голубые глаза и заговорила холодным, лишенным эмоций голосом: — Для тебя это подобно смерти, Майк. Ты азартный игрок и не можешь жить без игры, как алкоголик не может обходиться без вина. Это будет постоянно жечь тебя и жить в твоем уме, в твоем сердце и даже в твоей душе. Если ты не попытаешься переломить себя, это уничтожит тебя, Майк. Ты должен сделать выбор прямо сейчас. Или — я, или — игра. Я ответил, что подумаю, и, возвращаясь после покера, в четыре часа утра, я еще сомневался и выбирал. Но Джулия уже ушла. Таким образом, я получил право быть тем, кем я всегда был — профессиональным игроком. Только шесть недель назад, когда я спрятался в этом городе, что-то случилось со мной. По совершенно необъяснимой причине я забросил покер — единственную игру, где удаче можно помочь, и, подобно некоторым бездельникам, празднующим свой развод в Рено, начал играть на рулетке. Права ли была Джулия? Действительно ли я не могу обойтись без игры? — То же самое снова, сэр? — Голос бармена оторвал меня от тягостных размышлений. — И на этот раз за счет заведения, Джо, — послышалось рядом. Вальтер Арндт усмехнулся, когда я посмотрел в его сторону. — Удача отвернулась от тебя сегодня, Майк, — злорадно сказал он. — После того, как ты отошел от стола, «двойной зеро» выпал дважды! — Раз вы покупаете мне выпивку, позволяю вам и поплакать за меня. Бармен поставил передо мной второй двойной бурбон, потом направился в другой конец бара. — Я разговаривал с Гильдой, — заметил Арндт. — С рыжеволосой кассиршей? — Да, она мой кассир, дружок. — Его взгляд на секунду сверкнул. — Гильда сказала, что у тебя была тысяча наличными… — Ну и?.. — Ты проиграл ее, дружок, и по-прежнему должен нам еще десять. Не могу понять, какой дурак предоставил тебе такой кредит. Я связался с твоим банком. У тебя там тоже «двойной зеро». А нам хотелось бы получить обратно свои десять кусков. — Ты получишь их! — взорвался я. — Ты же знаешь, что если я обману хоть одного маркера, то не смогу играть нигде, от Аляски до Флориды! — Верно, — согласился он. — Спрошу иначе: когда мы получим их обратно? — Мне для этого надо немного времени. — Следующие тридцать лет? — Он иронично улыбнулся. — Есть один очень нетерпеливый человек, желающий поговорить об этом прямо сейчас! — Можешь передать своему очень нетерпеливому человеку то, что я сказал тебе, — кисло ответил я. — Мне нужно немного времени… — Майк, детка! — он чуть не рассмеялся мне в лицо. — Ты еще думаешь, что у тебя есть выбор? Я бросил беглый взгляд на стальную дверь, отделяющую казино от внешнего мира и увидел двух здоровенных громил возле нее. Потом я снова взглянул на Арндта и пожал плечами. — Полагаю, ты прав, Вальтер, — сказал я ему. — Значит, через тридцать минут где-нибудь в темной аллее я стану кровавым месивом? — Ты считаешь, что это удовольствие стоит десяти тысяч? — На этот раз неприятный смех все-таки сорвался с его губ. — Ты сошел с ума, Фаррел. — Ладно, — я встал. — Пойдем поговорим с твоим человеком, может быть я заключу долговременный контракт на мытье посуды или еще что-нибудь? Мы вошли в дверь, скрытую шторой в дальнем конце комнаты. За нею начинался коридор. Поднявшись по лестнице, мы оказались перед очередной дверью в холле на втором этаже. Арндт резко постучал и, не дождавшись приглашения, открыл ее. Я прошел за ним в элегантно меблированную гостиную. — Это Фаррел, — кивнул Вальтер, обращаясь к высокой спинке кресла. Он подождал, пока над креслом не показалась светловолосая голова. — Фаррел, познакомься с моим партнером, Арлиной Грей. Женщина поднялась, обошла кресло и долго разглядывала меня широко расставленными голубыми глазами. Она была стройна и высока. Под шелковой блузкой легко угадывались острые небольшие груди. Брюки туго обтягивали длинные красивые ноги. Арлина прекрасно владела мимикой и жестами и, судя по всему, была очень осторожной дамой. — Давайте посмотрим профиль, — внезапно сказала она совершенно безразличным тоном. — Что? — я на секунду растерялся. — Ты слышал, что она сказала! — прорычал Арндт. — Повернись боком, чтобы Арлина могла хорошенько рассмотреть тебя. Я повернулся, и прошло немало времени, прежде чем она заговорила. — Серый парик не проблема, — произнесла она, ни к кому не обращаясь. — Я полагаю, он подойдет. — Мы долго присматривались, — заметил Арндт, — он наиболее подходящий человек. Нужно действовать быстро. — Тогда он сделает это! — Она обнажила зубы в белоснежной улыбке, и я подумал, что тигрица перед нападением улыбается именно так. — Добро пожаловать, Майк Клюгер! — тепло сказала она. — Фаррел, — поправил я ее. — Майк Фаррел. Теплота в ее голосе мгновенно исчезла. — Это было до того, как ты задолжал нам десять тысяч долларов. — Почему бы не присесть и не поговорить спокойно, Майк? — предложил Вальтер Арндт. — Или тебе не терпится стать куском мяса в темной аллее, ха? 2 Некоторое время я рассматривал фотографию, затем поднял глаза и встретился со взглядом Арлины Грей. Она удобно сидела в высоком кресле и была похожа на самоуверенную президентшу женского клуба. — Это настоящий Майк Клюгер? — спросил я. — О, парнишка! — сердитым голосом вмешался Арндт. — Этот Фаррел хитер, я же говорил тебе! — Он направился к стулу блондинки. — Может оказать ему милость и вышвырнуть в окно? — Помолчи, Вальтер, — попросила Арлина Грей. — Да, Майк, это настоящий Клюгер. — Он намного моложе меня, — заметил я. — Эта фотография сделана восемь лет назад, Майк. — Она бегло взглянула на Арндта. — Мне хочется выпить. Может, Майк тоже хочет? Арндт повернулся ко мне, и я попросил бурбон. Он направился к бару. — Вы считаете, что я достаточно похож на этого Клюгера, чтобы заменить его? — спросил я у блондинки. — Только седину добавить, — она кивнула. — Но это не проблема. Мой личный парикмахер позаботится об этом. — Отлично, — я усмехнулся. — Тогда объясните мне причины, почему я должен стать этим Клюгером? Арндт сунул мне в руку бокал, другой передал Арлине, и уставился на меня. — Майк Клюгер был железным человеком, — сказал он. — Семь лет назад он украл у одного дельца горсть необработанных алмазов. Поднялся большой шум, но алмазы так и не нашли. Клюгер спрятал их по-настоящему хорошо. Никто не нашел их за эти семь лет. — Значит, эти последние семь лет он провел в тюрьме? — спросил я. — Сан-Квентин, — сказала блондинка. — Его выпустят через шесть дней. — Дальше, — попросил я. — Дело приобретает конкретный смысл. — Так что он где-то спрятал алмазы, — продолжала Арлина. — Он знал, что полиция следит за ним. Мы думаем, что он оставил их у кого-то, возможно, у своей жены. — Веселенькое дельце! — усмехнулся я. — Вы хотите, чтобы я заменил парня у его собственной жены? — Здесь все не так просто, — произнесла Арлина Грей. — Майк Клюгер женился всего за три месяца до того, как попал в тюрьму. А последние полтора месяца перед тюрьмой он торчал на Восточном побережье, в это время его жена была на Западе. В течение последних семи лет она виделась с ним раз в месяц лишь первые три года, потом же совершенно перестала его навещать. — Это верно, — хмыкнул Арндт. — Она не видела его четыре года, дружок, а это много, особенно, когда сидишь в тюрьме! — Значит, с женой ясно, — хмыкнул я. — Что же относительно остальной его семьи? — Он сирота, — улыбнулась Арлина. — Так что родственников у него нет. Парни, подобные Майку, не имеют друзей — только сообщников и о них мы можем рассказать тебе все. Никто из них не видел его семь лет. — И что же я должен сделать за шесть дней, до того, как настоящий Клюгер выйдет из Сан-Квентина? — спросил я. — Не делай поспешных выводов, Майк, — сказала она. — У тебя есть шесть дней, чтобы стать Майком Клюгером, лишь потом ты начнешь заменять его! — Боюсь, что это несколько смутит его любящую жену, — я усмехнулся. — Два мужа одновременно прибывают после семилетней тюремной отсидки? Я буквально слышу ее: «Не отправится ли настоящий Майк Клюгер со мной в постель?» Вы оба в своем уме? Она вежливо зевнула. — Настоящего Майка Клюгера встретят старые друзья сразу после освобождения и задержат до тех пор, пока ты не найдешь алмазы. — Вы с ума сошли! — воскликнул я. — У нас много времени, и неприятностей быть не должно, — заявил Арндт. — Все пойдет как по маслу, Фаррел. Мы в этом уверены. Когда Клюгер вернется домой, тот, у кого его алмазы, будет искать контакта с ним. И не услышав о Клюгере, он сам пойдет к нему! Это все, что тебе надо сделать, дружок. Изображаешь Майка Клюгера, вышедшего из камеры, сидишь и ждешь, пока кто-то не принесет тебе драгоценности. Когда ты их получишь, то сбежишь. Ничего сложного. — Сколько стоят алмазы? — спросил я. — Они застрахованы на семьдесят тысяч долларов, — ответила Арлина, — но, возможно, они стоят намного больше. Необработанные алмазы хороши тем, что после обработки они изменяются и опознать их очень трудно. Главное — не торопиться, и можно получить за них полную стоимость. — Что же я получу от этого дела, если возьмусь за него? — Избавишься от долга в десять тысяч долларов, вот что! — сердито сказал Арндт. — Ты снова получишь кредит у маркеров, дружок. — И? — добавил я. — Считай, что тебе чертовски повезло, скажи спасибо, что ты жив! — взорвался Арндт. — Помолчи, Вальтер, — улыбнулась ему Арлина. — Если Фаррел был бы глуп, мы бы сейчас не беседовали с ним. — Она повернулась ко мне. — Майк, ты получишь кредит у маркеров, как сказал Вальтер, плюс двадцать тысяч наличными. — Ты с ума сошла! — крикнул Арндт. — Я практична, — поправила она. — Как насчет этого, Майк? — А вдруг нет больше этой горсти необработанных алмазов? — спросил я. — Вдруг их шесть лет назад увезли в Южную Америку и превратили в наличные? — Вряд ли это возможно, — возразила Арлина. — Но всякое бывает. Если мы выясним, что это правда, тогда никто из нас ничего не получит. — Возможно, мы вернем ему кредит у маркеров, — сказал Арндт. — Как плату за работу. — Почему бы и нет? — лениво проговорила Арлина. — Он никогда не заработает эти десять тысяч. — Ты читаешь мои мысли, — произнес Арндт. — Ладно. Как относительно этого, Фаррел? — Дайте мне подумать, — попросил я. На самом деле, я уже знал что соглашусь. Что меня ожидало в случае отказа? Безжалостное избиение было наилучшим вариантом. Возможно — пуля в лоб. Так что выбора у меня не было. Кроме того, все это дело попахивало немалыми деньгами; двадцать тысяч и кредит у маркеров — звучало довольно заманчиво. Но еще привлекательнее была мысль о горсти необработанных алмазов, стоимостью, возможно, в сотню тысяч долларов! — Еще одна деталь, — тихо сказал я. — Не только любящая жена ждет возвращения Майка Клюгера. Полиция и детективы страховой компании тоже ждут его, надеясь, что он выведет их прямо на алмазы! — Верно, — согласилась Арлина. — Никто не говорит, что это будет легким делом, Майк. Но никто не зарабатывает просто так тридцать тысяч долларов. — Если ты откажешься, я буду даже доволен, — мягко сказал Арндт. — Может, я не смогу выбить из тебя десять тысяч, но я получу удовольствие от того, что попытаюсь сделать это! — Перестань пугать меня, Вальтер, — сказал я. — Я должен подумать. — Думай на здоровье, сколько хочешь, — улыбаясь, сказала Арлина. — Я уже подумал, — отозвался я. — Я согласен. — Я рада! — Ее голос стал немного теплее, чем прежде. — Ты не мог отказаться, Майк. — А я в этом до конца не был уверен, — проговорил Арндт. — Ладно, значит, он в деле. Я допил свой бокал, поставил его и встал. — Когда же первый урок, как стать Майком Клюгером? — Сядь! — прорычал Арндт. — Ты никуда не уйдешь. — Ты останешься здесь, Майк, — кивнула Арлина. — Здесь есть комната для гостей, и ты сможешь заниматься не отвлекаясь, до самого отправления на Западное побережье. Я снова сел и закурил сигарету. Арндт встал и направился к двери. Затем остановился и, помедлив, повернулся ко мне. — И еще, Фаррел, — сказал он зловеще-мягким голосом. — Не пытайся выйти из этой квартиры, ибо ты не сделаешь и десяти шагов, и не пытайся приставать к Арлине. Это чистый бизнес, ты должен усвоить это! Если Арлина мне только шепнет, что ты пытался перейти черту, то пожалеешь об этом! Все ясно? — Ясно, как горный хрусталь, Вальтер, — заверил его я. — Скажи только мне одну вещь до того, как уйти, просто так, ради любопытства. — Что именно? — нетерпеливо спросил он. — Результаты рулетки в твоей власти? Он улыбнулся. — Ты видел, как мы уплатили семь тысяч блондинке, не так ли? Думаешь, это было подстроено? — Да. Именно выигрыш этой блондинки подвел меня. Это был самый крупный выигрыш за последние шесть недель. Находясь в такой дыре, я совершенно потерял осторожность. — Я заметил это, — прокомментировал он. Это доконало меня. — Колесо придерживали. Ты подстроил этот выигрыш, надеясь, что я сделаю из себя обезьяну! — Именно так, — сказал он, жестоко улыбаясь, — иногда это помогает поймать рыбку! Он вышел и закрыл за собой дверь. Продолжая сидеть неподвижно, я представил, как смеялась бы Джулия, если бы все это услышала. А может, и не смеялась бы вовсе. — Приготовь, пожалуйста, мне еще один напиток, — вежливо попросила Арлина. Я взял ее бокал, а заодно и свой, и приготовил напитки. Она с холодным интересом снова принялась разглядывать мое лицо. — Ты ужасно похож на Майка Клюгера, — пробормотала она, — даже без седины в волосах. Это невероятно! — Она взяла стакан и продолжила: — Я знала Майка Клюгера давно и хорошо. Еще до того, как он женился. Тогда я была достаточно наивным ребенком и считала его удивительным человеком. Однако мне потребовалось немного времени, чтобы узнать его истинную цену. Увы, уже было поздно. — Внезапно она отвернулась от меня. — Но девушка никогда не может забыть первого мужчину, который… Она направилась к двери, на ходу изменив тему разговора. — Сейчас уже довольно поздно, Майк. Я уверена, что ты устал, как, впрочем, и я. — Теперь в ее голосе звучали интонации хозяйки, тактично пытающейся избавиться от последнего гостя. — Уроками мы займемся утром. Комната для гостей была меблирована не хуже, чем гостиная. Мое внимание привлекла кровать, застеленная дорогим цветным покрывалом. Арлина повернулась ко мне и, улыбнувшись, произнесла: — Утром я велю Вальтеру послать одного из парней за твоими вещами. Но этой ночью тебе придется обойтись без них. — Я постараюсь, — кивнул я, оглядывая еще раз комнату. — Но в гостиной есть нечто, необходимое мне… — Разумеется. Если ты захочешь чего-нибудь из бара. Спокойной ночи. — Она быстро вышла из комнаты. — Доброй ночи, — сказал я в закрытую дверь. Выкурив пару сигарет, я вернулся к бару и приготовил себе выпить. Затем осторожно перенес бокал в комнату для гостей, и, поставив его на стол, выскользнул из одежды, принял душ и, наконец, нырнул под одеяло. Волшебные сказки, детективы, фильмы ужасов, виденные мной когда-либо, вертелись в моем мозгу. Я немного отпил из бокала, закурил и стал размышлять о событиях этого вечера. Что сделают с настоящим Майком Клюгером? Будут ли его держать где-нибудь, как заложника, или разрежут на куски и утопят в Тихом океане? И почему жена перестала навещать его последние четыре года? Может, она потеряла к нему интерес и у нее появился кто-то другой? Не ждет ли меня за дверью, когда я войду, любовник с топором? «Вот когда ты вынужден немного порассуждать, Фаррел, — сказал я себе. — Арлина была абсолютно права относительно одной вещи. Никто легко не зарабатывает тридцать тысяч!» Легкий стук в дверь заставил меня подскочить. — Входите, — позвал я дрожащим голосом, ожидая кого-нибудь из головорезов Арндта. Дверь резко распахнулась, и вошла Арлина Грей. Она старательно закрыла дверь и подошла к моей кровати. Шелковистые светлые волны ее распущенных волос вздрагивали при каждом шаге. Даже при неярком свете лампы, стоящей, позади кровати, сквозь тонкую ночную рубашку, закрывающую лишь половину ее бедер, было видно стройное и сильное тело. — Арлина? — Я поставил на стол бокал и погасил сигарету. — В чем дело? Она вплотную подошла ко мне, потом села на кровать, и ее голубые глаза страстно сверкнули. — Майк, — прошептала она. — Это продолжалось так долго! — Что? — переспросил я. — Все эти годы, Майк! — Ее руки прикоснулись к моему лицу. — Я больше не могу ждать. Ты можешь понять это? — Что? — снова непонимающе повторил я. — Конечно, ты можешь, дорогой! Она уже совершенно не контролировала себя. Ее полные губы, дрожащие от возбуждения, коснулись моих! Кончик ее языка проник в мой рот, белые острые зубы кусали мою нижнюю губу. Ее длинные ногти впились в мое голое плечо. — Все эти годы, — торопливо говорила она, — это жило во мне, и я не знала об этом до сегодняшнего дня. Понимаешь меня, Майк? Я больше не могу сдержаться. Я не осознаю, что делаю. Ты виноват в этом! Замолчав, Арлина поднялась на ноги. Секундой позже, быстрым нетерпеливым движением, она сбросила ночную рубашку. Какое-то время я смотрел на ее красивое тело, на холмики небольших грудей, их нежные соски, на гладкие, стройные ноги и на подобное цветку лоно… Потом она наклонилась и выключила лампу. — Хочешь меня хотя бы немного, Майк? — простонала она в темноте перед тем, как нырнуть в постель. — Ты так нужен мне! Я оказался вполне способным, но даже, когда все кончилось, и она, всхлипывая, лежала на моих руках, я не знал, почему Арлина пришла ко мне. Да и время было явно неподходящим, чтобы спрашивать ее об этом. 3 — Думаю, это то, что надо? Парикмахерша — пышная рыжеволосая женщина по имени Моника — придвинулась к спинке моего стула, затем взялась за мои волосы. Она приходила каждое утро в течение шести дней. — Я ведь говорил, — проворчал я, когда ее ногти впились в мою кожу, — не делай так! — Сожалею, малыш! Она понизила голос, чтобы ее не услышала Арлина, находящаяся где-то поблизости. — Я считала, что теперь ты настолько тренирован, что не застонешь, если девушка ущипнет тебя. Причесывая меня, она прижималась ко мне мощным бюстом, торчащим под белым нейлоновым платьем. Я повернул голову и