Она выпрямилась и сухо проговорила:

– Не сказав об этом, ты солгал.

– Да. – У него был крайне мрачный вид.

– Те добрые люди, которые приняли тебя в свою семью после смерти родителей, учили тебя бояться Бога?

– Я не вижу оснований для такого вопроса.

– Богобоязненным людям отвратительна ложь. Эти люди не учили тебя быть правдивым?

Он заметно покраснел.

– Не было никаких людей, принявших меня.

Лили открыла было рот, чтобы сказать что-нибудь веское, но вместо этого снова припала к бокалу. Еще один глоток восхитительного красного вина обволок ее теплом до самых кончиков пальцев. И придал ей решимости довести дело до конца.

– Так ты не был усыновлен четой англичан?

– Нет.

– Ты говорил, что был.

– Я знаю.

– Когда умерли твои родители?

– Боже, – пробормотал он. – Моя мать умерла несколько лет назад. Мой отец, Фредерик Бэмонт Ворс, ушел из жизни год назад.

– Ты лгал.

– Ну…

– Ты лгал.

– Да, черт побери! Я лгал.

Лили слегка покачнулась и направилась к стулу. Она осторожно несла стакан в обеих руках.

– «Всегда нам лгут мужчины», – сказала она печально.

– Что?

– Шекспир. «Много шума из ничего». Как верно. Как поразительно верно.

– Я не хотел намеренно тебя обманывать. Я попал в силки своей собственной глупости. Но теперь все позади, и я счастливейший человек.

– Хм-м, – протянула она, глядя в свой бокал. – Ты еще можешь изменить свое мнение по этому поводу. Некоторые люди говорят, что я не только невзрачная, но что у меня еще и очень острый язычок.

– Ты прехорошенькая. И мне нравится твой язычок.

– Н-да, – сказала она. – Вино было действительно чудесное. Насколько я понимаю, Ник никогда не был женат на твоей сестре. И, как я понимаю, у тебя вообще никогда не было никакой сестры.

– Клянусь, она была у меня, и Ник в самом деле был ее мужем. – У Оливера был обиженный вид. – Я бы не стал лгать о таких вещах.

– Отлично. Значит, он знал о твоем замысле пробраться сюда?

– Да.

– И, насколько я понимаю, именно поэтому он решил изучить архитектуру богоугодных сооружений в Солсбери.

Последовала долгая пауза, прежде чем Оливер сказал:

– Нет.

– Это была случайность?

– Ник – не архитектор.

– Но вы оба уверяли…

– Я знаю! Я лгал! – Он налил себе стакан вина и залпом осушил его. – Я оказался негодяем, и я не заслуживаю тебя.

– Да, пожалуй, не заслуживаешь. Что на самом деле Ник делал в Солсбери?

– Он расположился поближе ко мне, чтобы иметь со мной связь по делам.

– Каким делам?

Он сел на стул лицом к ней и уставил взгляд на свои руки.

– Флот Ворса, – пробормотал он. – Я – владелец флота Ворса. Быстроходные парусные суда. Самая успешная линия в мире. Я унаследовал их от отца. Ник многие годы работает в этом бизнесе. Он – моя правая рука. Я бы доверил ему свою жизнь.

– Ты никогда не говорил, – его очертания стали слегка расплываться, – ты не говорил нам обо всем этом.

– Ну как я мог, Лили? Я погряз в своих собственных увертках.

– Так, значит, ты богат?

– Да.

– Очень богат?

– Чрезвычайно.

– И поэтому ты смог раздать столь экстравагантные подарки всем женщинам, бывшим у нас на свадьбе? И мне вот это. – Она коснулась ожерелья.

– Да.

– Ты лгал.

– Да, я лгал, черт побери!

– Оливер. Ты не будешь богохульствовать в моем присутствии.

– Извини.

– Нам нужно многое преодолеть.

Он откинулся на спинку стула.

– Похоже на то, но я – упорный человек. Теперь мы можем отправиться в постель?

– Это может быть небезопасно.

– Прости, что?

Она улыбнулась, очень довольная, что чувство юмора не изменяет ей в столь тяжелой ситуации.

– Я могу напасть на тебя в минуту твоей слабости.

– Я в ужасе.

– Я не шучу, Оливер. Там, в церкви, я приняла очень важное решение. Я люблю тебя и хочу тебя. Я хотела за тебя замуж, и теперь я замужем. Но у меня не может быть полной уверенности в том, что я не сделала большой ошибки, ведь так?

– Да. О да, Лили.

Она находила его совершенно неотразимым.

– Вот видишь! Ты тоже так считаешь. Но, возможно, самым лучшим будет отложить вступление в…

– Нет! Если ты хочешь предложить, чтобы мы подождали с началом нашей совместной жизни, мой ответ таков: безусловно, нет.

– Ты хочешь сказать, что принудишь меня? – Она вовсе не чувствовала в себе той уверенности, с которой говорила.

– Я никогда не стану тебя принуждать, – сказал Оливер, поджав губы. – Но что мы выиграем от этого промедления? Только время восстановит доверие между нами. Я с готовностью вверяю тебе свою жизнь и надеюсь на твою благосклонность. И прошу тебя о том же. Может статься, мне еще не раз предстоит оступиться. И я сделаю еще немало ошибок. Но с этого дня и впредь ты будешь знать обо мне все, без утайки.