28 июля 42 года сразу после падения Ростова командующий группой "А" генерал-фельдмаршал Лист прибыл на командный пункт 49 горнострелкового корпуса – объявить благодарность его командиру – генералу Конраду.

На КП корпуса между генералами произошел разговор, из которого Конрад узнал новые планы ОКВ. По ним 17-ой армии предстояло наступление вдоль узкой полосы побережья на Туапсе – и далее в Закавказье.

– А на каком направлении вы будете развивать своё наступление? – поинтересовался Лист – На Майкоп, – ответил Конрад.

Как и большинство немецких генералов, Конрад любил войну, уверенно полагая, что для истинного германца, война это его естественное состояние.

О том, что нынешняя большая война ведется за жизненное пространство для построения в нем "тысячелетнего рейха", Конрад как то не задумывался. Он не думал и не мечтал о том благословенном обществе будущего, когда вся Европа и большая часть Азии и Африки будут принадлежать Германии, и войны прекратятся, потому как все внешние и внутренние враги национал-социализма будут раздавлены.

Генерал Конрад жил сегодняшним днем, а день сегодняшний его вполне устраивал.

Война шла полным ходом. Война развивалась для Германии вполне успешно. И что самое главное – для него самого в этой войне нашлось дело самое достойное его Конрада способностей и умения. Ведь Кавказ, кавказская нефть и открытие пути на Иран и далее на Индию для его горных егерей были делом куда как более почетным, чем, скажем, беготня за югославскими партизанами по горам Балканского полуострова или непонятное сидение в скандинавских скалах на никуда не двигавшемся северном фронте…

В общем, покуда Германия вела вполне успешную и широкомасштабную войну, которая обеспечивала полную занятость многочисленному генеральскому сословию, Конрад, как и большинство его коллег по принадлежности к касте, был вполне доволен своею жизнью. Разве что только зависть к чьему – либо успеху, к чьей либо незаслуженной награде или непонятно-неоправданному назначению слегка отравляли жизнь. Генералы они ведь ревнивцы до славы и наград!

Вот и своего шефа – генерала Листа Конрад не любил.

И за глаза называл его "лысой фрейлиной".

Все знали, что на командующего группой армий, Лист мягко говоря – "не тянул".

И назначение свое этот слегка полноватый генерал с зализом жидкой прядки волос поверх обширной лысины и с усиками "а-ля фюрер" на одутловатом лице, назначение свое, не соответствующее ни опыту, ни способностям, получил от Гитлера за то, что именно он – полковник Лист в шестнадцатом и семнадцатом году командовал тем самым полком, где молодой ефрейтор Адольф Гитлер получил свой железный крест первого класса…

И вот теперь, самый ответственный участок Восточного фронта, участок, на котором решается вопрос горючего для танков и самолетов почти побежденной уже Красной Армии, которую остается всего лишь только подтолкнуть, чтобы она упала на берегах Волги и окончательно рассыпалась в прах, и вот этот самый перспективный участок фронта отдали самому неприметному и самому бесцветно-бледному в смысле идей и заслуг генералу.

Лист и Конрад склонились над картой.

Да, война в горах – это не война на равнине!

Паулюс и его шестая армия катили себе по донской и калмыцкой степям прямиком к Сталинграду. И не было на пути его танкистов и гренадеров никаких контурных и рельефных препятствий. А вот наступление семнадцатой армии на Туапсе и далее на Сухуми – ограничивалось узеньким пространством между береговой полосой Черного моря и почти подступающими к этой полосе горами Кавказского хребта. Здесь так широко, как в степи танками на развернешься. И именно ему – генералу Конраду предстояло облегчить продвижение семнадцатой армии, захватив горные перевалы и выйти через них к морю на соединение с основными силами группы.

– География диктует нам здесь свои условия, – Конрад двигал указкой по карте, – 1-ая горнострелковая дивизия может двигаться только на Теберду, далее через Клухорский перевал, и далее через Баксанское ущелье на Сухуми.

Лист молча теребил свой подбородок и согласно кивал.

Конрад продолжал двигать указкой, – Егерям 4-ой горнострелковой придется оседлать Марухский и Наурский перевалы, форсировать Большую Лабу и далее тоже выходить к морю по узким пространствам.

– И это при условиях весьма ограниченной поддержки с воздуха, – нарушил молчание генерал Лист.