встретил взгляд ее широко открытых глаз. — Они настоящие, малыш! Я позволю тебе в этом убедиться. Сиди и будь хорошим мальчиком, каким ты всегда бываешь для мисс Грей. — Что с тобой? — спросил я дрожащим голосом. — Какими бы они не были, зачем, черт возьми, взваливать их на меня все время? — Я вынуждена всю жизнь работать, — сердито прошипела она, — с утра до вечера, в то время как ты бездельничаешь! Каждый раз, когда я смотрю на тебя, у меня все кипит внутри! Я готова отдать недельный заработок за возможность хорошенько двинуть ремнем по твоей морде… — Вдруг, с невероятной скоростью, выражение ее лица изменилось и приобрело обычный вид. — Полагаю, лучше не сделать, как вы считаете, мисс Грей? Я оглянулся и увидел Арлину, с порога комнаты рассматривающую нас. На ней было очень элегантное белое платье, словно она только что сошла с обложки модного журнала. — Я думаю, это славно, Моника, — беззаботно сказала она. — Вы проделали замечательную работу. — Спасибо, мисс Грей! Мне кажется, что такая прическа делает мистера Фаррела даже более стройным… — Ее ногти еще раз вонзились в мою кожу. — Я даже сама не ожидала, что будет так хорошо. — Можете собрать свои вещи и идти, Моника, — кивнула Арлина. — Спасибо, мисс Грей. — Моника стала собираться. — Я приготовлю тебе напиток, Майк, — сказала Арлина. — Тебе лучше поторопиться. — Она повернулась и ушла обратно в гостиную. — Может быть на следующей неделе, — прошептала Моника. — Она же не будет до бесконечности командовать тобой? А может она купит тебе небольшой золотой ошейник и хлыст с бриллиантами? Тогда ей потребуется только дергать за поводок, и ты будешь делать все, что она захочет, верно я говорю? Встав со стула, я увидел, что она отвернулась от меня и склонилась над небольшим столиком, где были разложены ее инструменты. Я не удержался и сильно ущипнул ее за грудь. Последовала мгновенная реакция. Она выронила саквояж, куда складывала инструменты, еще больше согнулась и уставилась на меня ненавидящим взглядом. Когда я вошел в гостиную, Арлина спросила: — Что там за шум? — Небольшой инцидент с Моникой. По-моему, ничего страшного, — ответил я, забирая свой бокал. — Садись сюда, Майк, — она показала на кушетку рядом с собой. — Ты знаешь, она права. Седая прядь делает тебя моложе! — Черт с ней! — возразил я. — Все, что мне нужно, это выглядеть, как парень по имени Майк Клюгер! — Вы похожи, — тихо сказала она. — Даже больше, чем можно было ожидать. Просто невероятно… — Увидев, что Моника проходит через комнату, она резко замолчала и, пока входная дверь не закрылась за парикмахершей, не произнесла ни слова. — Ты все упаковал? — Готов ехать, — ответил я. Она посмотрела на часы. — У тебя есть полчаса до того, как я отвезу тебя в аэропорт. Вальтер будет ждать уже в Лос-Анджелесе. Может, используем последние тридцать минут для быстрой проверки, хорошо? Я пожал плечами. — Если ты хочешь… Украдкой взглянув на ее лицо, я невольно подумал, возможно ли, чтобы столь хорошо владеющая собой дама, могла целиком поддаться порыву страсти. После неожиданного визита в первую ночь, проведенную мной в этом доме, Арлина вела себя так, словно этого никогда не было. Со следующего утра наши отношения стали сугубо деловыми. Ни разу — ни словом, ни действием — она не упоминала о событиях той ночи. Я даже начал сомневаться, было ли это вообще. — Какое вам дали имя, мистер Клюгер? — спросила она. — Михаэль Гейвин Клюгер, — быстро ответил я. — Как зовут вашу жену? — Диана. — До того, как вы поженились? — Диана Мертон. — Где вы женились? — В Лас-Вегасе, двадцать четвертого июля тысяча девятьсот пятьдесят шестого года, в небольшом доме, называемом… — Опишите вашу жену, мистер Клюгер, как вы ее помните. — Блондинка. Когда я ее видел в последний раз, у нее были длинные волосы, — ответил я автоматически, — довольно приятная, хорошая фигура… — Когда вы вернетесь домой, мистер Клюгер, вероятно, вам придется встретиться со своими деловыми друзьями. Кто они? — Крис Эдвардс, — ответил я. — Лон Стерн, Сонни Вест. — Что относительно Георга Трента? — резко спросила она. — Вы меня слышали! Секунду я колебался, потом покачал головой. — Я не знаю никакого Георга Трента. — Верно, — она улыбнулась. — Как фамилия офицера, который вас арестовал? — Кромби, лейтенант Кромби. — Номер вашего дома? — У него нет номера, лишь название, — ответил я. — Нечто оригинальное. «Морской бриз». Ты считаешь, что это делает настоящего Клюгера поэтом, Арлина? Она успокоилась и откинулась назад. — Думаю, ты сможешь быть Майком Клюгером. Ты хороший ученик, Майк. — Приятно слышать, — пробормотал я. — Надеюсь остаться таким же, когда занавес будет поднят. — Надо быть таким, — улыбнулась она. — Вальтер будет поблизости? — спросил я. — Я не хотел бы, чтобы алмазы прожгли дыру в моем кармане, пока я дожидаюсь контакта с вами. — Не беспокойся, — холодно сказала она. — Вальтер все время будет достаточно близко от тебя, Майк. Думай об этом, когда алмазы будут прожигать дыру в твоем кармане. Пусть у тебя не возникнет глупых идей о попытке обмануть нас! — Арлина, дорогая! Ты хочешь сказать, что вы мне не доверяете? — Мы доверяем тебе на десять тысяч долларов, дальше — время покажет. — Она снова посмотрела на часы. — Можем отправляться в аэропорт. Твой билет и сотня долларов на расходы лежат на столе. Проверь свою сумку, пока я крашу губы. В Лос-Анджелес самолет прилетел в пять часов дня. С Арндтом мы встретились в аэропорту. Он сразу схватил меня за руку и потащил к стоящему возле здания автомобилю. — Какое это имеет значение? — Лицо ее повернулось в мою сторону. — Намного раньше, чем ты стал Майком Клюгером. — Куда мы едем? — спросил я, когда мы уже мчались по автостраде в сплошном потоке машин. — У нас есть пара часов, — ответил он. — Потом я отвезу тебя за десять километров от города, и ты сядешь в автобус. Может быть, кто-нибудь ждет, когда Майк Клюгер вернется домой, так, что лучше все сделать правильно. — Конечно, — согласился я. — А что относительно настоящего Майка Клюгера? Я надеюсь, что он сейчас не находится на пути к дому? — Не беспокойся, дружок, — улыбнулся он. — Клюгер задержан, и основательно! Дай-ка мне свой бумажник. — Что? — Не спорь! — Ладно. — Я вытащил бумажник и протянул ему. Арндт сунул его в карман. Потом он вынул другой бумажник и положил его мне на колени. — Теперь ты настоящий Майк Клюгер, — легко сказал он, — и у тебя все документы, чтобы доказать это! Это был бумажник Клюгера. Я посмотрел его содержимое. Кроме документов, там ничего не было. Положив в него деньги, выданные мне Арлиной, я опустил бумажник во внутренний карман. — Как там Арлина? — внезапно спросил Вальтер. — Полагаю, — зевнул я, — как обычно. Да, последний раз она была в шикарном платье, которого я раньше никогда не видел. Он усмехнулся. — Может, было бы лучше сорвать его с этой дамы? — Кто знает! — ответил я, и на этом наш разговор закончился. Когда я уже почти забыл, что Арндт может говорить, он снова нарушил молчание: — Остановка автобуса в паре миль отсюда, я навещу тебя утром и узнаю, как дела. — Конечно, — я согласился. — Что делать, если понадобится срочно вступить с вами в контакт? — Не понадобится, — заметил он. — Но не беспокойся, я буду звонить дважды в день, утром и вечером. — Не вызовет ли это любопытства у моей жены? — Скажешь, что ты встречался со мной в Сан-Квентине, — предложил он. — Я вышел оттуда на две недели раньше. А теперь тебе пора. — Хорошо. — Я пожал плечами. Он остановил автомобиль в пятидесяти ярдах от автобусной остановки. — Вы предоставлены самому себе, мистер Клюгер, — вежливо сказал он. — И я хочу дать вам один добрый совет. Не дурите, если хотите дожить до преклонного возраста. Я вышел из автомобиля, он резко развернулся в ту сторону, откуда мы приехали. Когда он совсем скрылся из вида, я взял сумку и направился к станции. Купив билет, я обнаружил, что осталось всего десять минут до отправления. Это меня обрадовало, так как мои нервы были на пределе, и каждая минута ожидания превращалась в невыносимую пытку. Теперь я ощущал себя настоящим Майком Клюгером, первый день находящимся на воле после семи долгих лет тюрьмы. Многое изменилось за это время. Люди стали одеваться свободнее, юбки девушек укоротились, как, впрочем, и их волосы. Автобус тронулся. Путь занял пару часов, и, когда я прибыл, было уже темно. Я пошел по дорожке к дому, мое сердце колотилось так, словно я сделал пять затяжных прыжков. Я нажал кнопку звонка. Через несколько секунд дверь открылась, и я вошел в холл. Там никого не было, и это еще больше испугало меня. Лишь потом, закрывая дверь, я понял, что она работает автоматически, по сигналу из дальних комнат. Провода от замка привели меня в большую темную гостиную. Чувствуя дрожь во всем, теле, я невольно представил стоящего в темноте с топором любовника жены Клюгера и замер в нерешительности на пороге. — Майк? — спросил тихий голос из глубины гостиной. — Кто же еще, — проворчал я. — Ты же знаешь, где выключатель! Я водил рукой по стене, пока не наткнулся на него. Мягкий свет заполнил комнату, и я увидел ее у окна, спиной ко мне. — Я не ожидала тебя так рано, — сказала она. — Мне повезло с расписанием, — я направился к ней. Когда я подошел совсем близко, она сделала предостерегающий жест рукой. — Не надо страстных объятий, Майк, Не надо любовных излияний. Все умерло давным-давно, сто лет назад… Я тотчас остановился. — Очевидно, Диана, ты права. — Зачем ты пришел сюда? — помедлив, спросила она. — А ты не знаешь? — хмыкнул я. Она пожала плечами. — Что бы ни привело тебя, меня это не интересует. Ты пробудешь здесь долго? — Зависит от обстоятельств, — ответил я. — Ты, наверное, проголодался? В холодильнике… — Я поел, — отмахнулся я, — но не прочь выпить. — Да, мы можем выпить, хотя бы в честь твоего возвращения, — пробормотала она. И мое сердце ушло в пятки. Она медленно повернулась. Это было величайшее испытание: если его жена не заметит подмены, наверняка и остальные признают во мне Майка Клюгера. Внешность Дианы совсем не отвечала моим представлениям об облике жены грабителя. Она была грациозна и женственна: коротко стриженные соломенные волосы, голубые глаза за стеклами венецианских очков гармонично сочетались с серой шерстяной блузкой и голубой, под цвет глаз, юбкой, прикрывавшей сильные ноги. — Что, Майк, я сильно изменилась за эти семь лет? — мягко спросила она. — К лучшему, — осторожно сказал я. — Ты стала еще красивее. — А ты, по-прежнему, неисправимый врун. — Она улыбнулась. — А как я? Сильно изменился? — Говоришь немного иначе, — ответила она. — Словно нервничаешь. Я не помню, чтобы ты нервничал, Майк. Но с тех пор прошло много времени. — Конечно. — Я кивнул, чувствуя, как по моей спине течет пот. — Некоторые твои старые друзья не забыли тебя. — В ее голосе звучала ирония. — Уверена, что сегодня тебе будут звонить и Крис Эдвардс, и Лон Стерн, и Сонни Вест. Они уже спрашивали. Не могут дождаться встречи с тобой. Надеюсь, это не связано с драгоценностями. Ты ведь хорошо спрятал. Два года после твоего ареста меня терзали из-за них. И не только твои дружки, вроде Веста, но и полиция, и страховая компания. Первые два года мне житья от них не было, Майк! — Да, это тяжело, — согласился я. — Я даже не сказала, что до самого ареста думала, ты — бизнесмен. Это только рассмешило бы их. Ты уехал по делам в Нью-Йорк, а потом я прочитала в газетах о твоем аресте и лишь тогда поняла, что это за дела. «Действительно смешно, — подумал я, — когда жена считает мужа благородным дельцом до самого его ареста». — Ну, как, отпразднуем твое возвращение? — спросила Диана Клюгер. — О, конечно. Что ты будешь пить? — Что обычно, — сказала она. — А что сейчас для тебя обычно? — спросил я. — То же, что и всегда, Майк. — Знаешь, Диана, я не пробовал алкоголя семь лет. Даже забыл его вкус. Даже забыл, что ты обычно пьешь. — Ром и джин, — ответила она. В углу комнаты стоял небольшой бар. Я уверенно направился к нему. Ей я смешал немного рома и джина, себе приготовил крепкий бурбон с парой кусочков льда. Пока я возился с напитками, Диана отошла от окна и села в кресло. Это было антикварное кресло, достаточно древнее, но безвкусное. Когда она садилась, край ее юбки зацепился за одну из ручек и открыл бедра. На полпути к ней я внезапно остановился. Она спокойно сидела в кресле, скрестив руки на животе. Казалось, ее нисколько не волновало, что юбка задралась, и мне были хорошо видны стройные ноги и черные шелковые трусики. Такое поведение озадачило меня. Это не было похоже на действие наркотиков, и она выглядела вполне трезвой. — Майк? — Диана продолжала смотреть на стену перед собой. — Что-нибудь не так? Несколько мелких деталей в моем мозгу слились в единое целое: автомат на наружной двери, освещенный холл, но затемненная гостиная. — У тебя красивые ноги, Диана, — сказал я. — Спасибо. — Она восприняла это, как комплимент. — Мне кажется, что трусики слишком прозрачны, — добавил я. Ее лицо покраснело, правая рука скользнула по обнаженному бедру, потом она, торопливо освободив край юбки, набросила ее на колени. — Диана, — вежливо спросил я, — давно ты ослепла? 4 Она сделала маленький глоток и опустила бокал. — Почему я узнала, что ты не Майк Клюгер? — Едва заметная улыбка мелькнула на ее лице. — Разные голоса. Я знаю, за семь лет, проведенных в тюрьме, голос Майка мог сильно измениться, но здесь большее, чем изменение тональности. Твой голос выразительнее и жестче, чем его, даже через тысячу лет я бы вас различила. Я немного выпил, и мне стало легче. — У меня есть предположение, сколько лет ты слепа, — сказал я. — Четыре года. — Откуда ты знаешь? — Ты перестала посещать Клюгера в тюрьме примерно в это время. — Ты прав, — она кивнула. — Мы потеряли интерес друг к другу почти сразу после свадьбы, а после ограбления я ничего уже не хотела от него. Однако все не так уж плохо. Я недавно перенесла две операции, третья состоится через пару недель. Если она будет успешной, я снова смогу видеть. — Дай Бог! — сказал я. — Все будет ясно после операции. — Она снова улыбнулась. — Однако мы отклонились от темы. Как твое настоящее имя? — Майк Фаррел. — Зачем ты представлялся моим мужем? Впрочем, это глупый вопрос! Ты надеялся, что драгоценности, конечно, у меня? — Верно, — согласился я. — Ты не офицер полиции. Они так не поступают. Ты один из детективов страховой компании? — Нет, — коротко ответил я. — Может быть, один из старых друзей Майка? — Я услышал о Майке Клюгере всего неделю назад. — Тогда в чем же дело? Ты должен быть очень похож на него, если кто-то думал, что ты сможешь обмануть его жену? — Очевидно, это так, — ответил я. — Они рассчитывали тебя обмануть. Они знали, что ты не видела его последние четыре года, но не догадывались о твоей слепоте. — Ты не пришел бы сюда, зная, что мой муж появится здесь в это же время, — сказала она тихо. — Что с ним случилось? — Его где-то спрятали, — ответил я. Резкая трель дверного звонка заставила меня выплеснуть часть напитка на пол. — Мы не договорили, Майк, — мягко сказала Диана, и, вероятно, будет лучше, если ты останешься в роли моего мужа, пока посетитель не уйдет. — Ладно. — Тогда, пожалуйста, открой дверь. — Она, по-видимому, решила не пользоваться автоматическим замком. За дверью стоял высокий худой мужчина. В углу его рта торчала сигарета. Я распахнул дверь как можно шире, чтобы сильнее осветить его лицо. Он не был похож ни на одного из трех деловых друзей Клюгера, чьи описания я хорошо запомнил. Это было совершенно очевидно. — Что вам нужно? — спросил я. — Вы Майк Клюгер? — ответил он вопросом на вопрос. — Конечно, я Клюгер. А кто вы такой? — Мое имя Халлоран. Глобальная страховая компания. Я хотел бы занять пару минут вашего внимания. — Может, вы лучше зайдете. — Я пожал плечами. При ярком свете ламп в гостиной, Халлоран показался мне тридцатипятилетним человеком с короткими светлыми полосами. Лицо его было тонким, глаза темными и бегающими. — Это моя жена, — кивнул я в сторону Дианы. — Дорогая, это мистер Халлоран из страховой компании. — Я уже встречала мистера Халлорана, — сказала она приятным голосом. — Он был у нас несколько раз. — Рад снова видеть вас, миссис Клюгер, — сказал Халлоран. — Вот зашел на пару минут побеседовать с вашим мужем. — Давайте сразу о деле, — просто сказала она. — У нас с Майком нет никаких секретов друг от друга. — Отлично. — Он посмотрел на меня. — Вы не предложите мне сесть, Клюгер? — Ладно, я перейду прямо к делу. Моя компания выплачивает семьдесят тысяч долларов за похищенные вами бриллианты, нам это не очень нравится. Хотелось бы вернуть эти камни, и теперь, когда вы свободный человек, есть хоть какая-то надежда. Любой, кто даст информацию, позволяющую обнаружить драгоценности, получит десять процентов их стоимости в качества награды. Моя компания делает исключение из правил и назначает премию в двадцать тысяч долларов за их обнаружение. — Это звучит так, словно у вашей компании дела не очень хороши, мистер Халлоран, — усмехнулся я. — Позвольте мне сказать вам кое-что, Клюгер, — холодно заявил он. — Вернете нам камушки, и вы, оставаясь в безопасности, получите чек на двадцать тысяч. Попытаетесь использовать их по-иному, и закон настигнет вас. Вы снова попадете в тюрьму. У вас не будет ничего, и Сан-Квентин надолго станет вашим домом. — Это звучит по-деловому, мистер Халлоран. — Выждав несколько секунд, я покачал головой. — Я всю жизнь мечтал получить от вас приличный чек за эти камни, но, увы, не могу сделать этого. — Конечно. — Его лицо помрачнело. — Но, если вы передумаете, то сможете найти меня по этому номеру. — Он протянул карточку. — Я же говорил вам, я не знаю, что случилось с этими бриллиантами. — Да, вы мне говорили. — Он пристально посмотрел на меня. — Еще я думаю, что на вашем месте, Клюгер, следовало бы прекратить игры. Теперь вы человек с отметиной, причем не только для меня и для полиции. Все любители легких