Перед отъездом Кэтлин позвонила в Токио своей матери, состоявшийся между ними разговор был не очень приятным.

– Я все знаю, – сказала мать, – я получила письмо от душеприказчиков Мэри. Она завещала мне одно старинное полотно, пылившееся в вестибюле. Конечно, это было сделано не без тайного умысла насолить мне напоследок, так как Мэри знала, что мне не нравится этот холст. Что ты намерена делать с отелем?

– Пока еще не решила, – ответила Кэтлин, чувствуя себя виноватой перед ней. – Хочу съездить в конце этой недели в Куинсбери и познакомиться с ситуацией на месте.

– Советую продать гостиницу и жить в свое удовольствие. Почему бы тебе не навестить меня в Японии? Здесь очень благоприятная атмосфера для бизнеса, Сидни мог бы взять тебя в свое дело на правах партнера.

Новый муж матери, Сидни Макдоналд, вызывал у Кэтлин острую неприязнь как своей внешностью, так и скользкими манерами. Так что о партнерстве с этим прохиндеем не могло быть и речи. Она пообещала матери, что позвонит ей, вернувшись из поездки, и закончила этот разговор, оставивший тяжелый осадок в ее душе.

Теперь, заняв место у окна, Кэтлин вдруг пронзительно отчетливо осознала свое одиночество в этом мире, меняющемся не менее стремительно, чем картины ландшафта перед ее задумчивым взором. Невысокие холмы и зеленые долины Девоншира вскоре уступили место невзрачным равнинам Корнуолла, овеянные легендами о событиях эпохи короля Артура. В памяти Кэтлин воскресли сказочные истории о странных маленьких существах – гоблинах, обитающих в штольнях заброшенных рудников и шахт, о злых и добрых феях и других забавных персонажах английского фольклора, которые рассказывала ей бабушка Мэри. Сердце ее тотчас же забилось быстрее и громче, растревоженное смутным радостным предчувствием новой встречи с отелем «Хай тайдс», где она не была уже много лет. Может быть, там в отличие от университета ей удастся обрести друзей и начать совершенно другую, интересную и многогранную жизнь.

Кэтлин нетерпеливо заерзала на сиденье, чем привлекла к себе внимание сидевшего напротив нее мужчины, читавшего газету. Он взглянул на нее и улыбнулся. Она скользнула взглядом по его привлекательному открытому лицу, с высоким лбом, увенчанным шапкой вьющихся волос, белой сорочке с темным галстуком, костюму в полоску и, внезапно покраснев, смущенно потупилась.

– Вы, наверное, впервые едете по этому маршруту? – вежливо спросил незнакомец, свернув газету и отложив ее в сторону.

– Нет, – пролепетала она, вспомнив, что родители в детстве запрещали ей разговаривать с незнакомыми дядями.

– У вас, наверное, начались каникулы? – не унимался настырный господин, очевидно, обрадовавшись возможности почесать язык и скрасить путешествие невинной беседой с попутчицей. Поезд набирал скорость, колеса негромко постукивали на стыках рельс, вагон легонько покачивался. С трудом поборов смущение, Кэтлин ответила:

– Нет, я еду в Куинсбери по делу.

Уж лучше бы он и дальше читал свою газету, с досадой подумала она при этом и сжала колени, почувствовав прикосновение к ним под узким столиком его ноги.

Она была в открытых босоножках с ремешками и без колготок, и кожа на ее ногах вдруг покрылась пупырышками, а по спине пробежал озноб. Однако она не подала виду, что ей зябко, и осталась сидеть неподвижно, с тревогой поглядывая в окно. Небо просветлело, морской ветер разогнал облака над горизонтом, и в купе хлынул яркий солнечный свет. Кэтлин прикрыла глаза ладонью, и попутчик не преминул заметить:

– Наверное, вы давно не бывали на взморье.

– Да, с детства, – непроизвольно ответила Кэтлин. – Я три года училась в Гранчестерском университете, собиралась стать преподавателем английского языка в школе. Но внезапно мои планы изменились, и вот я еду в Куинсбери…

– Это как-то связано с вашим близким другом? – с милой непосредственностью полюбопытствовал незнакомец.

И почему мужчины во всем ищут сексуальную подоплеку? Может быть, именно поэтому Саския считает их всех низшими существами, не достойными уважения? Раздосадованная нескромным вопросом своего собеседника, Кэтлин не задумываясь выпалила:

– У меня нет близкого друга!

Попутчик подался вперед и с игривой ухмылкой промолвил:

– Я вам не верю! Как случилось, что ваши сокурсники не обратили внимания на такую привлекательную девушку? Может быть, они слишком переутомились и вообще потеряли интерес к юным особам противоположного пола?

– Нет, все обстояло гораздо проще, – холодно ответила Кэтлин. – Среди них не нашлось ни одного, с кем бы мне хотелось проводить свободное время.

Такой ответ ошеломил ее собеседника и привел его в необыкновенное возбуждение. Он заерзал на сиденье, так, словно бы ему что-то мешало сидеть спокойно, и заговорщицким шепотом спросил:

– Значит, вы никогда еще не влюблялись?

– Нет, – выдохнула Кэтлин, с ужасом предположив, что у попутчика началась эрекция. Что же ей делать, если он станет к ней приставать? Кричать было бессмысленно, в вагоне они остались только вдвоем.