Между Прядями, неловко изгибаясь, пробирается... нечто. Кособокое, мутно-грязное и неуклюжее.

И эта несуразица — «гончая»?!

«Согласна: маг, сотворивший её, не слишком искусен...» — посмеивается Мантия.

Да эту, с позволения сказать, недоделку даже следовало бы развоплотить! Почему ты сразу не сказала, что...

«Тогда ты не стал бы совершенствоваться в управлении энергиями...» — скалится.

Ах, ты!...

Слов нет. Посему снова уделяю пристальное внимание чужаку, ступившему в Периметр, за который я назначил себя ответственным.

Наверное, чародей исподволь желал получить что-то, похожее на материальный аналог. То есть — собаку. А вышло... Уродство. Во-первых, лап было не четыре, а всего две — одна передняя и одна задняя, что заставляло «гончую» перемещаться умилительно нелепыми прыжками. Во-вторых, вместо головы была... пасть. Прямо из шеи (только не заставляйте меня описывать, на что походило тело — не могу, стошнит!) торчали зубья. Именно зубья, а не зубы! И они беззвучно клацали в бесполезных попытках поживиться Прядями. Жалкое создание...

Впрочем, чувство жалости у вашего покорного слуги исчезло в мгновение ока, когда «гончая» увидела цель и прыгнула. То, что творилось дальше, можно описать примерно так: непотребство. Преследователь грубо и жестоко рвал на части то, чего недавно касались мои руки. Омерзительное зрелище: обрывки Прядей, брызнувшие в стороны Искры и бурый призрак, алчно вгрызающийся в уцелевшие фрагменты созданного мной подобия...

Но я старательно загоняю тошноту и гадливость обратно, потому что мне необходимо изучить стиль того, кто пустил по Следу эльфки сие чудовище. М-м-м-м... Та-а-а-ак... Любопытно... Несколько примитивно... Без особого полёта фантазии, но надёжно... Очень характерный почерк... Пожалуй, достаточно.

Тем временем «гончая» разодрала последние клочки «куклы» и довольно облизнулась. Б-р-р-р-р-р! Кыш отсюда, псина! Словно уловив моё презрение, чудовище развернулось и, грузно покачиваясь, последовало туда, откуда пришло.

Гадость какая...

Гадость. Но слепая жестокость, к счастью, не смогла нанести вред Изнанке: клочья Прядей текучими струями притягивались друг к другу, восстанавливая прорехи, а Искры таяли, вливая свои Сущности в единый океан мироздания.

«Пора возвращаться...»

Я готов.

Краски ринулись в обратный полёт, но перед тем, как Изнанка кивнула мне на прощанье, длинная тень снова взмахнула хвостом...

Я совсем забыл, что стою: как только сознание вернулось, оказалось, что тело хоть и допускает контроль над собой, но, к сожалению, не располагает силами, способными исполнять приказы сознания. Проще говоря, я начал падать. Но не упал. То есть, упал, но вовсе не на пол или на постель. Я упал в чьи-то сильные объятия. Жёсткие, прохладные, настойчивые, надёжные. И первый вдох, сделанный мной после возвращения с Изнанки, произошёл совсем не так, как можно было бы предположить...

Я вдохнул чужое дыхание.

Уверенно-властные губы накрыли мой рот, принуждая дышать в чуждом, но вовсе не противном природе ритме. А ещё спустя мгновение я понял, что не просто дышу.

В меня текла Сила. Не чистая Сила Источников, а Сила, высвобожденная из плена заклятий, высвобожденная не до конца — я даже могу проследить некоторые фрагменты, и то, что чувствую... О, это заставляет меня задуматься.

Очень знакомая волшба. Я имел удовольствие расплетать её дальних родственниц. Когда одного учителя привёл в негодность, а другого взамен не получил. Когда моим образованием в сфере магии занялась Магрит.

Правда, то, что вливалось в меня сейчас, было старым. Даже — древним. Оно возникло задолго до моего рождения. Возможно, даже Майрон не видел сотворения этой волшбы. А вот сестра... Она вполне могла присутствовать. Мой отец и моя мать — вне всяких сомнений...

Боги, как же хорошо! Кажется, что я знаю каждую цепочку, каждый завиток, каждую ниточку заклинания. Знаю наизусть. Не нужно напрягаться и думать, с какой стороны подойти к чарам — я просто поглощаю их, не замечая, как клетка волшбы тает, выпуская на свободу пленённую некогда Силу... Пью и никак не хочу напиться.

Тот, кто держит меня в своих руках, не заботится об удобстве, но острые углы тела, прижатого к моему, кажутся мягче и желанней любой пуховой перины...

Сила прорастает во мне стальными иглами, и каждый укол заставляет блаженно вздрагивать. ТАКУЮ боль я готов испытывать вечно!

Наслаждение, тонкое и изысканное, как вкус выдержанного вина. Смакую щедро рушащиеся потоки. Придирчиво оцениваю самые трудноразличимые оттенки... Несомненно, работа Созидающих. Несомненно. Следовательно: я имею дело с предметом. Каким? Об этом рано говорить... Построения в целом изящные, но очень и очень строгие, не похожие на прямолинейную мощь Фонтана... Постойте-ка! А это что? Кончик языка ловит крохотный фрагмент чар, чудом избежавший разрушительного влияния моей Сущности... Впрочем, ошибка мигом исправляется, и я глотаю уже полностью очищенную от следов заклятий Силу. Глотаю, но Знание... остаётся. В этом предмете участвовали Дарующие. Ничего себе! Я держу в руках... Точнее: меня держит в руках настоящее чудо! Предмет, наделённый душой. Нет, неверно: душа, воплощённая в предмете. Любопытно... Это, скорее всего, артефакт, но весьма своеобразный. Наверное, в чём-то своевольный. Своенравный. Капризный. Кажется, я знаю, кто ты...