денег считают, что рано или поздно вы приведете их прямо к сокровищу. А когда вы приведете их к бриллиантам, у них останется единственная преграда — вы! Немало парней было убито за десятую часть стоимости этих камней, Клюгер. Подумайте об этом. — Две минуты истекли, Халлоран, — заметил я. — Я провожу вас до двери. У самого выхода он остановился. — Смотрите, Клюгер! — Его голос принял угрожающий оттенок. — Не будьте дураком. Вы не сможете взять эти камни так, чтобы кто-нибудь не заглянул через ваше плечо. — Вы хотите застраховать меня? — хмыкнул я. — Хорошо. Молитесь, чтобы это был я или полицейский, вот, собственно, и все. Я закрыл дверь и вернулся в гостиную. Когда Диана услышала звук моих шагов, ее лицо приняло задумчивое выражение. — Может он и прав, Майк Фаррел, — спокойно сказала она. — Я не думаю, что так называемых друзей моего мужа будет беспокоить то, как попадут им в руки эти бриллианты. И, видимо, риск гораздо больше, чем ты предполагал, когда соглашался заменить его! Словно в подтверждение ее слов, снова зазвенел дверной звонок. — Кто это, черт возьми? — проворчал я. — Видимо, один из так называемых друзей, — в ее голосе звучала ирония. — Почему бы тебе не пойти узнать, кто это? Открыв дверь, я понял, что она была права. За порогом стоял огромный, похожий на штангиста-тяжеловеса мужчина. Коротко подстриженные седые волосы, серые глаза, толстый нос — все говорило о том, что это Крис Эдвардс! — Майк, малыш! — Улыбаясь, он вошел в холл и сжал мою правую руку. — Ты выглядишь отлично, ну просто отлично! — Привет, Крис. — Как я рад видеть тебя, малыш! — он положил руку на мое плечо. — Верно, надо что-нибудь более крутое, чем Сан-Квентин, чтобы согнуть Майка Клюгера, а? Как твоя жена? — Диана в норме, — сказал я. — Входи. Мы дошли до центра гостиной, и лишь тогда он отпустил меня и повернулся к Диане. — Хей, миссис Клюгер! Как приятно снова почувствовать, что муж дома! Только одно: вам нужно быть осторожней, когда приходит молочник, верно? Его шутка была встречена молчанием. — Хочешь выпить, Крис? — спросил я. — Не суетись, малыш, это твое право! — В три шага он покрыл расстояние от бара. — Я сам могу приготовить выпивку. Ты же сиди спокойно, ты вполне это заслужил! Зазвонил телефон, и Диана подняла голову. — Ты ответишь, Майк? — легко спросила она. Я подошел к телефону, поднял трубку и сказал: — Алло? — Майк? — спросил тонкий голос. — Да. Кто это? — Это Лон Стерн. Приятно снова слышать твой голос Майк. Со мной здесь Сонни. Старик, ты не против, если мы заскочим ненадолго поприветствовать тебя? — Конечно, нет, — ответил я. — Отлично! Минут через десять жди нас. Я повесил трубку и встретился с настороженным взглядом Эдвардса. — Лон Стерн, — сказал я. — Он и Сонни Вест на пути сюда. — Как приятно, — заметила Диана. — Да… — Крис с бокалом в руке встал в центре комнаты, его лицо выражало явное недовольство. — Майк, я должен сказать тебе одну вещь. Ты не должен доверять этим двум негодяям. Пока ты сидел, они выкинули несколько по-настоящему омерзительных штучек! Я советовал бы тебе не говорить им ни слова о твоих планах насчет алмазов. — Каких алмазов? — спросил я. — Вот это парень! — Он снова был счастлив. — Я знал, что Майк Клюгер никогда не был глупцом. — Поэтому он и отсидел семь лет в Сан-Квентине, — сердито сказала Диана. — Хей! — Крис дружески толкнул меня локтем, однако я чуть не упал. — У малышки настоящее чувство юмора. — Теперь это так называется? — спросил я. Почти сразу же зазвенел звонок, и я провел двух новых посетителей в гостиную. Лон Стерн был полным маленьким мужчиной, напоминавшем бывшего жокея, лет около шестидесяти. Его лысая голова блестела, отливающая желтизной кожа плотно обтягивала лицо. Окажись он ночью в морге, служитель вполне мог бы принять его за мертвеца. Сонни Вест был много моложе: примерно двадцати семи — двадцати восьми лет, среднего роста и нормального телосложения. Обладая черными вьющимися волосами и большими темно-карими глазами, он мог бы быть привлекательным, если бы не садистское выражение его лица. Казалось, он ненавидит весь свет. Я подумал, что в темную ночь с Сонни лучше не встречаться. Последовал целый ряд приветствий. Я рассадил их подальше от Дианы, потом приготовил напитки. После ничего не значащей болтовни наступило молчание. Наконец, Лон Стерн прочистил горло. — Тебе не повезло, Майк. Смертельно не повезло, старик! Я всегда говорил это — Майку смертельно не повезло! Разве я не говорил этого, Сонни? — Он посмотрел на Веста. — Так часто, что я даже устал слушать, — подтвердил Сонни. — Ты же не захочешь второй раз быть несчастным, Клюгер. Это было бы просто глупо. — О чем ты? — спросил я его. — Мы можем помочь тебе толкнуть эти камни, — сказал он. — У нас есть контакты, и мы определим цену. Приятно и просто. Никаких проблем. Ты получишь свою долю, мы — свою. — Ты должен помнить одно, малыш, — прорычал Крис Эдвардс. — Ты не получишь ничего, если отдашь камни в их руки! — Пойми меня правильно, Майк, — заговорил Лон Стерн. — У нас отличные контакты! В надежности их можешь не сомневаться. — Слушай его больше! — Крис закатил глаза к потолку. — Контакты, он говорит! Этой паре дешевых дельцов не уладить дела с камнями! — Ну и глотка у тебя, Эдвардс, — мягко сказал Сонни Вест, — и как много ты болтаешь… А кто ты есть? — злой толстяк, и только. Эдвардс с трудом сдержал свой гнев и улыбнулся мне. — Майк, — сказал он. — Не слушай этого негодяя. Я могу помочь тебе обстряпать это дело по цене вдвое большей, чем они. И деньги сразу же будут у тебя, когда сделка совершится. — Мне нравится Крис, ты знаешь это, Майк, — произнес Лон Стерн. — Он такой большой и вряд ли годится для столь тонкого дела. — Он медленно покачал головой. — Это все равно, что просить его баллотироваться в президенты. — Слушай, ты, сукин сын, — загремел Крис. — Ты говоришь только одно… — Эй! — голос Сонни прервал его. — Следи за своими манерами, ты, жирный сноб, здесь все-таки дама. — Не беспокойтесь из-за меня, мальчики, — легко сказала Диана. — В конце концов, я всего лишь хозяйка дома. — Слушайте! — быстро сказал я, испугавшись, что они начнут крушить мебель. — Я вернулся домой всего час назад после семи лет! Приятно увидеть вас снова, парни, но как насчет того, чтобы дать мне немного отдохнуть… — Он прав. Надо оставить парня с его возлюбленной. — Грязная усмешка появилась на лице Сонни. — После долгих семи лет в камере парень мог забыть, как выглядят дамы. — Он поднялся на ноги. — Увидимся, Майк. Когда ты созреешь, мы возьмем это там, где ты скажешь. Город сильно изменился за семь лет. — Позвони вам, когда будешь готов, старик, — поддержал Лон Стерн, — и не забудь, если что-то понадобится — звони мне в любое время. — До встречи, малыш! — толстая рука немилосердно сжала мою ладонь. — Не забывай одну вещь, мальчик! Крис Эдвардс сумеет получить правильную цену за эти камни. Я почувствовал облегчение, когда, наконец выпроводив гостей, вернулся в гостиную. — Хочешь еще выпить? — предложила Диана. — После таких гостей это просто необходимо. — Ты права, — согласился я и пошел к бару. — Они были настоящими друзьями Майка Клюгера? — спросил я тихо через несколько секунд. — Они так говорят. — Она пожала плечами. — Раньше я ничего не слышала ни об одном из них. Месяц тому назад они начали звонить мне с единственной целью: узнать, когда вернется мой муж. Что ты думаешь о них, Майк? — Банда негодяев! — сказал я, посмотрев в ее лицо. — А что думаешь о них ты? — То же самое, — тихо ответила она. — Но они очень разные: Эдвардс вполне отвечает определению Сонни Веста — ожиревший боров. Если Лон Стерн когда-то преуспевал, то теперь этого явно не скажешь. Единственный, кто меня беспокоит, — Сонни Вест. Он кажется мне опасным. — Он и выглядит опасным, — сказал я. — Такое ощущение, что он недоволен всем миром! — Поэтому, если ты продолжить игру в моего мужа, тебе в первую очередь надо опасаться Сонни Веста, — спокойно сказал она. — Сонни Веста и детектива страховой компании Халлорана. Они образуют красивую пару: скорпион и змея. — Ты узнала все это по их голосам? — спросил я с любопытством. Она мягко засмеялась. — Невероятно, но это так! Я ведь и подделку в тебе узнала на слух. — Верно, — согласился я. Затем продолжил: — Ты хотела о чем-то поговорить еще до прихода Халлорана. — Мне интересно, как ты попал на это место, Майк Фаррел. И что за люди тебя послали, ведь они так много знают о Майке Клюгере, его друзьях и обо мне. Я сел на стул лицом к ней, закурил сигарету и рассказал ей все, начиная с того момента, когда я проиграл в рулетку последнюю тысячу. — Как выглядит эта Арлина Грей? — спросила она, когда я закончил свое повествование. — Блондинка, немного выше тебя и такая же стройная. Хорошо себя контролирует. Отлично одевается. Что еще: по-моему, весьма неглупая женщина. — А что Вальтер Арндт? — Внешне обычный человек, но что он скрывает под этой маской — мне неизвестно. — Значит, они запугали тебя, Майк Фаррел? — Ее вопрос был похож на утверждение. — Не совсем так, — честно ответил я. — Но, оказавшись запертым в доме, где по крайней мере полдюжины головорезов готовы по их приказу превратить меня в отбивную, я испугался. — Я никогда не слышала о них, — пробормотала она. — И муж никогда не упоминал их имена. — Она встала, потом медленно повернула голову в мою сторону. — Майк? — Да? Диана подошла к моему стулу и остановилась в двух футах от него. — Встань, пожалуйста. — Пожалуйста, — я встал на ноги. Ее правая рука легко коснулась моего лба, затем она последовательно и аккуратно ощупала мое лицо. — Сегодня ты слышал много предложений. Можешь выслушать еще одно? — Давай! — Я пожал плечами. — Терять мне нечего. — Я хочу узнать, кто эти двое. Они мне незнакомы, но так много знают и обо мне, и о моем муже, — произнесла она внезапно похолодевшим голосом. — Если я сейчас прогоню тебя, то ничего о них не узнаю, поэтому я предлагаю следующее: ты и дальше будешь изображать моего мужа, а я буду делать вид, что верю в это. Взамен ты будешь точно рассказывать мне все о событиях, происходящих вокруг тебя. Я хочу знать каждую деталь, что люди говорят и что они делают. Согласен? — Конечно. Мне очень повезло, что ты сразу же поняла обман! — сказал я. — Но мы должны прямо обсудить одну вещь. Предположим, я получу эти алмазы. Что тогда? — Когда придет время, ты сделаешь с ними все, что захочешь, — мягко сказала она. — Меня они не интересуют. В течение семи лет они меня не волновали, и я не вижу причины, чтобы сейчас изменить свое мнение. — А как быть с настоящим Клюгером? — спросил я. — Мои сообщники где-то держат его. Тебя не заботит, что с ним случилось? — Если бы вместо тебя сюда сегодня пришел мой муж, — сказала она тихо, — я бы потребовала от него только одно — развод. Чтобы жениться на мне, он обманул меня, когда через шесть недель, проведенных со мной, уехал в Нью-Йорк, о любви не могло быть и речи. И все время, что он пробыл в тюрьме, я, естественно, от него ничего не получала. Первые два года я содержала себя и этот дом, вернувшись на прежнюю работу. Потом умер мой дядя и оставил мне постоянный доход в ценных бумагах, так что теперь я могу не работать, и, пока у меня со зрением так плохо, могу сидеть дома. Диана отвернулась и рассмеялась. — Такие, как Клюгер не возвращаются из-за женщины. Единственное, что могло бы привести его сюда, это бриллианты! Он никогда не думал о том, что случилось со мной, и сейчас я ощущаю то же самое в отношении его. Надеюсь, теперь у тебя ясное представление о моих чувствах, Майк Фаррел, чтобы считать этот вопрос совершенно исчерпанным! — Я понял, — сказал я. — Вопрос закрыт, и мы заключили соглашение. Звонок телефона снова ударил по моим нервам. — У тебя сегодня очень занятой вечер, — улыбнувшись, заметила Диана. Подняв трубку, я услышал нервный женский голос: — Это ты, Майк? — Разумеется, — осторожно ответил я. — О, Боже мой! Как я счастлива снова услышать твой голос, дорогой! Можно говорить свободно? — Разумеется, — снова ответил я. — Мы должны встретиться. Можем прямо сегодня? — Давай сегодня! — Ты не знаешь, как долго я мечтала об этом, — ее голос прервался. — И теперь это реально. Нет, не могу поверить, дорогой. У меня скоро будет перерыв на полтора часа. Может, встретимся в баре Хагана, скажем, минут через тридцать. — Отлично, — вяло ответил я. — До встречи, любимый! — прошептала она и повесила трубку. Я безнадежно и тупо смотрел на телефон. Ну и дела: я должен встретиться с некоей дамой, сходящей с ума по Майку Клюгеру и дрожащей от одной только мысли о нем. И я должен встретиться с нею в заведении, под названием «бар Хагана». Все очень просто, за исключением того, что я не знал, кто она, как ее имя и как она выглядит! Было от чего сойти с ума. — Интересный звонок, Майк? — спросила Диана. Я пересказал ей разговор и пожаловался на неожиданно возникшие проблемы. — Ты сможешь получить бриллианты гораздо быстрее, чем предполагал, — с горечью сказала она. — Если мой муж оставил их кому-нибудь, то это, вероятнее всего, другая женщина! Лейтенант полиции, надоедавший после его ареста, утверждал, что муж тайно сюда возвращался на сутки всего за два дня до того, как его взяли в Нью-Йорке. Лейтенант считал, что муж приезжал ко мне, а я, естественно, знала, что это не так, поэтому и решила, что лейтенант просто пугает меня. — Так что придется идти в бар Хагана. Но как я узнаю ее? При помощи радара? — Не беспокойся, — грустно сказала она. — У моего мужа хороший вкус на женщин. Ты не ошибешься, если выберешь самую привлекательную. — Пожелаешь мне удачи? — спросил я. — Могу сделать кое-что более необходимое тебе. — Она улыбнулась. — В холле, в ящике стола, ты найдешь ключ от двери, а также пистолет. — Пистолет? — Я приобрела его для самозащиты, когда начала слепнуть, — объяснила она. — Я думала, что женщина, живущая одна и страдающая плохим зрением, нуждается в защите. Это, конечно, больше для самоуспокоения, сам понимаешь, какая польза слепому от оружия? Однако сейчас он может тебе понадобиться. — Большое спасибо, — отозвался я. — Ну, мне пора. Вероятно, прощаемся ненадолго. Я был уже у двери, когда она позвала: — Майк Фаррел! И голос ее звучал совсем иначе, чем прежде. — Что! — Я остановился и посмотрел на нее. — Помнишь, ты сказал, что у меня красивые ноги. Ты просто хотел удостовериться в моей слепоте, или действительно так считал? — У тебя очень красивые ноги, — уверенно заявил я. — Спасибо. — Она слегка покраснела, но, сделав усилие над собой, продолжила: — я знаю, что это ужасно, Майк, но скажи, как остальное? — Остальное? — переспросил я. — Остальное мое тело. — Она нервно хихикнула. — Я имею в виду, какую я вызываю реакцию, если не считать ног? — Ты исключительно привлекательная женщина, Диана, — сказал я, — и твой муж, должно быть, рехнулся, когда решил оставить тебя. — Как я выгляжу по сравнению с… как ее имя? Арлиной Грей, например? — настаивала она. — Если бы я мог выбирать, — тихо ответил я, — о ней я бы даже не подумал. — Спасибо. — Она опустила голову. Взгляд ее казался усталым. — Теперь я отпускаю тебя и уже сожалею, что подвергла тебя такому допросу. — В ее голосе слышалась виноватая нотка. — Просто прошло четыре года с тех пор, как я смотрелась в зеркало, это все-таки большой срок, а какую женщину не интересует собственная внешность. 