Собственно говоря, он всегда хотел таковым казаться. Сколько я за ним наблюдаю — а началось мое наблюдение где-то с конца 80-х, — его любимая роль — роль этакого «лектора ЦК», приезжающего в глубинку и сообщающего как бы особо доверенным слушателям информацию о событиях и веяниях там, «наверху», которую они нигде не прочтут и ни от кого не услышат, кроме как от него. Знаете, была такая категория лекторов. После общения с ним наивные провинциалы вырастали в собственных глазах, чувствовали себя приобщенными к большой политике, к музыке сфер.

И в Давосе участники форума услышали от председателя КПРФ много нового. Вы думаете, что коммунисты мечтают покончить с рынком, повсеместно восстановить госсобственность, с потолка, как прежде, назначать цены, поштучно планировать все, что только ни изготовляется в стране — от космических кораблей до канцелярских кнопок? А вот и нет, ошибаетесь, любезные! Нынешние коммунисты — люди практического, прагматического склада, до мелочей изучившие все плюсы и минусы социализма, капитализма и желающие только одного — соединить достоинства различных вариантов общественного устройства и отсечь недостатки.

Сколько мы слышали от коммунистов и «патриотов» в последние годы: «Караул! Демократы распродают Россию!» Однако в Швейцарии пролетарский вождь уверял всех, что он за укрепление демократии в стране, за реформы, за улучшение инвестиционного климата. «Мы будем поддерживать всех товаропроизводителей, независимо от формы собственности, создавая самые благоприятные условия для деловой активности», — заявил он. Зюганов отрицал, что, придя к власти, коммунисты примутся отбирать приватизированное: «Если завтра у кого-то начнут отнимать, то послезавтра по всей стране будут стрелять».

Между тем согласно программе КПРФ как минимум 70 процентов российских предприятий должны принадлежать государству. По этой же программе многоукладность экономики будет сохранена лишь на первом этапе нового коммунистического правления, а дальше большевики сделают упор на своих любимых «общественных» формах собственности.

Такая вот неувязка между программой и светскими речами. Что делать — разные жанры.

Самое забавное, однако, что многие на Западе приняли за чистую монету поток зюгановских либеральных словес. Западная пресса даже окрестила Зюганова «умеренным социал-демократом».

Вообще на швейцарском горнолыжном курорте он был этаким бенефициантом: его приглашали на завтраки и обеды, он участвовал в дискуссиях и диалогах, давал многочисленные интервью и пресс-конференции.

Такое повышенное внимание напоминает ситуацию из времен капитана Кука: европейские путешественники встречают в джунглях аборигена с кольцом в ноздре и с изумлением рассматривают его, восторгаясь уже тем обстоятельством, что он никого из них не пытается сразу употребить в пищу, а, напротив, проявляет даже некоторые признаки цивилизованности.

Что на все на это сказать? Западу не впервой устраивать большевикам гигантскую бесплатную рекламу. Для них это шоу, развлечение. А то, что Россия после будет кровью харкать, — на это им наплевать.

Вряд ли Зюганов сейчас точно, во всех деталях представляет себе, какую он станет проводить политику, сделавшись президентом (предположим, что такое случится). Во многом это будет зависеть от соотношения сил «ястребов» и «голубей» — коммунистических ортодоксов и «социал-демократов» в партийной верхушке и приближенных к ней слоях партийных товарищей.

То, что оппозиция «социал-демократическим» веяниям, имеющим место в этой верхушке, существует, ни для кого не секрет. Зюганова давно уже обличают как оппортуниста другие коммунистические вожди, такие, как Анпилов, Тюлькин. А недавно в печати появилось письмо, исходящее как бы изнутри КПРФ, подписанное «группой журналистов редакции газеты «Правда». В нем опять-таки выражается тревога по поводу «соглашательской позиции верхушки КПРФ во главе с Г. Зюгановым». Беспокоит авторов и вопрос, «с кем группа г-на Зюганова собирается сотрудничать на предстоящих президентских выборах и в чью пользу».

Однако, кто бы ни оказался сильнее — ортодоксы или «социал-демократы», — после второго пришествия коммунистов неизбежно по крайней мере одно: полный обвал в экономике. Даже там, где о настоящих красных давным-давно думать позабыли — в странах с развитой демократией, крепкой рыночной экономикой, — действует почти универсальная закономерность: социал-демократы, приходя к власти, «опускают» эту экономику до нижнего предела. Однако там подобное «опускание» не смертельно: либералы, которые в свой черед сменяют эсдеков, как правило, довольно быстро ликвидируют ущерб, нанесенный «радетелями народных интересов». У нас все будет иначе. Нашу экономику, скорее всего, постигнет такой коллапс, при котором нынешняя тяжелая экономическая ситуация покажется процветанием. Да в некоторых отношениях это и есть процветание — например, если судить по наполненности прилавков: такой наполненности никогда не было и не будет при коммунистах.