– Что же? Не будете подписывать?

– Не буду, товарищ Гасанов. Я же сказал: статья неправильная…

– Хорошо, – сухо бросил Гасанов. – Идите.

Предатель из меня не вышел. Зря, выходит, обласкали меня. Пора кончать. Через три дня я полетел с должности.

Дальнейшее пребывание в Баку становилось опасным, и я вскоре переехал в Ереван.

Но я, кажется, ушёл от темы. Итак, Карабах с его злоключениями, которым нет числа, нет конца. Снова вернёмся к армянам, которые предавали, поступались интересами своего народа. Таким оказался в описываемое время секретарь обкома партии Шахназаров, давший согласие на разгром промышленных объектов НКАО.

Я не сказал еще об одной иезуитской детали – про использование армян в неблаговидных акциях изгнания из республики наших соотечественников.

В самый разгар расправы над армянами, когда по ночам исчезает армянское население целого квартала или улицы, вдруг люди утром берут газету и видят чудо: снят директор или главный инженер, азербайджанец, и на его место назначен какой-нибудь Авнатанян.

Люди, за ночь собравшие чемоданы, чтобы самим убраться по добру-по здорову, на утро после такого жеста начинают распаковывать чемоданы. Одним Авнатаняном Багиров убивал двух зайцев. Во-первых – маска, ширма. Всё-таки дело было при Сталине, норов которого никто как следует не знал – вдруг это ночное выселение «неблагонадёжных» не понравится ему? Что тогда, ведь таким же манером может сам Багиров оказаться «неблагонадёжным». На крючок Сталина и похлеще рыбины попадались. Во-вторых: смотрите, армяне, Авнатаняна сам Багиров назначил. Так что сидите уж, дожидайтесь ночных визитёров.

Демонтировать промышленные объекты в НКАО население не позволило. Все старания продавшегося Шахназарова ни к чему не привели. На одном собрании какой-то старик так и вросил в лицо первому секретарю: «Твой прадед Мелик-Шахназар был самым крупным помещиком в Карабахе. Он продал иранскому Фатали-хану Шушу, а ты продаёшь Азербайджану весь Нагорный Карабах!».

Чем всё это кончилось? Продемонтировать промышленные объекты всё же не удалось, но «зачинщики» оказались за решеткой. Длинная палка снова оказалась в руках обидчика.

Надо отдать должное, не всех руководителей удавалось подкупить, попадались и такие, которые не поддавались ни на ласку, ни на длинный рубль или должность. Таким оказался, говорят, Председатель oблисполкома тов. Шахраманян. Он позволил себе высказаться отрицательно по поводу нашумевшего дела о ликвидации в Карабахе промышленных объектов.

Спустя некоторое время возле Агдама на машину Шахраманяна, депутата Верховного Совета СССР, организовали покушение. Шофёр был убит. Шахраманян легко ранен, а ехавший с ним секретарь райкома Оганджанян ранен тяжело…

Идём дальше, ближе к нашим дням, к Гейдару Алиеву, который в своих действиях против армян давно переплюнул Багирова и всех секретарей после него.

Если при Багирове в Баку, Кировабаде и Карабахе была ещё армянская интеллигенция, то при Алиеве её не стало. На 450 тысяч армян Советского Азербайджана сейчас нет ни одного видного композитора, художника, учёного, ни одного руководителя республиканского масштаба, ни одного министра, ни одного секретаря ЦК. Ни одного писателя, если не считать продажного Самвела Григоряна, на совести которого смерть писателя Маркара Давтяна, который скончался в его кабинете после очередного разноса, смерть прозаика Петросяна, смерть Востика Каракозяна, доведённого до кончины нескончаемыми гонениями.

Почему-то при «ненавистном» царском режиме Александр Ширванзаде, классик армянской литературы, мог жить до конца жизни в Баку, а армянские писатели – Ашот Граши, Амо Сагиян, Аршавир Дарбни, Гарегин Севунц, Леонид Гурунц и многие другие вынуждены были уехать из республики. А что делается в Карабахе? Ни одного писателя. Все они выехали, спасаясь бегством. Баграт Улубабян, Богдан Джанян, начинающий поэт Яша Бабалян, Зорий Балаян не могут спастись от азербайджанцев даже в Ереване. В Ереване достают и меня. Даже в Москве. У Алиева руки оказались подлиннее.

Армяне создали в Баку самую большую библиотеку, сейчас она в жалчайшем состоянии. А другие просто ликвидированы. Армянский театр закрыт, снесли знаменитый армянский собор. Армян, не подписавших документ о снесении собора, сажали. А ведь во дворе собора были торжественно похоронены герои – защитники города от турецких и мусаватских орд. Не потому ли они его снесли? А все мечети в Баку целы и даже обновлены.

Поновее? Пожалуйста. Армянам в Азербайджане очень трудно поступить в вузы, в консерваторию, стать профессорами и академиками. А если такие и есть, то это единицы, кое-как уцелевшие от «разгрома».

Разве это не геноцид, не трагедия, если для 450 тысяч армян Советского Азербайджана искусственно приторможен ход жизненного развития?

Нахичеванский край первым стал жертвой азербайджанского геноцида. Геноцид здесь был длиною в пятьдесят и более лет. Почему не писали, не взывали о помощи? Писали, взывали. Но все эти жалобы кончались поркой. В петициях речь часто шла о самоопределении, о присоединении Нахичевана к Армении, как это было во все времена истории. Вот она, Армения, рукой подать. Но говорят же – близок локоть, да не укусишь.