5 Без десяти двенадцать ночи я вошел в бар Хагана. От нервного напряжения у меня даже заболел живот. В конце бара сидело двое парней, в середине — мужчина средних лет разговаривал с некрасивой блондинкой, а ближе всех ко мне находился одинокий парень, допивавший, по-видимому, десятый бокал виски. Так что оставалось рассмотреть кабины, расположенные вдоль дальней стены. Первые две были пусты. В третьей спокойно сидела пожилая женщина. Из четвертой смотрел с нетерпением на вход юноша, явно ожидая подружку. Следующие две были пусты. В седьмой расположилась привлекательная блондинка, под расстегнутым плащом которой отливало золотом платье с блестками. Даже при слабом освещении, ее косметика была чересчур заметна. — Садись, Майк, — прошептала она, когда я подошел ближе, — и позволь мне просто смотреть на тебя! Я сел на стул напротив и закурил сигарету. Ее глаза буквально впились в мое лицо. Приход бармена прервал это разглядывание. Я заказал бурбон, потом поднял глаза на девушку. Не отрывая от меня взгляда, она быстро покачала головой. — Что ты там видишь, не черта же, — нервно усмехнулся я. — О, Майк! — В ее глазах внезапно сверкнули слезы. — Я ждала семь лет! Бармен принес мой бурбон и вернулся к бару. — За нас, — сказал я и выпил одним глотком половину бокала. — Сама не могу понять, почему я веду себя как идиотка, — тихо сказала блондинка. — Дай мне сигарету. Она быстро затянулась пару раз, потом откинулась назад. — Ты почти не изменился, Майк, — сказала она спокойнее, — разве что голос звучит несколько иначе, и внешне ты немного постарел. Я, наконец, отважился внимательнее рассмотреть ее лицо. Она относилась к тому типу женщин, которые выглядят очень привлекательными, пока молоды, но после тридцати — быстро теряют свою красоту. А ей уже было под тридцать. Чересчур тонкое лицо, костлявый нос и неприятный изгиб узкого рта — все эти отнюдь не украшающие черты вскоре могли выступить на первый план. Кроме того, ее лицо портила, превращая в гротескную маску, излишняя косметика. — Ты выглядишь отлично, девочка, — тепло сказал я. — Я давно не девочка, — заявила она наигранно-сердито. — Может, я была ею перед нашей последней встречей. Но ты сам сделал меня женщиной в ту ночь, или ты уже забыл? — Конечно, не забыл, — быстро сказал я. — Ты почти не изменилась, дорогая. — Ты неисправимый лгун, — проворчала она. — За целых семь лет ни одной, даже маленькой почтовой открытки, ни одного слова от тебя. Я должно быть, сумасшедшая, что все это время верила в то, что ты сказал мне перед расставанием. — Я рад, что ты верила мне, — я лихорадочно соображал, о чем мы, собственно, говорим. — «Жди меня, — ты сказал, — как долго бы тебе не пришлось ждать, я вернусь!» Так ты сказал, Майк, и я настолько была глупа, что поверила каждому слову. — Но я же вернулся? — Да, ты вернулся, — она пустила в мою сторону тонкую струйку дыма. — Но ты пошел домой к своей жене, и я вынуждена была звонить тебе! — Как я мог знать, где найти тебя? Ведь я приехал сразу же, как только ты позвонила. — Да, это так, — ее голос стал мягче. — Извини, Майк, и не сердись на меня, обещаешь? — Хорошо, — сказал я. — Но и я семь лет провел не на курорте, не забывай этого! Ты считаешь, что там мне было лучше, чем с тобой? — Нет, конечно же, Майк, — она наклонилась вперед и схватила меня за руку. — Извини меня! И давай не будем об этом, мы же теперь вместе. — Все, не будем, — заверил я ее. — Скажи, что еще нового? — Когда я думаю о тебе и твоей жене, то теряю равновесие, — сказала она. — Ты знаешь, стоит мне вспомнить, как это было с ними обеими. Я холодно посмотрел на нее. — Ты с ума сошла, девочка? У меня только одна жена! Она коротко хихикнула. — Ты знаешь, о чем я говорю, Майк. Сперва с ума сходил из-за одной, а когда она оттолкнула тебя, недолго думая, женился на ее сестре. — Парень может совершить за свою жизнь пару глупостей, — пожал я плечами. — Что же теперь делать? — Знаешь, я просто ревную к ней, — она помрачнела, потом ее лицо снова прояснилось. — Но ведь ты именно ко мне вернулся из Нью-Йорка, хотя и на один день. — Она на секунду закрыла глаза. — Майк, это был лучший день в моей жизни. Я до сих пор помню каждую минуту этого дня! Ты знаешь, у тебя не было времени, полицейские шли по твоим следам, но ты, невзирая на опасность, приехал сюда только ради короткой встречи со мной. Ее глаза снова сияли. — Помнишь нашу поездку на побережье утром, когда ты сказал, что мы не пробудем там долго, потому что в купальнике я свожу тебя с ума? А завтрак в прекрасном ресторане на обратном пути? Тогда я первый раз попробовала шампанское! После полудня ты повел меня в парк и потратил двадцать долларов, стреляя по мишеням на воде, чтобы получить для меня приз. А потом, ночью, когда мы пришли в отель, помнишь, какую ты нам придумал фамилию? Мистер и миссис Уайт. Я чуть не рассмеялась, когда клерк нас записывал. — Конечно, — кивнул я. — Это был чудесный день. — И ночь была не менее чудесной, — нежно пропела она. — До этого я не знала, что секс так приятен. Майк, я думала, что умру от наслаждения! — И я чувствовал то же самое, девочка, — сказал я. — Я ждала, так долго ждала, когда ты вернешься, Майк, — прошептала она. — Мечтала о том времени, когда снова увижу тебя, и теперь ты здесь, сидишь напротив меня, а я не могу в это поверить. Скажи мне, повторится ли снова та ночь? — Конечно, ты же знаешь, что повторится. Иначе, я бы не пришел сюда. Посмотрев на часы, висящие над баром, она улыбнулась мне. — Мне пора, дорогой. Платье с блестками, чрезмерная косметика, телефонный разговор, в котором она упоминала о полуторачасовом перерыве — даже дураку было бы понятно, что она выступает в каком-то шоу. Но в каком именно? — Где ты сейчас работаешь, детка? — небрежно спросил я. — «Голубой гусь». Я работала в другом месте, но когда узнала, что ты выходишь из тюрьмы, перебралась сюда. — Она секунду подумала. — Я заканчиваю около двух тридцати. Я увижу тебя после выступления? — О чем ты спрашиваешь! — воскликнул я. Увидев, что она уходит, я, наконец, спросил: — А с пакетом, который я просил сохранить для меня, ничего не случилось? Ее глаза непонимающе уставились на меня. — Ты не давал мне никакого пакета, Майк! — Нет? — после небольшой паузы я попытался улыбнуться. — Ты не помнишь этот пакет? Я отдал тебе пакет с моей любовью, чтобы ты хранила его до моего возвращения. — О, Майк, я не понимаю, о чем ты говоришь, но ты задерживаешь меня, и мистер Эдвардс будет недоволен. — Крис Эдвардс? — Конечно. — Она удивленно посмотрела на меня. — Ведь это его заведение. — Я считал, что он продал его, — заявил я. — Ладно, дорогая, лучше не задевать ни его, ни посетителей. Увидимся ночью. — Я сняла небольшую квартиру на время, пока работаю здесь, Майк, — пробормотала она. — Она такая миленькая и тебе должна понравиться. После ее ухода, я заказал бармену второй бокал и досмотрел на часы. Было полпервого, так что в «Голубой гусь» можно было не спешить. Я потягивал напиток из бокала, и вдруг на стул, еще теплый от ее тела, присел другой посетитель. Это был полноватый парень с твердым взглядом и короткими коричневыми волосами. Нечто неуловимое выдавало в нем полицейского. — Наслаждаешься свободой, Клюгер? — холодно спросил он. — А что, разве мне это запрещено? — Вовсе нет, — проговорил он. — Я удивлен тем, что ты меня не помнишь. — Разве можно забыть лицо, вроде вашего, лейтенант? — Я усмехнулся. Детальное описание внешности лейтенанта Кромби, арестовавшего Клюгера в Нью-Йорке и доставившего его на Западное побережье, хорошо отпечаталось в моем мозгу. — Планируешь новую жизнь, Клюгер? — спросил он. — Расскажи мне об этом. У меня болит сердце за тебя. Я просыпаюсь ночами от страха за парня, сполна уплатившего свой долг обществу. — У вас странный юмор, лейтенант. — Я проснулся сегодня ночью и подумал, займешься ли ты снова камнями? А? — У меня есть кое-какие мысли, — серьезно ответил я. — Я считал, что парни, вроде вас, не дадут мне возможности снова заняться этим делом. Он откинулся назад и поманил пальцем бармена. — Верни их нам, Клюгер, — мягко сказал он. — Ты достаточно умен, чтобы заработать на жизнь, и, думаю, не хочешь снова в Сан-Квентин. Бармен принес пиво, и Кромби отхлебнул глоток. — Чтобы снова очутиться в камере, тебе достаточно протянуть руки к этим алмазам. — Откуда вы знаете, что меня не ждет приличный счет в банке Южной Америки? — Потому, что ты не поехал в Южную Америку, а приехал сюда, — ответил он. — Может, я появился здесь, чтобы встретиться с друзьями перед отъездом. — Если бы ты избавился от этих камней, мы бы знали об этом, — сказал он доверительно. — Невозможно продать такую кучу драгоценностей незаметно. Кроме того, у тебя не было времени. Так что, приятель, ты вернулся, чтобы забрать камни, и в тот момент, когда ты возьмешь их, мы возьмем тебя. Он сделал еще несколько глотков, потом вопросительно посмотрел на меня. — Видел уже свою жену, Клюгер? — Конечно, — кивнул я. — Она в порядке. — Рассказала ли она о том, что случилось? — спросил он. — О том, что она потеряла зрение? — Я усмехнулся. — Конечно, она рассказала мне. — Не понимаю, как тебе удалось увлечь такую славную женщину, — проворчал он. — Ты хочешь сказать мне, что после семилетней отсидки возвращаешься домой, находишь свою жену слепой, и поэтому опять смываешься от нее, чтобы встретиться с этой дешевкой, сидевшей здесь пять минут назад? — Вы дали мне кучу советов, хотя я у вас их не просил, Кромби. Теперь я вам кое-что посоветую. Подумайте о своих поганых делах! На секунду гнев блеснул в его глазах. Потом он взял свою шляпу и встал. — Ты прав, приятель, — тихо произнес он. — Зачем давать глупые советы. Ты пойдешь за камнями и возьмешь с собой оружие на всякий случай. А если рядом окажется полицейский, ты воспользуешься оружием. — Лейтенант, — сказал я зло, — вы не допили свое пиво. — Я поговорю с барменом о его качестве, — холодно произнес он. — Этот невыносимый запах любого может вывернуть наизнанку! Голубая неоновая вывеска гласила — «Голубой гусь». Под ней была доска, на которой красовался портрет блондинки. «Джанис О’Брайен поет здесь каждую ночь» — было написано большими буквами прямо под портретом, и я внимательно изучил каждое слово, особенно два первых. Она нашла выключатель, и я вошел в мягко освещенный холл. Стоило мне сделать еще один шаг, и потолок обрушился на мою голову. Я почувствовал, как что-то твердое сильно ударило меня в затылок. Боль заполнила мой мозг, и я моментально погрузился в темноту. Я сел за столик в алькове, и официант извиняющимся тоном объяснил, что я на пять минут опоздал к последнему представлению. Я заказал бурбон и сэндвич, которые вскоре мне принесли. Пока я расправлялся с сэндвичем, передо мной, заслонив всю комнату, внезапно выросла массивная фигура Криса Эдвардса. — Майк, малыш! — пророкотал он. — Почему же ты не сказал, что выберешься сюда? — Это внезапный импульс, Крис, — улыбнулся я. — Почувствовал дома себя неуютно и отправился прогуляться. Он опустился в кресло, стоящее рядом со мной и подозвал официанта. — Это будет настоящий праздник, мальчик! — Он повернулся к официанту. — Дай-ка нам бутылку импортного шампанского — самого лучшего! Официант, выслушав приказ, моментально исчез. — Настоящий праздник? Точь-в-точь, как в старые времена… Эй! Кстати о старом времени, у меня есть потрясающая, убийственная для тебя новость, малыш. Твоя последняя любовь снова работает здесь, в этом клубе. Джанис О’Брайен пела у меня первый раз семь лет назад, и, теперь, кто бы мог подумать… Внезапно его серые глаза блеснули. — Может, это не совпадение, Майк? Может, она неспроста приехала сюда именно сейчас? — Я весь вечер возобновляю старые знакомства, Крис, — легко сказал я. — Только что я имел дружескую беседу с лейтенантом Кромби. — Этот поганый сукин сын! — произнес он растерянно. — Удивляюсь, что он живет так долго. Официант вернулся с шампанским, открыл его и наполнил два бокала. — За твое здоровье, мальчик! — Крис поднял свой бокал. — Надеюсь, ты пробудешь здесь долго. — Что ж, выпьем за это, — сказал я. — Но ты говоришь так, словно торопишь меня? Он на секунду замешкался. — Ты же знаешь, малыш. Пока ты сидел в тюрьме, твоя жизнь не стоила ни цента! — Ты считаешь, что нужно действовать быстро? — Ну… — Он пожал плечами. — Как я и говорил тебе прежде, у меня есть контакты, и ты знаешь, что мне можно доверять. Гораздо больше, чем Лону Стерну, верно? — Я хочу сто тысяч наличными! — сказал я, пытаясь проверить правильность оценки, сделанной Арлиной Грей. — Я знаю, что тебе известен курс, малыш, — в голосе Эдвардса слышалось сомнение. — Но сто тысяч долларов? — Необработанные алмазы хороши тем, что их можно обработать и получить полную цену, Крис. — Тебе придется платить за все это, — сказал он с сомнением. — Обработка может продлиться полгода, а риск будет расти с каждым днем. Не хочу тебя обидеть, но ты не можешь их держать так долго. Они опасней, чем бомба, Майк. Единственный выход для тебя: забрать камни и как можно быстрее их сдать, пока другие не приделали им ноги. — Ты мне что-то советуешь, Крис? — спросил я. — В подобных делах покупатель сильно рискует, — сказал он извиняющимся тоном. — Он получает горсть бриллиантов за наличные, а потом… Перепродажа или обработка ворованных камней — слишком опасные операции и легко можно прогореть. — И ты мне помогаешь в этом деле совершенно бескорыстно? — Бескорыстно, малыш! Я считаю, что максимальная цифра, которую ты сможешь получить без моей помощи — это тридцать тысяч, потому что любой покупатель знает, что тебе нужно срочно их толкнуть. Позволь мне сделать это, малыш, и я гарантирую тебе… — Он быстро подсчитал. — Около пятидесяти, по крайней мере, не меньше, чем сорок пять! — А сколько гарантируешь себе, Крис? — усмехнулся я. — Я реалист, ты ведь знаешь. Скажем, мне причитается двадцать процентов. Останется еще достаточно крупная сумма. — Я подумаю об этом. — Отлично, — сказал он, кивая. — Только не тяни слишком долго, парень! Мне сегодня совсем не понравились Лон Стерн и его приятель. С психом, подобным Сонни Весту… — Он поднялся на ноги. — Я пойду посмотрю, как там Джанис, и скажу ей, что ты уже здесь. — Спасибо, — ответил я. Он отошел. Я снова налил себе шампанского и задумался: странный праздничек. Я предпочел бы сидеть вместо настоящего Клюгера в тюрьме, чем получить нож в спину на свободе… Через пять минут улыбающаяся Джанис О’Брайен подошла к моему столику. Плаща на ней не было, а платье так сильно обтягивало фигуру, что я удивился, как она может сидеть в нем. — Шампанское? — ее голос дрогнул, когда она увидела содержимое бокала. — Прекрасная мысль, Майк. — Может быть, — сказал я, — но это прислал владелец заведения. — Я не хочу никаких одолжений от мистера Эдвардса, — заявила она. — Тогда почему бы нам не уйти отсюда? — спросил я. Швейцар вызвал такси, и оно за несколько минут доставило нас к ее квартире. Поднимаясь по лестнице, Джанис взяла меня за руку. Однако, кроме нежности, я почувствовал силу и твердость ее руки. — Моя квартира на третьем этаже, — подсказала она. — Я еще не привела ее в полный порядок, ведь я здесь всего две недели, но думаю, ты ведь не станешь возражать, Майк. — Она сжала мою руку. — Я все еще не могу поверить, что это правда, Майк. Ты и я — вместе всю ночь. Ты даже не знаешь, как сильно я люблю тебя, дорогой, но клянусь, что докажу тебе это еще до утра. Мы миновали второй этаж и стали подниматься дальше. — Не утомись, любимый, — счастливо ворковала она. Когда мы подошли к дверям ее квартиры, она начала рыться в сумочке, пытаясь найти ключ. Затем, со вздохом облегчения, она достала его. — Представь, если бы я уронила его где-нибудь, и мы провели всю ночь в холле? — прошептала она. — Я бы наверняка умерла! Проходя за ней в квартиру, я был готов убить себя из-за того, что она нашла этот ключ. Единственной причиной моего пребывания здесь было желание убедиться в искренности ее слов относительно того, что Клюгер не оставлял ей пакета перед арестом. Я не собирался оставаться с Джанис, но и не представлял, как сообщить ей эту новость. Ощутив боль в голове, я понял, что очнулся. Я взглянул на часы и увидел, что пробыл без сознания, как минимум, двадцать минут. Внезапно я услышал отдаленный звук полицейской сирены, и холодный пот прошиб мое тело. Я по-прежнему находился в мягко освещенном холле, только теперь дверь была плотно закрыта за мной. Пару раз прокричав: «Джанис», но не получив ответа, я направился в гостиную, где тоже горел свет. Она напоминала комнату после посещения маньяка. Все ящики бюро были вытащены, и их содержимое разбросано по полу. Из-под вспоротой обивки дивана и кресел торчали пружины. Даже картины были сорваны со стен и разодраны. Почувствовав тяжесть в кармане, я понял, что пистолет по-прежнему у меня, и когда я вытащил его и сжал в правой руке, мне стало чуть легче. Ноги привели меня в спальню, где я увидел еще более страшную картину. Матрац был сброшен с кровати на пол и вспорот. Джанис лежала на спине на пружинистой решетке, ее голые ноги были закинуты на спину кровати. Мои колени подогнулись, когда я остановился рядом. Медленно мой мозг охватил все детали. С большим трудом мне удалось заставить себя склониться к девушке. В ее широко раскрытых глазах светился ужас, ее обнаженное тонкое тело, казалось, взывало против жестокости. Сдерживая тошноту, я попытался осмотреть тело девушки. Открытых ран и следов крови, за исключением небольших ожогов, по-видимому, от сигарет, заметно не было, поэтому я решил, что причинами ее смерти были боль и страх. Все бриллианты всего поганого мира не окупали это убийство. Я почувствовал, что меня трясет от ненависти. Ненависти к садисту, виновному в смерти девушки. Ненависти к Майку Клюгеру, ведь, если бы он не соблазнил ее семь лет назад, она была бы жива. Ненависти к самому себе, согласившемуся работать на преступников и виноватому не меньше настоящего Клюгера. 