Шрифт:
– Бывает вода катализатором?
– Слышал, но не видел.
– А гравитацию, магнетизм, ядерное взаимодействие кто в расчёт берёт?
– Никто.
– А почему?
– Чтобы ядерное было, наших давлений и температур не хватает,- определяет Сурен.
– Ха!- Бредфорд вскидывает руки.- Но тяжёлые элементы в расплаве под давлением и температурой превращаются в зависимости от показателей: то в уран, то в молибден, то в золото, то в серебро. Так?
– Ну, углерод положим в алмазы.
– Или в графит.
– Так, да.
– А у нас в сопутствующей что?
– Водород и углерод.
– А кислород?
– Совсем его нет.
– Дошло!?
– Хитрый ты, Александр. Я тебя раскусил, куда ты меня втягиваешь. На металлизацию, да?!!
– Сурен! Химия земли в научном описании – блеф собачий. Ты о нейтрино слышал?
– Вах!!! Конечно, слушай, да! Их же не объедешь!
– А они, мать их, не только солнцем вырабатываются, но и окрестными звездами. Сколько их на сантиметр поверхности прилетает?
– Миллиардов сто в секунду на квадратный миллиметр, да.
– А Луна, спутник наш дорогой, три миллиарда лет назад стукнула Землю два раза и потом раз пять по касательной шваркнула. Знаешь?
– Конечно! Вах! Даже сам считал когда-то.
– И что могло там быть при таком космическом масштабе вселенском? Какие там были давления и температуры?
– Этого никто не знает.
– Всё, иди, Сурен. Я со смены еле ноги волоку.
– Давно послал бы меня, да!- Сурен уходит по направлению к другому балку, разговаривая по дороге с самим собой.
Глава 5
В гости к Скоблеву пришёл Пороховщиков по просьбе последнего.
– Приветствую, Анатолий Давыдович!
– Здравствуй, Валерий Дмитриевич! Проходи. Присаживайся. Рад тебя видеть в добром здравии.
– Так недавно встречались,- удивляется Пороховщиков.
– А всё равно приятно,- Скоблев усаживается на диван рядом.- Что ты пришёл, что время сыскал. Не хочу от тебя скрывать, но твоё предложение по финансам у моих не прошло.
– Разве ты мне обещал!!?
– Отказал, отказал, но задание дал, чтобы обсосали вопрос. Ответ дали нехороший. Выслушаешь?
– Конечно. Для этого и приехал.
– На календаре начало июля. Прогнозы плохие и в сентябре-октябре грянет кризис.
– Я это нутром своим французским чую, потому к тебе и обратился.
– Мои, такую сумму прикрыть не смогут, не сумеют. Их надо в металл переводить, в сырьё, в оборудование, а за оставшееся время не успеть. Но есть у меня в Швейцарии что-то, что это сделает. И я к ним звякнул.
– Согласились?
– Вполне. Только ты, Валерий Дмитриевич, выслушай меня старика. Очень внимательно выслушай. Я в Москве по информации царь и бог, но её никому не продаю. Хранить умею, потому и жив пока.
– Об этом каждый в столице знает.
– Ну, положим, не все, не пой мне дифирамбы. Люди, к которым я звонил, так с бухты-барахты у народа с большой дороги и проспектов, денег не берут. Они знают, что у меня таких доходов нет. И сходу посоветовали мне собрать информацию на возможного вкладчика.
– А происхождение их не интересует?
– Это – нет, а вкладчики – да.
– Хитрая конторка,- усмехается Пороховщиков.
– Так вот, Валерий Дмитриевич, почему я тебя пригласил. Они мне на слово не поверят о тебе, если я им всучу туфту. Перепроверят, и ведь не сойдётся. Так что тебе надо выбирать. Иначе деньги эти после инфляции обесценятся.
– Этого больше всего я и боюсь. Своим доверить не могу. Скурвились маненько. Мне надо было всё в ЗТ долбануть, да при моём посту искать сложно.
– Высоко ты взлетел, спору нет. Но в ЗТ такие суммы тебе никто не обернет. Металла нынче по миру столько нет. И за десять лет не собрать. Тысячу шестьсот тонн!! Что ты!!?
– А они во что предлагают?
– Не задают там таких вопросов. У них гарантия. У тебя при передаче считают на золото по курсу, а при получении массу множат на курс дня забора. Золото в цене растёт. Процентов не дают, но шанс сохранить верный. Ты же ко мне пришёл для сохранения выяснить?
– А под проценты берут?