6 Слушая, как сирена становилась все громче, в паническом оцепенении я потерял пару драгоценных минут. Если они найдут меня рядом с телом Джанис О’Брайен, то решат, что Клюгер оставил алмазы ей на хранение до выхода из тюрьмы. Теперь же, когда их у нее не оказалось, он пытал ее, чтобы выяснить правду. Это было настолько очевидно, что без сомнения привело бы меня на электрический стул. Какой дурак поверит в мою дикую историю о парне по имени Фаррел, заменившем на время Клюгера? И потом, даже если они и поверят, не будет никакой разницы. У меня тоже были причины пытать девушку. Звук сирены стал очень громким и вдруг исчез, видимо, полицейский автомобиль остановился возле дома. Мои ноги снова обрели подвижность и перенесли меня из гостиной в холл. Выключив свет, я слегка приоткрыл дверь. Все было спокойно, поэтому я вышел из квартиры и плотно закрыл дверь. Оказавшись на лестнице, я услышал грохот входной двери и затем тяжелые шаги. Если я пойду вниз, то столкнусь с полицейскими, поднимающимися по лестнице. Я повернул назад. Тонкий луч света появился под дверью соседней квартиры: возможно звук сирены разбудил ее обитателей. Почти механически я постучал в дверь квартиры рукояткой пистолета. — Кто там? — спросил женский голос. — Полиция! — резко ответил я. — Открывайте! Несколько секунд я стоял, со страхом слушая, как приближаются тяжелые шаги. Но, наконец, звякнула дверная цепочка и дверь открылась. Влетев в квартиру, я закрыл дверь. — Что происходит? — спросил дрожащий голос. Я прислонился спиной к двери, пока владелица голоса испуганно рассматривала меня. Она была молода, ее густые черные волосы спадали на лоб и прикрывали один глаз. У нее было интеллигентное лицо, широкий рот и большие глаза. Бикини белого цвета подчеркивало совершенство ее фигуры. В иной ситуации я бы с удовольствием провел с ней ночь. — Вы не полицейский, — сказала она. — Послушайте, — ответил я, — вы должны мне поверить. Девушка в соседней квартире мертва, но я к этому непричастен. Если полиция сейчас найдет меня, я не смогу доказать им, что это правда! — Если не вы ее убили, то кто? — тихо спросила она. — Не знаю, — ответил я. — Кто-то спрятался в квартире, когда мы туда вошли. Он оглушил меня ударом по голове. Когда я пришел в себя, он уже исчез, а в спальне я нашел тело девушки. Она прикусила нижнюю губу и задумчиво посмотрела на меня. — Одно я могу проверить, — сказала она. — У вас, по крайней мере, должна быть шишка на голове. Я приблизился к ней, и наши тела соприкоснулись, но это даже не побеспокоило ее. Она положила руку на мою голову, и я почувствовал прикосновение ее пальцев и боль, когда она дотронулась до места ушиба. — Эта часть рассказа правдива. — Она опустила руку и посмотрела на испачканные кровью пальцы. — Шишка приличная, а в двух местах повреждена кожа. В это время я услышал, как полицейские, потоптавшись на лестнице, позвонили в соседнюю квартиру. — Я, может быть, поверила бы и остальному, если бы не пистолет в ваших руках, — тихо сказала брюнетка. Я глубоко вздохнул и спрятал пистолет в карман. — Так лучше, — голос девушки был совершенно спокоен, и я внутренне благодарил ее за то, что она не устроила истерики, когда я к ней вломился. — Когда найдут тело, они обыщут все здание, — прошептал я. — Это первое, что они сделают. — Чего же вы хотите от меня? — Спрячьте меня где-нибудь до их ухода. — Я, видимо, рехнулась! — Она медленно покачала головой. — Хорошо, идите в спальню, раздевайтесь и ложитесь в постель, быстро! Я непонимающе уставился на нее. — Не спорьте! — сердито сказала она. — У вас нет времени. Ее тон был настолько убедителен, что я уже был на полпути к спальне, пока она это проговорила. В спальне я быстро сбросил одежду, залез в постель и накрылся одеялом. Хозяйка квартиры тем временем вымыла в ванной руки и подошла к кровати. Через несколько секунд раздался звонок в дверь. Нажав на кнопку, полицейские в нетерпении начали стучать в дверь. Девушка вернулась в гостиную. — Кто это? — спросила она. — Полиция, леди, — произнес резкий голос. — Откройте. — Подождите минутку, — закричала она и снова прошла в спальню. Она надела шелковый халат, затем старательно и неторопливо начала его застегивать… — Быстрее! — не выдержал я. — Они только что разбудили меня своим стуком, — сказала она, — если я отвечу слишком быстро, они заинтересуются, почему я не в постели в такое время. — Вы правы, — согласился я. Она взглянула на меня. — Вы всегда спите причесавшись? Взлохматив свои волосы, я повернулся лицом к стене. Было слышно, как она открыла дверь, затем я услышал мужские голоса, она что-то отвечала, постепенно голоса стали громче. Я закрыл глаза и начал ритмично дышать. — Нет, офицер, — звенел ее голос в гостиной, — мы ничего не слышали, пока вы не постучали в нашу дверь. — Она засмеялась. — Мой муж еще спит. — Да, — сказал твердый голос. — Это видно. Хотел бы я знать секрет такого сна! — В этом нет ничего загадочного, — ответила девушка. — Все, что вам нужно сделать, это как следует потрудиться в начале ночи. — Понятно, — голос полицейского был полон симпатии, — извиняюсь, леди. — Не за что. Вы бы слышали, как он храпит! Голоса снова удалились. Вскоре я услышал, как закрылась наружная дверь. Брюнетка появилась на пороге и улыбнулась мне. — Он ушел, — сказал она. — Теперь одевайтесь, а я сварю кофе. Я едва успел одеться, как она принесла в гостиную кофе. Сев в кресло лицом к ней, я закурил. — Не могу выразить свою благодарность, — сказал я. — Если бы вы мне не поверили, сейчас я уже был бы на пути к электрическому стулу. — Забудем это, — ответила она, протягивая мне чашку кофе. — Что вы собираетесь делать? — Они будут караулить до утра. Сожалею, но мне пока придется остаться здесь. — Можете спать на кушетке, — сказала она. — Меня зовут Магги. Магги Смит. Глупое имя, зато никто его не искажает. Я впервые улыбнулся за все время пребывания в ее квартире. — Для меня оно, как музыка. Его надо написать неоновыми буквами на небе. Ваш должник, Магги Смит, с наилучшими пожеланиями, Майк! — Этого достаточно, — улыбнулась она в ответ. — Можешь просто называть меня Магги, ведь ты успел изучить меня всю, ворвавшись сюда. — Это будет мучить меня до конца жизни, — простонал я. — У меня просто не было времени рассмотреть все. — Очень плохо! — сказала Магги. — Это, к сожалению, была единственная для тебя возможность. — Не делай поспешных утверждений, вдруг кто-нибудь еще не сможет рассмотреть тебя до конца, Магги, — произнес я. — Подобно мне, например. — Видимо, мне придется на оставшуюся часть ночи запереться в спальне, — холодно ответила она. — Это просто глупая шутка, — извинился я. — Побудь еще немного со мной. — Хорошо. Но всего несколько минут. О чем ты хочешь поговорить? Я огляделся вокруг и сказал: — Очень симпатичная квартира. Ты давно живешь в ней, Магги? — Полмесяца, — скучающе ответила она. И вдруг что-то сработало в моем мозгу. Я отставил в сторону чашку кофе и посмотрел ей в лицо. — Полмесяца? — повторил я. — Какое совпадение! Столько же здесь прожила девушка, которую сегодня убили в соседней квартире. — Удивительно. — Ее голос был безразличным, но в глазах я заметил внезапный блеск. — Чем больше я думаю об этом, Магги, тем больше я считаю, что таких, как ты — одна на миллион, — продолжил я. — Любая нормальная дама упала бы в обморок, если бы я ворвался к ней среди ночи с пистолетом в руках, и упала бы в обморок вторично, когда я сказал бы ей, что в соседней квартире лежит труп. Но ты? Ты только проверила часть моего рассказа — шишку на голове. И твой способ спрятать меня от полиции как мужа был изумителен! — Пожалуйста! — сказала она. — Достаточно благодарностей, Майк! — Майк… а дальше? — мягко спросил я. — Что ты имеешь в виду? — Ты сказала, что твое имя Магги Смит, я же назвался только Майком, ты даже не удосужилась узнать мою фамилию. — Может быть, я не любопытна. — Может быть, ты просто ее уже знала? — спросил я. — Ты знала, что старая любовь Майка Клюгера находится в городе, и она могла хранить эти необработанные алмазы, пока он находился в тюрьме? Может быть, поэтому ты и въехала в квартиру, соседнюю с Джанис, чтобы наблюдать за ней, когда я вернусь в город? Ее широкий рот изогнулся в улыбке. — Зачем мне это, Майк? — Если бы ты была из полиции, ты бы арестовала меня в тот момент, когда я спрятал оружие, — сказал я, — и ты не походишь на женщину, работающую на жуликов вроде Эдвардса или Лона Стерна. Между прочим, у них только один способ действия — насилие. — Я помолчал немного, потом, уже нисколько не сомневаясь, добавил: — Магги, дорогая, ты давно в страховом деле? Она убийственно посмотрела на меня. — О, ты чертовски умен, Клюгер! Да, я работаю на Глобальную страховую компанию. И Джанис О’Брайен была моим объектом… — В то время как Майк Клюгер был объектом Халлорана — перебил я ее. — Мы работали вместе, — сказала Магги, — и… — Она внезапно остановилась, ее глаза снова сверкнули, но я понял, что злится она не на меня, а на собственную неосмотрительность. — Партнеры? — повторил я мягко. — Сначала один партнер прячет Майка Клюгера в своей квартире от полицейских, считающих, что это Клюгер убил свою подругу, а затем информирует напарника. — Я улыбнулся. — Кофе! Да, конечно! У вас есть телефон на кухне, верно? Растущий гнев в глазах Магги, относящийся уже ко мне, говорил сам за себя. — Халлорану незачем объяснять, почему ему звонят в такое время ночи, — размышлял я вслух. — Я думаю, что в этом деле вы работаете также в контакте с лейтенантом Кромби. Значит, теперь мы в любое время можем ожидать звонка в дверь, верно? — Не спрашивай меня! — зло ответила Магги. — Все это твоя выдумка. Я вынул пистолет и направил его на Магги. — Ты должна отлично уловить обстановку! — проговорил я. — Если полицейские схватят меня здесь, то меня обвинят в чужом преступлении и защититься от обвинения я не смогу. Так вот, чтобы этого не случилось, я не остановлюсь перед убийством. Ты слышишь, Магги? Впервые на ее лице появилась тревога. — Я… поняла! — слабо проговорила она. — Так что ты сделаешь то, что я прикажу, — твердо заявил я, — или будешь мертва! Когда прозвенит дверной звонок, ты отзовешься и скажешь Халлорану, что я заснул в спальне. Я встану позади двери, и если что-нибудь будет не так, первой убью тебя! — Я в точности проделаю то, что ты прикажешь, Майк, — ответила она нервно. — Я обещаю! — Мы начнем прямо сейчас, — усмехнулся я, — с того, что снимем халатик. Ужас отразился на ее лице. — Ты не сделаешь… ты не можешь… — Внезапно она задрожала. — Майк, пожалуйста. Я не такая девушка, которая… я сделаю все, что ты скажешь, я обещаю тебе это! Майк, я… — Замолчи и снимай халат! Я хочу, чтобы Халлорану, когда он придет сюда, было на что посмотреть, только и всего. А ты что обо мне подумала? — О, Майк, — проговорила она с облегчением, — извини, я подумала… — Да, — я нетерпеливо кивнул. — Я, знаю, что ты подумала. Так что, теперь ты снимешь халатик? Она послушно встала, сняла халат и улыбнулась мне. — Знаешь, что самое смешное? — сказала она тихо. — Когда я в первый раз предстала перед тобой в таком виде, меня это совсем не беспокоило, но теперь — иначе… — Знаешь что? — ответил я. — Я могу сказать то же самое. Она внезапно покраснела и отвернулась. — Это дурацкая шутка, поэтому я попытаюсь сдержаться, — сказал я. — Но лучше оставь смущение до прихода Халлорана, иначе он поймет, что здесь что-то не так. — Я буду в порядке, — сказала она, снова поворачиваясь ко мне. — Хочешь еще кофе? — Нет, спасибо, — ответил я. — Твои отношения с Халлораном чисто деловые? — Только деловые! — заверила она. — Он умный детектив, но его внешность мне неприятна. — У меня такое же чувство, — согласился я. — Я не доверил бы ему перевести собственную мать через улицу, застрахуй он ее хотя бы на десять долларов! — Приятно слышать мнение такого человека, как Майк Клюгер. Ты извини меня, если… От резкого звонка в дверь она подскочила. Я быстро прошел через комнату и встал так, чтобы открывающаяся дверь скрыла меня. Потом я указал пистолетом на вход. Магги Смит изобразила широкую улыбку и открыла дверь. — Все в порядке, — сказала она быстром шепотом. — Он моментально заснул в спальне. Не шуми! — Конечно, — ответил Халлоран. — Это отлично, теперь мы можем… — его голос внезапно дрогнул. — Гм! Клюгер должно быть болен, если уснул, увидев тебя в таком виде. Магги резко отступила назад, попав в поле моего зрения. — С этими волнениями я забыла, что все еще не в своей пижаме, — сказала она слабо. — А я очень рад, что ты забыла, дорогая! — в его голосе слышалась похоть. — Мне удалось увидеть то, о чем я прежде не знал. Наконец, он тоже попал в поле моего зрения. Прежде чем Магги смогла остановить его, он шагнул вперед и обеими руками крепко схватил ее за грудь. Выражение ненависти, появившееся на ее лице, исчезло, когда она через плечо Халлорана увидела, что я направил ему в спину пистолет. — Сперва сними свою шляпу! — проворчала она. — Извиняюсь, — с грязным смешком проговорил он, потом снял шляпу. В следующую секунду рукоятка пистолета опустилась на его голову, и он шлепнулся на пол. — Спасибо, Магги, — сказал я. — Что дальше? — спросила она. — Когда Халлоран очнется, скажешь, что я заставил тебя открыть дверь и обмануть его. Более того, можешь сказать, что я не пытал Джанис О’Брайен, но собираюсь узнать, кто это сделал, причем скоро. — Я скажу ему, — сомневающимся голосом произнесла Магги, — но не думаю, что он поверит насчет той девушки. — Тогда, и это касается вас обоих, если вы расскажете полиции, что случилось ночью, — заявил я, — то разрушите последнюю надежду получить обратно алмазы! Магги Смит несколько секунд стояла, покусывая губу, затем кивнула. — Досадно признавать это, но в твоих словах есть смысл. Я стащил с Халлорана плащ и надел его на себя. Она с любопытством следила за мной. — Что это? — наконец спросила она. — Маскарад? — Я всегда хотел походить на детектива страховой компании, — серьезно объяснил я. С этими словами я направился к выходу. Я считал, что в такое раннее время освещение в коридоре будет слабым. Так оно и вышло. Когда я проходил мимо полицейского, стоящего в вестибюле, он поднял голову и кивнул. Полицейский был уверен, что я — детектив страховой компании в грязном плаще, поднявшийся наверх несколько минут тому назад. Когда я выходил на улицу, уже начинало светать. Посмотрев на небо, я решил, что день будет ясным. Я очень хотел, чтобы день был ясным. 7 Я открыл дверь ключом, и затем очень осторожно закрыл ее за собой. Однако не успел я пройти через холл, как из гостиной раздался голос: — Майк, это ты? Диана сидела на кушетке и зевала. Потом она легко опустила ноги на пол. — Я подумала, что должна дождаться тебя. Она снова зевнула. — Который уже час? — Немногим больше шести. — У тебя была долгая ночь, Майк! Подруга моего мужа, должно быть, очаровательна. — Она была певицей в клубе, принадлежащем Крису Эдвардсу, и ее, бедняги, больше нет, — сказал я. — Теперь она ничто. — О чем ты говоришь? — Она мертва. — Я скользнул в ближайшее кресло и откинулся назад. — Кто-то запытал ее до смерти. — Майк! Я пересказал ей все свои ночные приключения. Диана внимательно слушала. Она нервно сжала губы и покачала головой, когда узнала о том, что произошло с блондинкой. — Даже, если Халлоран и Смит не сообщат полиции, что ты был там, — сказала она тихо, — будет ли разница? Я говорю о том, что лейтенант Кромби все равно станет подозревать в ее смерти тебя. — Может быть, — согласился я. — Уверен в том, что он скоро появится здесь. — Я могу сказать ему, что ты провел всю ночь со мной? — Он легко может доказать, что клуб я покинул с девушкой, — тихо сказал я, — и, конечно же найдет таксиста, отвозившего нас к ней домой. Кажется, было около трех, часов, когда мы туда приехали. Меня беспокоят следующие три часа. Если ты скажешь, что я вернулся домой между четырьмя и половиной пятого, это мне поможет… — Но это совсем нетрудно. — Только откуда ты могла знать, что я вернулся в полпятого? — простонал я. — Ты ведь спала, когда я пришел! — Скажем, ты забыл ключ от входной двери, — пробормотала она. — Ты гений! — радостно произнес я. — Моя гениальность подсказывает еще большее, — широко улыбнулась она. — Тебе лучше лечь в постель, Майк, до того, как лейтенант появится здесь и обнаружит тебя одетым. — Не знаю, что бы я делал без тебя, Диана! — Когда будешь проходить через холл, положи ключ и пистолет на место, — добавила она. — Ключ, который ты забыл взять с собой, и пистолет, на который разрешение есть только у меня! Я вскочил на ноги и направился к двери. — Твоя комната на втором этаже слева. Твои вещи я отнесла туда, так что, когда увидишь их, поймешь. — Спасибо, — сказал я. Она внезапно хихикнула. — Скажи мне, Майк, как ты собирался найти свою комнату? На это был только один логический ответ, так что я промолчал и пошел к своей комнате, следуя ее инструкциям. Через пару минут я уже лежал в постели. Я проснулся, казалось, через десять минут, и обнаружил, что Диана склонилась надо мной и трясет меня за плечо. — Что случилось? — Я взглянул на нее. — Кто? Где? — В гостиной, и имя ему Кромби! — Она выпрямилась. — Он очень вежлив, но могу представить, как пылает внутри. Она выглядела довольно свежо в розовой дакроновой блузке и голубых брюках. — Который час? — спросил я. — Около половины одиннадцатого. Лучше тебе поторопиться, Майк. Не стоит заставлять лейтенанта ждать. — Ладно, скажи ему, что я сейчас же приду. Она повернулась и направилась к двери. — Как ты узнаёшь время, Диана, если не видишь часы? — с любопытством спросил я. Она на секунду остановилась. Когда она ответила, в ее голосе послышался смех: — По радио. После того, как Диана покинула комнату, я побежал в ванну, быстро принял душ, побрился, оделся, и все это заняло у меня не больше десяти минут. Когда я вошел в гостиную, лейтенант Кромби нервно ходил из угла в угол. — Ты не жалеешь свое время, Клюгер, — заявил он вместо приветствия. — Десять минут назад я еще спал, — сказал я. — Чего же вы ждали? Его тяжелый взгляд словно придавил меня. — Куда ты пошел после того, как покинул бар? — спросил он. — В «Голубой гусь», — ответил я. — После этого? — Я отвез Джанис О’Брайен к ней домой. — Когда это было? Я подумал немного. — Полагаю, около трех часов. — Когда ты ушел из ее квартиры? — спросил он. — Я и не покидал ее. — Ты что? — Я не покидал ее, потому что, я там не был, — ответил я невинным голосом. — Я в холле пожелал Джанис доброй ночи. — Ты лжешь, Клюгер, — заявил оп. — За тобой все время был хвост и он говорит, что ты вошел в здание около трех часов, но он не видел, как ты вышел. Кромби был хорошим служакой. Даже по долгу службы ему не нравилось лгать. Это чувствовалось по его голосу. — Лейтенант. — Я слегка пожал плечами. — Тогда я все еще в ее квартире… — Ваша жена сказала, что вы вернулись домой между четырьмя и половиной пятого утра, — произнес он. — Если вы покинули девушку в холле, почему вам потребовался целый час, чтобы добраться сюда? — Я гулял, — ответил я позевывая. — Есть закон против этого, лейтенант? Это был чертовски длинный день, и встречи с людьми вроде вас и детектива страховой компании утомили меня. Когда парень приходит домой после семи лет и узнает, что и жена, и старая подруга ждут его, это непростая проблема. Прошлой ночью в клубе я просил Джанис забыть все. Поэтому я и пошел пешком от ее дома. Мне нужно было время опомниться. Слишком много событий после того, как я сошел с автобуса. Я закурил сигарету, потом с внезапным нетерпением посмотрел на него. — Что, черт возьми, это значит, лейтенант? У вас есть причины задавать миллион вопросов или вас просто беспокоят дела Клюгера? — Джанис О’Брайен убита прошлой ночью, — спокойно сказал он, — вернее, где-то в полчетвертого утра! — Убита. — Я непонимающе смотрел на него несколько секунд, потом отвернулся. — Как это случилось? — Какой-то садист пытал ее горящей сигаретой, — сказал он. — Во время пытки ее сердце остановилось. Доктор считает, что у нее с детства был порок сердца, о котором она, возможно, даже и не подозревала. — Кто мог совершить подобное? — Спроси у человека, позвонившего нам и сказавшего, что Майк Клюгер убивает свою подругу, и мы должны поспешить, чтобы остановить убийство. Я снова посмотрел на него. — И вы думаете, я это сделал? — У тебя нет алиби. — Я же сказал вам, когда я покинул ее дом. Моя жена сообщила вам, когда я вернулся. — Разве это алиби? — он пожал плечами. — Вы сказали, что ее пытали — жгли? — Верно. — Он секунду колебался, потом добавил: — Вся квартира была перерыта. — Значит, кто-то обыскивал квартиру, что-то искал, но не нашел этого? Потом пытал Джанис, чтобы она сказала, где искать? — спросил я. — Вы так считаете? — Я полагаю, так. — Единственное, что можно у нее искать — это необработанные алмазы. При условии, что я оставил ей их до ареста. — Я покачал головой. — Я — Майк Клюгер, помните это. Парень, который спрятал камни. Неужели я не знаю, куда спрятал эти проклятые камни? Зачем мне искать их в квартире Джанис? Пытать ее, чтобы она призналась? В чем? В том, что я ей их не оставлял? — И только поэтому я не приехал сюда три часа назад, чтобы арестовать тебя за убийство, — объяснил лейтенант. — Черт возьми! — взорвался я. — Зачем вы заставляете меня прыгать через костер, если знаете, что это не я? — Я просто думаю, что это не ты, — холодно ответил он. — Но точно я не знаю. Возможно, она обманула тебя, пока ты был в тюрьме и ты пытал ее, чтобы узнать, что она сделала с твоими камнями. Но я не очень верю в это. Значит, должен быть кто-то еще. У тебя есть предположения? — Нет, — прошептал я. — Но я узнаю кто. — Не советую, — хмыкнул он. — Ты и так уже прилично вляпался. Вежливо улыбаясь, Диана появилась на пороге. — Немного кофе, лейтенант? — Нет, спасибо, миссис Клюгер. — Его голос внезапно подобрел. — Я уже ухожу. — Твой завтрак готов, Майк. Приходи на кухню, сразу, как проводишь лейтенанта, — сказала она. — Спасибо, дорогая, — поблагодарил я. Она ушла обратно в кухню, а я и Кромби направились к двери. — Не могу сказать, что ваши визиты доставляют мне удовольствие, лейтенант, — сказал я, открывая ему дверь. — Но можете приходить в любое время, когда вам потребуется. Он не уходил, поэтому я продолжал держать дверь открытой. — Ты знаешь, что может сделать с человеком семилетнее пребывание в тюрьме? — сердито сказал он. — Он может стать психопатом и маньяком. — Слушать вас, лейтенант, все равно, что получать бесплатное образование. — Хочу сказать то, чему не верил даже тридцать минут назад, — продолжал он. — Это комплимент, Клюгер. Сан-Квентин был полезен для тебя, потому что ты вернулся лучшим, чем был до того, как попал туда. — Правильно ли я расслышал вас? — переспросил я. — Да, — кивнул он. — Ты в отличной физической форме, не потерял ни волос, ни зубов. Твой голос стал более глубоким, словарь богаче, и соображаешь ты гораздо быстрее и толковее, чем тогда, когда я арестовал тебя в Нью-Йорке. — Готов кричать от гордости, — заявил я, — только мне кажется, что вы преследуете определенную цель, говоря это. Завтрак стынет, так что я предлагаю оказать мне честь и позавтракать со мной. — Нет, Клюгер, это правда! — Он прошел мимо меня и остановился. — Знаешь, сейчас впервые после освобождения ты выглядишь озабоченным. — Он усмехнулся и пошел к автомобилю. Я посмотрел, как он отъезжает. Потом закрыл дверь и отправился на кухню. Диана сидела с чашкой в руках. — Обслуживай себя сам, Майк. — Она махнула рукой в сторону плиты. — Спасибо, — сказал я и сел за стол. — Лейтенант ушел? — спросила она. — Да, расстроил меня и ушел. — Он думает, что ты убил девушку? — Нет. Он думает, что семь лет в Сан-Квентине пошли на пользу Майку Клюгеру. Я передал ей содержание нашего разговора. — Чем больше к нему приглядываюсь, тем большее уважение я испытываю. Он, пожалуй, один из лучших полицейских в мире. — Он приятнее многих моих знакомых, — тихо произнесла Диана. — Его жена умерла около трех лет назад, а он сильно любил ее. Несмотря на внешнюю твердость, он очень добрый и одинокий человек. — Хорошо! — сказал я. — Не любовь ли у тебя с лейтенантом? Она бесхитростно засмеялась. — Кажется, нечто похожее. Я говорила тебе, что совершенно разные люди внезапно заинтересовались мной, услышав, что муж возвращается через две недели. Лейтенант, конечно, был одним из них. Он посетил меня два или три раза. Причем, всегда был официален и всегда предупреждал меня о неприятностях, ожидающих моего мужа, если он не отдаст алмазы полиции. Но в последний раз он немного расслабился и спросил о моей слепоте. Я упомянула ему о предстоящей операции, и он рассказал о своей жене. За несколько месяцев до смерти у нее были неприятности со зрением. — У-гу. Но давай сконцентрируемся на Кромби, как на полицейском. Он ездил в Нью-Йорк, чтобы арестовать твоего мужа. И, возможно, хорошо узнал настоящего Клюгера на обратном пути. Потом он встретил его через семь лет, в первый день свободы. Кромби абсолютно прав, семь лет тюрьмы могут многое сделать с человеком, но в данном случае, человек не только сохранил здоровье, но одновременно стал вдвое умнее! — Да, но это ничего не доказывает, — возразила она. — Он просто нашел новый факт для твоего досье и только. — Может не сейчас, но он не оставит этот факт в покое, — заметил я. — Он увидел, что его открытие обеспокоило меня, так что теперь оно будет беспокоить и его. И когда-нибудь он придет к фантастическому выводу, над которым сначала будет смеяться. Почему Майк Клюгер так изменился в лучшую сторону, пока сидел в тюрьме? Ответ: потому что это не тот Майк Клюгер, которого Кромби в свое время арестовал в Нью-Йорке. Это умная копия, использующая большое сходство с Клюгером, чтобы, изображая его, завладеть алмазами и исчезнуть прежде, чем кто-нибудь это поймет. Знаешь, Диана, внимательно все проанализировав, он перестанет смеяться над своим фантастическим выводом. — Вероятно, ты прав, — согласилась она. — Но что ты можешь сделать? — Все, что я могу сделать, это ускорить свои действия. — Найти бриллианты? — Бриллианты и тех, кто убил Джанис О’Брайен. — Разве это не обязанность лейтенанта? — мягко спросила она. — Конечно, это его долг, — согласился я. — Но это и мой долг. Трое виновны в смерти Джанис. Один — ее настоящий убийца, второй — твой муж, поставивший ее в опасную ситуацию еще до того, как был арестован. А я — третий, потому что играл роль твоего мужа прошлой ночью. Своими действиями я навлек на нее смерть. — Ты не можешь обвинять себя в смерти девушки, Майк, — тепло сказала Диана. — Это было бы глупо. — Взяв имя Майка Клюгера, я изображал его, и я занял на время его место в этой схеме. Но прошлой ночью я обнаружил, что схема управляет мной: все мои действия базируются на его действиях. Да, настоящий Майк Клюгер прошлой ночью подтолкнул Джанис О’Брайен к ужасной смерти, но именно я играл роль Майка Клюгера и я виновен не меньше его. Я даже не могу стать снова Майком Фаррелом, сказав себе, что все случилось по вине Клюгера. Откуда я знаю, как поступил бы настоящий Майк Клюгер в ответ на ее телефонный звонок? И, если я найду убийцу Джанис, то снова смогу стать Майком Фаррелом, и кошмары не будут преследовать меня всю оставшуюся жизнь! Диана глубоко вздохнула, потом тихо сказала: — Мне по-прежнему кажется, что ты ошибаешься, но сейчас не время об этом спорить. Думаю, нам нужно трезво решить, что делать дальше. — Ладно, — сказал я. — Первое, что я сделаю, это узнаю побольше о Майке Клюгере. — Зачем? — У меня есть предчувствие, что если я достаточно узнаю о нем, это и будет кратчайшим путем к алмазам и убийце Джанис. — Как же ты узнаешь побольше о моем муже? — Ты мне расскажешь, Диана, — ответил я. — Очень мило с твоей стороны! По-видимому, тебе не нужна общая картина, и ты задашь конкретные вопросы? — Я хочу поиграть в лейтенанта, — серьезно сказал я. — Сложить вместе два противоречивых факта и получить еще один неоспоримый факт. — Что ж, постараюсь быть точной, — сказала она, — начинай. — Ты говорила, что он с самого начала, еще при женитьбе, обманул тебя, и что шесть недель, которые вы провели вместе до его отъезда в Нью-Йорк, нельзя считать совместной жизнью. — Верно. — Джанис О’Брайен вчера упомянула, что никогда не понимала, почему я, то есть настоящий Майк Клюгер, женился на тебе. «Сначала ты сходил с ума по другой, но когда она ушла с другим, ты, не раздумывая, женился на ее сестре». Так сказала Джанис. А что скажешь ты, Диана? С выражением горечи на лице, она кивнула. — Видимо, то же, что и она. — Расскажи о своей сестре, — предложил я. — Дейдре? — Она подняла голову, ее рот исказила ироническая усмешка. — Тогда ей было семнадцать, а мне — девятнадцать. Но она во всем была на десяток лет старше меня. Наш отец очень рано умер, и, чтобы содержать нас, мать постоянно работала. У нее не было времени заниматься нами. Дейдра начала встречаться с этим Майком Клюгером, я тоже пару раз видела его. Формально они были помолвлены и уже собирались пожениться. Мама тогда болела, и я все свободное время ухаживала за ней. Однажды Дейдра не пришла ночевать. Я не решилась рассказать об этом маме, потому что боялась за ее здоровье. Я очень волновалась, но через два дня мы получили письмо, где она писала, что встретила изумительного человека и поехала с ним в Нью-Йорк, чтобы выйти за него замуж. Написала она также, что в ближайшие дни пошлет письмо Майку Клюгеру и, возможно, будет лучше, если он узнает это от нее. День ото дня здоровье мамы становилось все хуже, и доктор говорил, что скоро она совсем успокоится. На третий день после письма Дейдры нас навестил Майк Клюгер. Он был похож на сумасшедшего, всего час назад к нему пришло письмо от Дейдры. Он оттолкнул меня от двери и начал орать. Я пыталась успокоить его, говорила, что мама очень больна, но он ничего не воспринимал. Наконец, чтобы мама не слышала крика, я увела его в свою комнату, закрыла дверь, думая, что там сумею его образумить. Диана внезапно засмеялась. — Боже мой! До меня наконец дошло, как все это похоже на старинную мелодраму. — Ты совершила одну из классических женских ошибок, подумав, что твоя комната подходящее место для такого разговора. — Он осуждал всю нашу семью, — продолжала Диана, — и за отказ Дейдры Клюгер требовал компенсацию. — Имея в виду тебя? — спросил я. — Да, вот тут-то и началась настоящая мелодрама! У меня был классический выбор, как в греческой трагедии — или я позволю похитить ему мою единственную драгоценность, или я начну кричать и, вероятно, этим убью мать. Все дело осложнялось тем, что я чувствовала к нему симпатию. Драма, разыгравшаяся в моей комнате в ту ночь, была, с другой стороны, осуществлением моей тайной мечты. Когда все закончилось, и он начал бормотать извинения, я сказала ему, что не жалею о случившемся, что всегда до сумасшествия любила его. Думаю, эти слова доставили ему удовольствие. Он заявил, что Дейдра была его ошибкой, и спросил, не согласна ли я выйти за него замуж? Так, спустя три недели, мы поженились, и я думаю, что он совсем не хотел жениться, просто не решился отказаться. Остальное ты знаешь — через шесть недель он исчез, а потом я узнала, что он арестован в Нью-Йорке. Мать умерла через два дня после приговора, на этом все закончилось. — Правда, он тайно приезжал на сутки за несколько дней до ареста и провел все время с Джанис О’Брайен, — тихо добавил я. — Она сказала, что это был самый замечательный день во всей ее жизни. Утром они поехали на побережье, после полудня в парк… — Майк Клюгер всегда любил парки и аттракционы, — сказала она. — Я помню, как-то Дейдра вернулась домой, неся по кукле в каждой руке, их Майк выиграл в тире. Он даже однажды сделал это для меня. Помню, выигрыш куклы, которая говорила «мама», обошелся ему в двадцать пять долларов. — Приз, выигранный им для Джанис, стоил, по ее словам, двадцать долларов, — усмехнулся я. — Потом они провели ночь в отеле, она испытала необычайный экстаз… — Я не хочу слышать об интимных деталях, — прервала она меня. — И я считаю, что они не важны. Но Клюгер все же рискнул приехать сюда, где многие его знали. Не верю, что он приехал только ради удовольствия побывать в компании Джанис О’Брайен. Женщины не были для него главным. Значит, он приезжал для того, чтобы спрятать камни в каком-то простом и надежном месте. Верно? — Конечно! — нетерпеливо воскликнула Диана. — Так думает и лейтенант, да и все другие! — Но я единственный, кто говорил с Джанис О’Брайен прошлой ночью, — заметил я. — Две вещи! Одна: он был с ней все время — утро, полдень и ночь! Вторая: он, вероятно, не отдавал ей на хранение драгоценности. — Ты уверен, Майк? — спросила она. — Не совсем, но я не собираюсь сидеть и ждать, пока что-то случится. Я постараюсь как можно скорее взорвать этот ад! — Не будь таким жестоким! — сказала Диана. — Иди ты к черту! — закричал я на нее. — Когда я суну твой пистолет кое-кому в морду, может что-то изменится! Я вышел в холл, положил пистолет и ключ от входной двери в карман. Я слышал, что Диана зовет меня, но захлопнул за собой дверь. У меня не было времени на извинения, я очень торопился. 8 Шагая по дорожке, я подумал, что более всего нуждаюсь в автомобиле. Автобусная остановка находилась через пять кварталов, кроме того, расписание движения автобусов мне было неизвестно. Поймать же такси в этом районе было почти невозможно. Я прошел всего два квартала, когда серый седан, словно услышав мои мысли, остановился у тротуара. За рулем сидела женщина. Ее интеллигентное, но сердитое лицо, обрамленное черными волосами я сразу узнал. — Ну, — проговорил я, — детектив страховой компании собственной персоной? — Майк! — взгляд Магги Смит пронзил меня. — Пожалуйста, садись в машину. Я должна поговорить с тобой и чем быстрее, тем лучше. Хотя она появилась, словно в ответ на мою мольбу, я постарался, чтобы она не поняла моей заинтересованности, поэтому сделал вид, что раздумываю, и лишь через несколько секунд принял ее приглашение. Автомобиль тронулся с неимоверной скоростью. — Ты не сказала мне, что собираешься убить меня и себя заодно, — заметил я. — Я слишком молод, чтобы умирать, и менее всего хочу быть раздавленным в твоем дурацком автомобиле. Она бросила беглый взгляд в зеркало заднего вида, затем немного сбавила скорость. — Я просто хотела убедиться, что он не преследует нас, — сказала она. — Почему ты не рассказала мне о правилах игры? Что за «он» мог нас преследовать? — Халлоран, — быстро ответила она. — Какая кошка пробежала между вами, если вы больше не доверяете друг другу? — Ты! — проворчала она. — И я действительно виновна в том, что помогла тебе оглушить его! Он никогда не простит мое требование снять шляпу для того, чтобы тебе было удобнее стукнуть его по голове. — Значит, голова Халлорана пострадала по вине его партнерши? — Я пожал плечами. — Ты напрасно так спокоен, Майк Клюгер! — В ее голосе чувствовался арктический холод. — Пострадает и твоя голова. — Ну, это совсем другое дело, — отмахнулся я. — Что ж ты сразу об этом не сказала? — Пытаюсь с того самого момента, как остановилась около тебя. Готов ты слушать? — Начинай, — попросил я. — Он сам виноват в том, что его оглушили, — объяснила Магги. — Это он понимает. Ты с пистолетом стоял за дверью, и у меня не было другого выхода. Но слова о шляпе, после того, как он начал лапать меня… — Она покачала головой. — Это больше всего его и злит. Он решил, что мы его одурачили, что это наша совместная шутка. Он также считает, что в бикини я была для твоего обозрения, а совсем не для него, и что мы, пока он добирался, устроили оргию! — Ты хочешь сказать, что он злится на нас обоих? — предположил я. — Зол настолько, что может выкинуть любую глупость только для того, чтобы досадить нам, — пояснила она. — Я передала ему твои слова, что если кто-нибудь из нас сообщит полиции о твоем посещении моей квартиры, мы потеряем последний шанс обнаружить бриллианты, и Халлоран, кажется, понял. Но теперь… — Он изменил свои намерения? — Я не смогла выгнать его сразу же после твоего ухода, — сказала Магги. — Поэтому я положила его спать на кушетку, а утром приготовила завтрак. Целый час я наблюдала, как он разжигал себя. Все началось из-за шляпы — он считал, что мы оба умирали со смеху, пока он валялся без сознания на полу. Потом ему пришла мысль об оргии. Он снова начал приставать ко мне, и я выставила его из квартиры. По-моему, он убедил себя в том, что я получила удовольствие от связи с убийцей, на руках которого еще не высохла кровь невинной жертвы! — Глупый негодяй! — взорвался я. — Это в моей крови были твои пальцы. — Судя по всему, он никак не мог решить, — с горечью продолжала она, — в чем заключается его долг. Так как его компания хочет вернуть алмазы, у него есть причина не выдавать убийцу девушки. Но, чем больше он об этом рассуждал, тем более утверждался в мысли, что убийца не должен остаться безнаказанным только ради денег, спасенных для компании! — Это были его последние слова? — нервно спросил я. — Почти, — ответила она. — Я сказала ему, что ненадолго уйду. Когда я была на полпути к двери, он засмеялся и ответил, что это не принесет пользы поему любовнику-убийце, ибо полиция схватит его прежде, чем он удалится на милю от города! Поэтому, почему бы мне не поехать к дому Клюгера и не воспользоваться последним страстным свиданием, пока еще есть такая возможность? — Он сумасшедший, готовый на все ради своих целей! Но что, черт возьми, я могу сделать? — Только одно, Майк, — сказала она. — И, должна признаться, что я заинтересована в этом с точки зрения не только твоей, но и своей безопасности. — Тогда скажи мне, — попросил я. — Если ты вернешь бриллианты мне прямо сейчас, — сказала она, — то получишь премию от компании, и мы оба сможем пойти в полицию и рассказать о твоем поступке. Это будет абсолютным доказательством того, что ты все время знал, где спрятаны камни, и ты — единственный человек, которому не было необходимости обыскивать квартиру О’Брайен, а потом пытать ее до смерти. Ты понимаешь меня? — Понимаю, — ответил я, — но мне это не нравится. — Майк! Давай начистоту. У тебя нет никаких шансов продать их. Если Халлоран сообщит полиции до того, как ты передашь мне алмазы, будет слишком поздно! Нас могут задержать в любой момент! — Ты права! — Я откинулся на сиденье и предложил еще раз поговорить с Халлораном. — Это не поможет, — вздохнула Магги. — Куда мы поедем за твоими алмазами? — Ты не знаешь, где мы можем найти Лона Стерна? — спросил я. — Конечно, знаю. — Ее зрачки внезапно расширились. — Ты хочешь сказать, что они все время были у Стерна? — Отчасти, — заявил я. — Стерн первый, потом еще кое-кто. Я чувствовал, что, хотя она с невозмутимым видом продолжала управлять автомобилем, ее буквально трясло от любопытства. Минут через пятнадцать Магги остановила машину перед старинным зданием. — Легальный бизнес мистера Стерна и прикрытие его нелегальной деятельности, — объявила она. — Но это ты уже знаешь! — Я вернусь через несколько минут, — сказал я. — Подожди, пожалуйста. На двери была надпись «контора», за дверью находилась большая комната, разгороженная на две половины. В дальней сидела молодая женщина, по-видимому, секретарша. Обесцвеченные волосы и прозрачная нейлоновая блузка придавали ей какой-то неприятно-блеклый вид. Она старательно подпиливала ногти. — Где Стерн? — спросил я. — Мистер Стерн на конференции, — ответила она, даже не потрудившись приподнять голову от своих ногтей. — С кем? С мафией? — прорычал я и, нырнув под загородку, прошел мимо ее стола к внутренней двери. — Эй! — закричала она. — Вы не должны… Но я уже открыл дверь. Лон Стерн сидел за массивным столом. Сонни Вест стоял у окна ко мне спиной. — Майк? — удивился Стерн. — Почему мне о тебе не доложили? — Может, ты слышал, что случилось прошлой ночью с Джанис О’Брайен? — спросил я. — Жестокая штука, — сказал он. — У меня есть одна идея, — тихим голосом проговорил я. — Я подумал, может, у Лона и Сонни, когда они услышали, что я был в «Голубом гусе» со своей бывшей любовницей, внезапно появилась ночная работа. Ведь не очень трудно проникнуть в ее квартиру и подождать нас обоих, правда? Оглушить меня и посмотреть, что скажет девушка при небольшом дружеском нажиме. — Я шокирован тем, что такая дикая мысль пришла тебе в голову о друзьях, Майк! — возразил Лон. — Так вот, у меня есть сообщение для вас обоих, — заявил я. — Когда я найду парня, сделавшего это с Джанис, я убью его. Сонни Вест наконец повернулся и смущенно посмотрел на меня. — С каких это пор ты стал таким жестоким, Майк? — С тех самых, как умерла Джанис, — зловеще улыбнулся я. — Тебе не кажется, что ты чего-то боишься, Сонни? Его глаза внезапно блеснули. — Не раскрывай свое хайло слишком широко, Клюгер, — с угрозой сказал он. — Хороший совет, — я медленно кивнул. — Но если я ошибаюсь, то значит, я оскорбляю одного из моих будущих партнеров. И надеюсь, он меня потом простит. — Партнеров? — переспросил Лон Стерн. — Может быть, — задумчиво сказал я. — То, что я предлагаю — своего рода сделка, но она несколько необычна. — Мы принимаем ее! — заявил Сонни. — Я считаю, что убийца Джанис кто-то из трех, — объяснил я. — Или один из вас, или Крис Эдвардс. Так что, если мы вчетвером соберемся вместе, то, вероятно, быстро найдем убийцу. Поэтому, прошу ко мне домой в четыре часа дня. Хорошо? — О, конечно! — ответил Сонни. — У нас нет лучшего занятия, чем играть в сумасшедшие игры в твоем доме. — Это только половина сделки, — продолжил я, словно не слыша его слов. — Вторая половина состоит в том, что за помощь в поисках убийцы я намерен предложить невиновным равноправное сотрудничество в деле с камнями. — Пятьдесят на пятьдесят? — выражение лица Стерна стало умильным. — Что он говорит, Сонни? — Он повернулся к приятелю, как бы ожидая помощи. — Он именно это говорит. — Кивнул Сонни, но в его глазах светилось недоверие. — Майк, старина! Мы глубоко благодарны! — Не стоит, — ответил я. — Жду вас в четыре часа дня. — Не беспокойся из-за нас, мы будем. — Глаза Сонни снова сверкнули. — Позаботься, чтобы Крис Эдвардс тоже пришел, и твои мытарства закончатся, Майк! Через пару минут я вернулся к автомобилю и сел рядом с Магги Смит. — Все идет по плану? — спросила она. — Отлично, — ответил я. — Следующая остановка у «Голубого гуся». Казалось, мы почти мгновенно добрались до клуба. Потом она пристально посмотрела на меня и вздохнула: — Полагаю, мне снова придется ждать? — Всего минутку, — заверил я. — Просто закрой глаза и представь, что скажет босс, когда ты вернешь бриллианты. Я вылез из автомобиля и подошел к багажнику. Там я остановился, притворяясь, что завязываю ботинок, а сам внимательно осмотрел днище. Как я и ожидал, в двенадцати дюймах от заднего бампера находился небольшой черный ящик. Когда я сунул голову в окно автомобиля, Магги от неожиданности подпрыгнула. — Как ты напугал меня, Майк! — сказала она. — Я думала, ты уже в клубе. — Когда твоя машина в последний раз проходила техосмотр? — спросил я. — Не помню точно, — она удивленно посмотрела на меня. — Почему ты спрашиваешь об этом? — Под бампером прикреплен маленький черный ящик, — объяснил я. — Что это, по-твоему, бомба или?.. — Черный ящик? — произнесла она дрожащим голосом. — Может, это часть мотора? — Мотор спрятан внутри, — ответил я. — К тому же, мотор — устройство механическое, а этот ящик связан больше с электроникой. — Я ненавижу тебя, Майк Клюгер! — Напоследок скажу одну вещь для компании «Халлоран и Смит». Она никогда не добьется успеха! — Значит, все это время ты дурачил меня? — спросила она со слезами в голосе. — С самого начала немного хитрил, — согласился я. — Ты же хотела, чтобы я сунул бриллианты под какой-нибудь камень, где Халлоран мог бы их взять, верно? — Если ты с самого начала так чертовски умен, — прорычала она, — зачем ты так долго притворялся? — Мисс Смит, — заявил я, — мне хотелось бы через вас поблагодарить вашу компанию за предоставление машины с шофером! Большое спасибо! Этого можно было и не говорить. Магги Смит закрыла окно и включила двигатель. — Правда, Майк? — Крис Эдвардс кивал головой. — Я приду к тебе в четыре часа, можешь быть уверен! — Отлично. Он пристально посмотрел на меня, словно пытаясь прочесть мои мысли, затем опустил глаза. — Я знаю, что ты испытываешь из-за Джанис, малыш! Она была симпатичной девушкой и великой певицей. Нам всегда будет не хватать ее. — Ты это мне уже говорил, — заметил я. — Следи за этим Сонни Вестом, Майк, — внезапно сказал он. — Я могу прижать его, но он опасен, как змея. — Конечно. После полудня мы все будем следить друг за другом. Я уже направился к двери, когда он остановил меня. — Эй, Майк! Я резко повернулся. — Что? — Я знаю, что ты сейчас испытываешь, малыш, — произнес он дрожащим голосом. — Сердце обливается кровью! — Ты уже говорил это. — Но скажи, ты сам позаботишься об ее вещах, или хочешь, чтобы это сделал я? — Вещи Джанис? — я уставился на него. — Убийца позаботился об ее вещах — распорол их и разбросал по всей квартире! — Вещи в ее гримерной, в клубе, Майк! Там не так уж много вещей, но, может быть, что-нибудь ты хотел бы оставить себе? — Спасибо, Крис, я посмотрю. — Такую мелочь я всегда готов для тебя сделать, малыш! Хочешь, чтобы я показал тебе дорогу? — Просто скажи мне, как туда пройти, — попросил я. — Ты понимаешь, Крис, я предпочел бы быть один. — Конечно! — Гигантским носовым платком он вытер пот со лба. — Она была слишком молода, чтобы умереть! Слишком молода! Комната Джанис была в дальнем конце коридора. На стене висело запыленное зеркало, у стены находился небольшой шкаф. На туалетном столике, под зеркалом стояли трубочки губной помады, баночка дешевой пудры и расческа, половина зубцов которой выкрошилась. Я открыл шкаф, где висела пара дешевых платьев, и волна ненависти к убийце снова охватила меня. Выше, на полке, я увидел целый ряд игрушек. Я вспомнил слова Джанис: «И ты потратил двадцать долларов, чтобы получить приз, лучшую куклу в моей коллекции!» Мне слышались счастливые интонации в голосе Джанис, когда я вспоминал, как она рассказывала о самом счастливом дне своей жизни. Итак, Диана говорила, что Клюгер любил аттракционы в парках. Он вернулся в город на сутки, и все это время провел с Джанис О’Брайен. Но все говорят, что он приезжал спрятать алмазы в безопасное место. Он провел весь день с девушкой, но не передавал ей ничего, кроме приза, выигранного в тире. Я еще раз взглянул на игрушки, разместившиеся на полке, и задержал дыхание от внезапно осенившей меня мысли. Я взял две завершающих ряд куклы и принялся их рассматривать. Куклы были сделаны из дешевого фарфора и плюша. Я потряс их и почувствовал, что внутри одной что-то есть. Ни секунды не колеблясь, я отвернул фарфоровую головку куклы и высыпал на крышку туалетного столика ее содержимое. Это были алмазы. — Да, они красивы, малыш! Я молниеносно повернулся и увидел в дверях массивную фигуру Криса Эдвардса. — Теперь, раз мы партнеры, лучше положить их на место. Я буду счастлив позаботиться о них, Майк! — Подожди минутку! — попросил я. — Ты не… Он выдвинул вперед руку, и я увидел ствол пистолета, направленный на меня. — Не спорь, малыш! — пророкотал Крис. — Ты можешь только все испортить. — Крис, — произнес я тихо, — скажи, ведь ты не убивал ее? — Она работала на меня, малыш, — он понизил голос. — Я всегда мог избавиться от нее, но я любил ее и, кроме того, зачем беспокоиться о девице, если ты знаешь… Его глаза внезапно вылезли из орбит, а рука с револьвером безвольно повисла, словно он устал ее держать. Потом он медленно опустился на колени и упал, ткнувшись лицом в пол. Я увидел рукоятку ножа, торчащего у него из спины, потом резко поднял голову и увидел Вальтера Арндта. Он пристально смотрел на меня, его глаза были полны злобы, потом внезапно повернулся к кому-то в коридоре: — Все нормально, заходи. Я услышал быстрые шаги, и в комнату вошел человек, которого прежде я ни разу не видел. Но в то же время его лицо казалось очень знакомым, и чем больше я его изучал, тем более знакомым оно становилось. Человек, был примерно моего роста и моей комплекции. Его черные волосы слегка отливали сединой. Я понял, что знаю этого человека, удивительно похожего на мое собственное отражение в зеркале. — Теперь, должно быть, ваша очередь быть Майком Клюгером? — тихо спросил я. — Я не лишу вас этого удовольствия. — Он холодно усмехнулся. — Мое имя Фаррел, Майк Фаррел! — Он посмотрел на искрящуюся горку алмазов. — И я богат! — Вы счастливый человек, мистер Фаррел, — кивнул я. Запрокинув голову, он засмеялся, но внезапно прервал смех. — Знаете, мистер Клюгер? — мягко спросил он. — Теперь, я ни на минуту не хочу меняться с вами местами. Даже, если кто-нибудь предложит мне двадцать тысяч долларов и кредит у маркеров! Вальтер Арндт склонился над телом Криса Эдвардса, вытащил нож и старательно вытер его о пиджак мертвеца. — Мы, конечно, можем поговорить, — сказал он, — но здесь слишком неподходящее место для этого. — Ты прав. — Настоящий Майк Клюгер кивнул. — Поедем ко мне домой… — Он посмотрел на меня и усмехнулся. — Извиняюсь! Я имел в виду — к нам домой! 9 Вальтер Арндт заставил меня вести машину, а сам сел сзади с пистолетом в руках. Настоящий Майк Клюгер разместился рядом со мной. Он осторожно держал в руках алмазы, завернутые в одно из платьев Джанис. Когда мы остановились у дома Клюгера, мои часы показывали половину третьего. Я вспомнил слова, которые сказал Диане перед уходом, о том, что взорву ад, пока что-нибудь не произошло. Теперь это произошло, но на победу оно было непохоже. — Ты идешь первым, Фаррел, — приказал Арндт после того, как я выключил мотор. — Прямо в дом. Я сразу же за тобой. — Ты что-то сказал, Вальтер? — вежливо спросил я. — Помолчи, — буркнул он. — Никто больше в тебе не нуждается, Фаррел, и тебе следует это помнить. Я вышел из автомобиля. Меня удивило, что Арндт даже не обыскал меня, но по дороге я понял причину этого. Понаблюдав за тем, как я играл в рулетку, он принял меня за слюнтяя, не представляющего для него никакой опасности, поэтому и сейчас он не стал проверять, есть ли у меня оружие. Вальтер был уверен, что запугал меня до смерти. И я очень хотел, чтобы в ближайшее время он не изменил своего мнения. Я провел маленькую процессию через холл в гостиную. Диана сидела в кресле и, услышав шаги, повернула голову. Казалось, она хотела понять, кто идет. — Мистер Фаррел! — небрежно произнес знакомый голос. — Я поражена! Вы даже не здороваетесь со старыми друзьями? И я, наконец, увидел Арлину Грей, склонившуюся над баром с бокалом в руке. «Она всегда прекрасно владеет своими чувствами, но если попытаться вывести ее из себя…» — внезапно подумал я. — Скажи же что-нибудь, мистер Фаррел! — Ее рот искривился в усмешке. — Ты выглядишь так, словно увидел привидение. Или это шок от встречи с настоящим Майком Клюгером? Я вежливо улыбнулся ей, потом повернулся к сидящей в кресле Диане. — Да, Диана, — сказал я. — Вижу твоя сестра Дейдра снова в городе. — С моим мужем, — сухо добавила Диана. — Жизнь всегда полна сюрпризов, и я не раз это говорила. Не так ли, мистер Фаррел? — Всегда, — согласился я. — Как, черт возьми, ты понял, кто я такая? — сердито спросила Арлина Грей. — Забудь это! — воскликнул Клюгер. — Это все уже прошлое, детка! Посмотри-ка лучше сюда! Он развернул сверток, и камни засверкали разноцветными огнями. — Ах, — воскликнула Арлина Грей. — Сто тысяч долларов, может быть, немного больше, — сказал Клюгер возбужденно. — И благодаря моему доброму другу Фаррелу никаких проблем в том, чтобы исчезнуть! — У вас гораздо больше проблем, чем можно было бы предположить, Клюгер, — произнес я. Но, созерцая алмазы, он даже не услышал меня. Я посмотрел на Вальтера Арндта и увидел, что тот следит за лицом Клюгера, неприкрытая ненависть грозно пылала в его глазах. — Став Клюгером, я теперь останусь Клюгером навсегда? — спросил я. — Такова ваша идея? Арлина Грей мягко засмеялась. — Она всегда была такой, мой друг! — Глупо было не понять этого с самого начала, — сказал я. — Помнишь, как обнаженной ты пришла в мою постель, лопоча что-то вроде: «Майк, это длилось так долго», и… — Замолчи! — закричала Арлина. — Останови его, Вальтер! — Не хочу останавливать, — возразил Арндт. — Я хочу услышать остальное! — Ты вонючий негодяй… — Она внезапно бросилась к Клюгеру и схватила его за руку. — Заткни его, Майк! Я не могу его слушать! — Воспринимай все полегче, детка, — сказал он, не отрывая взгляда от алмазов. — Кого заботят разговоры этого дурака? — Верно, — нежно сказал Вальтер. — Так что, Арлина, дай ему договорить. Она вернулась к бару и встала ко мне спиной. — В этих страстных фразах она обращалась не ко мне, — продолжал я. — Когда она говорила: «Все эти годы это росло во мне», я считал, что она фантазирует. Арлина ударила кулаком по крышке бара. — Я убью его! — простонала она. — Я клянусь, Майк Клюгер, я убью его, если ты этого сейчас не сделаешь! — Конечно, это было сумасшествием, — продолжал я. — Я просто заменял настоящего Майка Клюгера — я даже выглядел как он. Но самое интересное, что, занимаясь любовью, она представляла себя семнадцатилетней девочкой. Я заметил, что Клюгер все еще поглощен алмазами. — Да? — переспросил Вальтер. — Ее голос — детский лепет! Тогда я не понял этого, но теперь мне все совершенно ясно, — сказал я. — Я думаю, достаточно, — произнес, наконец, Клюгер. — Помолчи немного, Фаррел, я устал от твоей болтовни! — Может, мы просто переменим предмет разговора? — предложил я. — Я думаю о своем будущем. Вы не можете предсказать мое будущее, мистер Клюгер? Он улыбнулся. — Возможно, что я смогу сделать несколько предположений. Вскоре, ночью, Майк Фаррел испарится в воздухе, конечно, прихватив с собою камни. — Но это, вероятно, буду не я? — спросил я. — Нет, боюсь, что ты, Клюгер, останешься здесь, — нежно вымолвил он. — Человек с таким огромным количеством сложных проблем, должен решить их единственно возможным способом. — Пустив себе пулю в лоб? — спросил я. Внезапно вскочила Арлина Грей и с ненавистью посмотрела на меня. — Верно, негодяй! — закричала она. — Ты совершишь самоубийство в ближайшие пять часов! — Сперва застрелив свою жену? — спокойно спросила Диана. — Не будь дурой! — рявкнул Клюгер. Арлина секунду смотрела на него. На ее щеках выступили красные пятна. — В чем дело? Ты боишься сказать ей правду? — Замолчи! — Ты абсолютно права, дорогая сестрица. Только твой любящий муж не решается сказать этого вслух! Клюгер быстро шагнул вперед, и звук пощечины я услышал раньше, чем увидел, как Арлина отпрянула назад, стукнулась спиной о бар и заплакала. — Вы назначили отъезд на ночь, мистер Клюгер? — поинтересовался я. — Поэтому пока собираетесь побыть здесь? — Почему ты так считаешь? — Пока Джанис О’Брайен была жива, вы знали, что она хранит свою коллекцию игрушек в туалетной комнате, где бы она ни выступала. Но раз она умерла, вы решили забрать свои камни, пока кто-нибудь не взял эти куклы или из любопытства не посмотрел, что в них спрятано. — Да, — ответил он. — Но теперь камни у нас, и это не имеет значения. — Сейчас я могу сделать пару обоснованных предположений о вашем будущем, — пробормотал я. — Факт, что кто-то пытал Джанис и убил ее, изменил, по крайней мере, самое ближайшее будущее. — Я устал слушать его болтовню, — сказал Вальтер Арндт. — Замолчи, Фаррел! Сядь и молчи! — Подожди минутку, — прервал его Клюгер. — Я хочу услышать остальное. Вальтер открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом остановился и пожал плечами. — Говори, Фаррел! — потребовал Клюгер. — Кто убил Джанис О’Брайен? — спросил я. — Откуда я знаю? — Он нетерпеливо закурил сигарету. — Наверное, Сонни Вест или Дон Стерн, возможно, оба вместе. Может быть, даже Крис Эдвардс. — В квартиру я вошел вместе с ней, — сказал я, — и был оглушен ударом по голове. Пока я лежал на полу, убийца мучил Джанис. Зачем? — Он считал, что бриллианты у нее или она знает, где они. — Но Стерн, Вест и Эдвардс верили, что я — Майк Клюгер! И я, единственный, по их мнению, кто знал, где алмазы. — Значит, почему они не пытали тебя? — Он медленно кивнул. — Да, ты прав. Это исключает их! — Кто бы это ни был, они пытали девушку, потому что знали, что я — подделка! — Я старательно выговаривал каждое слово. — Много людей знало это, мистер Клюгер? — Арлина, — прошептал он, — и… — Он повернулся к Арндту, лицо его помрачнело, — и ты, Вальтер? — И я! — Вальтер виновато улыбнулся, но пистолет в его руке оказался направленным на Клюгера. — Зачем? — спросил Клюгер безразличным тоном. — Я встретил Арлину три года назад в баре Гринвич-Виледж, — ответил Арндт. — Она была как бы не от мира сего. Но у нее был свой стиль. Я увез ее из этого бара. Я потратил много времени и денег, чтобы сделать ее такой, какая она сейчас. Она стала прекрасной розой, талантливейшим партнером в игорном бизнесе, Клюгер. Ты знаешь, чего ей стоило это партнерство? — Вальтер уставился на него. — Нет, ты не знаешь! Когда она впервые сказала мне, что пишет тебе в тюрьму и почему пишет, я подумал, что стоит этим заняться. Посещая тебя в Сан-Квентине, она притворялась безумно влюбленной девчонкой. Так что я занялся этим, не имея другого выбора. Я даже согласился с фантастический идеей о фальшивом Клюгере. Потом Арлина намекнула мне, что, когда камни будут у тебя, ты обойдешься без меня. Я не мог этого допустить! Поэтому-то я и нашел О’Брайен, приехавшую в город и мечтавшую о встрече с тобой. Я подумал, что именно ей ты доверил хранить камни до своего возвращения. Две вещи подвели меня. Ты оказался достаточно умен, чтобы оставить камни у нее так, что она даже не знала об этом. И никто не сказал мне о ее больном сердце! Когда Арндт закончил, Арлина поднялась и двинулась к нему. Ее намерения выдавал убийственный гнев, сверкавший в глазах. — Клюгер не подходит для тебя, детка, — сказал Вальтер. — Из-за такого негодяя не стоит умирать! — Я убью тебя, Вальтер, — произнесла она дрожащим голосом. — Ты не остановишь меня! — Пуля тридцать восьмого калибра навсегда остановит тебя, дорогая, — жестко ответил он. — Вальтер прав, Арлина! — быстро сказал я. — При всех условиях ты потеряешь. Ты слишком стара для Майка Клюгера! 10 Арлина замерла на полпути, и я чуть не зарычал от радости. Если бы она прошла дальше, у меня не было бы возможности достать свой пистолет. Вальтер Арндт вполне успел бы всадить в меня пулю. — Слишком стара? — взревела Арлина. — Что ты имеешь в виду? — Клюгер был твоим первым мужчиной? — спросил я, и она кивнула. — Это случилось после твоего семнадцатилетия. И когда ты сбежала в Нью-Йорк, он не счел это большой потерей, ведь оставалась достаточно юная старшая сестра. — У меня он тоже был первым мужчиной, — прошептала Диана. — Даже за семь лет Джанис О’Брайен не забыла ночь, которую она провела с Майком Клюгером, — продолжал я. — Ей тогда тоже было не больше восемнадцати. Добавьте еще одну к списку молоденьких курочек. «В ту ночь ты сделал меня женщиной», — это ее точные слова. — Замолчи! — заорала Арлина. — Я не могу слышать этого! — Вальтер, ты видел куклу, в которой он спрятал алмазы? — Конечно, видел. — Скажи Арлине, как она выглядела. — Это была кукла… конечно, ей меньше двадцати лет! — Я не слушаю! — выкрикнула Арлина. — Ты станешь слушать, — твердо произнес я, — если не хочешь попасть в сумасшедший дом. Для Клюгера девушки должны быть молоды, и он должен быть первым. После этого он теряет к ним интерес. Если у него окажется сто тысяч долларов, все семнадцатилетние курочки будут к его услугам. Лицо Арлины посуровело, и теперь она направилась прямо к Клюгеру. — Сначала я, потом моя сестра, и эта бедняга Джанис О’Брайен — сколько ты еще бросил? — Помолчи, Арлина! — зло сказал Клюгер. — Я беру все, что могу взять. — По его лицу струился пот. — Ты ошибаешься, Клюгер! — я рассмеялся ему в лицо. — Теперь все изменилось. Раньше я был козлом отпущения, теперь им стал ты. Ты просидел семь лет в камере из-за этих алмазов. Три дня, как ты вышел оттуда, и уже потерял женщину, которая хранила для тебя камни, и женщину, которая помогла взять эти камни, ты потерял тоже. — Величайший козел в мире! — Вальтер Арндт засмеялся. — Ты войдешь таким в историю, Клюгер — козел отпущения! Когда Арндт кончил говорить, Арлина немедленно набросилась на Клюгера, и ее ногти оставили кровавые полосы на его лице. Клюгер не выдержал. Он дико закричал, потом схватил Арлину за горло и принялся ее душить. — Отпусти ее, Клюгер! — заорал Вальтер. — Или я пристрелю тебя! Решимость в голосе Арндта была настолько сильна, что убедила кипевшего от злости Клюгера. Он несколько мгновений смотрел на пистолет, потом швырнул Арлину прямо на Вальтера. Это движение вызвало мгновенную реакцию. Вальтер автоматически нажал на курок. Два выстрела прогремели один за другим. Безжизненное тело Арлины ударило Арндта, он не удержался на ногах и упал. Пистолет вылетел из его рук, покатился по полу к Клюгеру. Тем временем я вытащил свой пистолет из кармана. Все это напоминало театральную постановку, но когда я увидел, как Клюгер схватил пистолет Вальтера и снова оказался на ногах, то понял, что игра идет всерьез. — Козел Фаррел?! — заорал он. — Мы еще посмотрим, кто козел! Мы выстрелили одновременно. Я увидел пламя, вырвавшееся из ствола пистолета Клюгера. Мне показалось, что он целился прямо мне в голову, и через мгновение моя голова будет снесена с плеч. Но этого не произошло. Наоборот, я увидел Клюгера, падающего на пол, с дырой возле левого глаза, и у меня вдруг возникло чувство, что умер не Майк Клюгер, а Майк Фаррел. Впервые я по-настоящему почувствовал себя Клюгером. Тело Клюгера упало на бок. Ощущая дрожь во всем теле, я произнес про себя: «Все! Конец!» Вдруг откуда-то сбоку донесся тонкий голос Вальтера Арндта: — Брось пистолет, Фаррел, или я воткну нож ей в шею! Я повернул голову и увидел, что Вальтер стоит за креслом Дианы, прижимая к ее шее нож, которым он убил Эдвардса. Мои пальцы разжались, и пистолет упал на пол. — Теперь толкни его сюда, — приказал он. Я подтолкнул, и когда пистолет оказался около его ног, Вальтер поднял сто. — Если бы я был поумнее, то прикончил бы тебя сразу же после Эдвардса, — сказал он. — Я недооценил тебя, Фаррел, считал сосунком! У тебя, должно быть, все время был пистолет, а я даже не обыскал. — Он засмеялся. — Хочешь знать, кто оказался настоящим козлом отпущения? Это — я! И ты сделал это, сначала настраивая Арлину против Клюгера. Потом ты воздействовал на меня, так, что Клюгер оказался на твоей стороне. И я позволил тебе это! — Он с недоверием покачал головой. — И что же осталось мне? Ничего! Арлина мертва. Из-за твоей глупой болтовня получилось так, что я сам застрелил ее. Игорный дом и все остальное пропали. А еще эти О’Брайен и Эдвардс. Казалось, в его глазах стояло болото. — Мне ничего не осталось, кроме мести, Фаррел! Ты считаешь, что я сейчас застрелю тебя? — Верно, — ответил я. — Ошибаешься! — он улыбнулся. — Я следил за тобой и этой женщиной. И чувствую, что вас что-то связывает, что-то необычное, ведь она слепа. Так что у меня есть сюрприз для тебя, Фаррел! Я позволю тебе следить за тем, как нож будет медленно входить в ее шею, не глубже дюйма в секунду! В его глазах появился странный блеск. — Ты же не будешь спокойно стоять, Фаррел, когда она начнет кричать, — сказал он. — Ты попытаешься прыгнуть на меня, и вот тогда я с удовольствием всажу в тебя пулю… Я понимал — он не остановится, но у меня был выбор. И поэтому я пошел на него сразу же, не дав договорить. Я знал, что это глупо, так как расстояние между нами было чересчур велико, почти десять футов, но я не мог спокойно смотреть, как он будет мучить Диану. Глаза его блестели, но он не стрелял, видимо, прикидывал мою скорость и наиболее удобное расстояние для выстрела. Когда я был уже в трех футах от него, то увидел, как его палец нажимает курок, и услышал звук выстрела. «Огня нет, — удивился я, — и боли…» Когда я прыгнул, он дернул рукой и снова выстрелил. На этот раз я увидел пламя, но тут же мое тело ударило его в грудь, и мы оба оказались на полу. Арндт был подо мной, я обеими руками вцепился в его горло, стараясь как можно скорее задушить его. Через несколько секунд я почувствовал, что тело Арндта обмякло. Мои руки ослабли, я привстал на колени. И лишь в этот момент я заметил в его голове дыру от пули. Не торопясь, я поднялся на ноги и увидел лейтенанта Кромби, стоящего на пороге с пистолетом в руке. Он улыбался. — Лейтенант!? — закричала Диана. — Конечно, я здесь, дорогая, — теплым голосом сказал Кромби. — Слава Богу! — она облегченно расслабилась в кресле, и счастливая улыбка появилась на ее лице. Секунд через десять Диана спросила: — Майк? — Со мной все в порядке, — ответил я. — Это отлично, — пробормотала она. — Я бы очень страдала, если бы тебя убили после того, как мы позволили тебе вмешаться в это дело. — Мы? — закричал я. — Артур, то есть лейтенант Кромби, и я! — Ее щеки покраснели. — Я позвонила ему сразу же, как только ты ушел, чтобы встретиться с Джанис О’Брайен. Кромби решил, что это изумительная возможность использовать тебя, чтобы найти бриллианты и поймать в ловушку настоящего Майка Клюгера! — Он этого добился, — сказал я, глядя на неподвижно стоящего Кромби. — Лейтенант сказал, что мы будем контролировать каждый твой шаг, — добавила Диана. Я на секунду закрыл глаза. — Теперь мне понятно, вы не случайно оказались в баре Хагана через пару минут после ухода Джанис О’Брайен? Но не могу взять в толк, если Джанис была убита в три тридцать, почему вы не допросили меня до десяти часов? — Мы считали, что вам надо немного поспать, Фаррел, — серьезно сказал он. — Не было нужды мешать вам. — Какое благородство! — простонал я. — А потом гениальный лейтенант удивляется, почему семь лет тюрьмы так благотворно подействовали на Майка Клюгера! — Я подумал, что это чертовски забавно, — сказал он. — Но теперь вы выглядите озабоченным! Я посмотрел на сияющее лицо Дианы и с трудом преодолел желание щелкнуть ее по носу. — Значит, ты нашла себе компаньона сразу же после моего ухода, — с горечью сказал я. — И вместе дурачили меня как только могли! — Диана позвонила мне и сказала, что вы ушли взбешенным, — пояснил Кромби. — Тогда я ответил: «Отлично! Дайте мне знать, как только он вернется». Через пятнадцать минут после того, как она повесила трубку, Клюгер, Дейдра… — Я предпочла бы, чтобы ее называли Арлиной Грей, — сказала Диана. — …Арлина Грей и Арндт вошли в дом, — продолжал Кромби. — Мужчины отправились за алмазами и оставили девушку присматривать, чтобы Диана не воспользовалась телефоном. — Между прочим, Фаррел, где они нашли вас? — Я оказался гением, нашедшим алмазы. И Крис Эдвардс оказался за моей спиной с пистолетом в руках, — ответил я. — Потом появились эти двое. Арндт заколол ножом Эдвардса, и они привезли меня обратно сюда. — Это и был тот взорванный ад, которого вы хотели, — хмыкнул он. — Вы ведь сделали дикое предложение Лону Стерну и Сонни Весту? Сказали, что один из них или Крис Эдвардс убил Джанис О’Брайен, и вы хотите рассчитаться с убийцей. — Верно! — воскликнул я. — Они должны быть здесь в четыре часа ровно! — Я взглянул на часы и увидел, что уже больше пяти. — Что случилось? — Эти двое не доверяют даже друг другу, — сказал Кромби, усмехаясь. — Поэтому они не поверили и вам. Они решили секретно побеседовать в «Голубом гусе» с Эдвардсом до визита сюда. Когда они нашли его тело, то решили, что его убили вы и сразу позвонили мне. — Рад, что они не причастны к убийству Джанис, — сказал я. — Вы все отлично сделали, заставив меня шагать по острию бритвы. — Но я спас вашу жизнь, Фаррел, — возразил он. — Да, — согласился я. — Однако я просто возмущен тем, как чертовски хитро вы все это сделали! Следующим вечером, в семь часов зазвонил телефон. Я поднял трубку. — Кромби, — произнес голос лейтенанта. — Как дела в доме, Фаррел? — Просто отлично, — сказал я. — Утром хорошо потрудилась уборщица, так что не осталось ни единого следа крови. — О, прекрасно, — ответил он. — Я хотел бы попросить вас присмотреть за домом, пока Диана отсутствует. Через десять дней у нее последняя операция, и я счел полезным, чтобы она на эти дни сменила обстановку. Особенно после вчерашних событий. — Вы говорите так, словно уже стали ее мужем, — сказал я. Он виновато засмеялся. — У меня есть в этом личная заинтересованность. Несмотря на то, что Клюгер был ее мужем всего шесть недель, а последние семь лет вообще отсутствовал, я не могу забыть, что он умер только день назад. Если бы не необычайные обстоятельства, я был бы счастлив подождать несколько месяцев до того, как… — Но раз последняя операция у нее будет через десять дней, — сказал я, — вы хотите просить ее выйти за вас замуж до этого? Чтобы доказать ей, что вы женитесь вне зависимости от исхода операции? — Но я боюсь, что она… — Не думаю, мне кажется, что она согласится, лейтенант, — сказал я. — То, как она произносила ваше имя последние два дня, буквально бесило меня! У вас будут неприятности, если вы срочно не сделаете предложение. — Ну, спасибо, — его голос потеплел. — Я отвез бриллианты Клюгера в страховую компанию, как вы и говорили, и попросил, чтобы вам выплатили премию. — Это весьма любезно с вашей стороны, лейтенант! — Я считаю, что раз мы использовали вас, как своего рода тайного агента, даже если вы и не знали об этом — вы должны получить какую-то компенсацию! Вы бы видели лицо детектива компании! — он засмеялся. — Чистая классика! — Могу представить, — хмыкнул я. — Что вы собираетесь делать с деньгами, которые получите, Фаррел? — спросил он. — Надеюсь, больше не пойдете играть в рулетку? — Не беспокойтесь. Наигрался на всю жизнь! Никаких рулеток! Может быть, немного покера… Он рассмеялся, и я повесил трубку. Примерно через час я услышал за окном шум мотора. Затем зазвенел дверной звонок. Когда я открыл дверь, девушка с роскошными черными волосами и в застегнутом на все пуговицы черном плаще, предстала передо мной. — Магги, — сказал я. — Майк Фаррел, я положительно обожаю тебя! — произнесла она. — Когда лейтенант полиции передал мне алмазы и сказал, что они были обнаружены благодаря усилиям мистера Фаррела, который должен получить за это премию, я чуть не умерла от удивления! — Она вздохнула. — Но, когда он вручил мне письмо, адресованное президенту компании, где ты пишешь, что без помощи сотрудницы компании мисс Маргарет Смит алмазы вряд ли были бы найдены. — Она восхищенно закрыла глаза. — Ты бы видел в этот момент Халлорана! — Что он сделал? — Я не удивлюсь, если он дойдет и застрелится! — сказала она. — Какое мне дело? Полагаю, он никогда больше не будет разговаривать со мной. И Бог с ним! — Почему бы тебе ни зайти и не выпить чего-нибудь? — предложил я. Ее лицо внезапно снова стало серьезным. — Простите, но я забыла сразу сказать, мистер Фаррел, что я здесь по официальному делу. Она откинула назад одну руку, и вытащила из-за спины большой саквояж. — Я привезла вашу премию, мистер Фаррел! — звонко и торжественно произнесла она. — Спасибо! — Я посмотрел на саквояж, потом пожал плечами. — Если Глобальная компания считает необходимым присылать двадцать тысяч долларов в саквояже, то какого черта я буду спорить с ними, тем более что алмазов у меня уже нет? — Мне надо сделать кое-какие приготовления для неофициальной церемонии по вручению премии, — сказала Магги таинственным голосом. — Будьте добры оставить меня одну в гостиной? — Конечно, — ответил я. — Спасибо! Она взяла саквояж и прошла мимо меня в гостиную. На пороге она остановилась. — О, мистер Фаррел! Пожалуйста, будьте готовы, услышав свое имя, сразу войти в комнату! Закрывая дверь, Магги улыбнулась. Я подумал, произведет ли мое письмо, написанное президенту компании, изменения в ее карьере. — Мистер Фаррел? — услышал я виноватый голос из гостиной. — Теперь вы можете войти! Я открыл дверь и вошел в гостиную. Но тут же остановился, обнаружив, что нахожусь в темноте. Через секунду я увидел освещенный оазис в дальнем углу комнаты и направился к нему. Казалось, я мгновенно перенесся туда, и, остолбенев, созерцал картину, открывшуюся передо мной. Взмахом волшебной палочки обычная кушетка была превращена в трон любви. На ней было накинуто покрывало из черного вельвета. Аккуратно разложенная шкура леопарда придавала экзотический вид всей сцене, а из небольшого магнитофона доносилась нежная музыка. Организатор всего этого представления возлежала посреди черного вельвета, подобно бесценной жемчужине в коробочке для драгоценностей. Я зачарованно наблюдал игру света и тени на ее теле. Острые черты ее лица выглядели соблазнительно. Широкий рот, который я всегда считал созданным для юмора, теперь провоцировал меня на иные действия. Ее тело было прекрасно. Верхняя часть бикини не могла скрыть зрелого совершенства высокой груди, а нижняя полоска — буйные обводы бедер. — Ну? — внезапно спросила бесценная жемчужина. — Думаю, это изумительно, — заявил я, торопливо шаря рукой по леопардовой шкуре. — Вы уверены в этом? — Я просто с ума схожу от всего этого, — пробормотал я. Не глядя сунув руку в стоящую рядом корзину, я нащупал бутылку шампанского и вскрикнул, когда мои пальцы наткнулись на лед. — Отлично. — Я улыбнулся. — Ты поразила меня! Но где же это? — Что это? — Моя премия! Двадцать тысяч долларов — не шутка! — А, это! — она пожала плечами. — Чек ты получишь по почте в ближайшие две недели. — Но ты сказала… — Ты все перепутал, Майк! — она снова улыбнулась мне. — То, что я привезла, личная награда Магги Смит, и, поверь мне, она не имеет ничего общего с наградой страховой компании! Магги медленно подняла руки, и ее замечательные груди поднялись вместе с ними. Не отводя взгляда, я смотрел, как сцепленные кисти рук она закинула за голову, потом снова легла на спину и мурлыкнула, словно кошка. Я попытался что-то насвистывать, но дыхание внезапно участилось, и свист стал похож на астматический кашель. Потом я заглянул прямо в ее темные глаза. Они обещающе смотрели на меня. — Ты сказала, что здесь произойдет неофициальная церемония? — спросил я хрипло. — Когда же точно она начнется? — Чего ты еще хочешь, Майк? — ответила Магги томным голосом. — Я должна протрубить в рожок, что ли?