Шрифт:
Но, чуть позже, отрезая голову, задумался, анализируя свои действия, и удивленно присвистнул.
Создавалось впечатление, что монстр и не собирался атаковать, он не сделал даже легкого движения навстречу. Странно. И что еще более странно, так это то, что он пытался ЗАГОВОРИТЬ с рыцарем. Нет, это все их магия. А ведь обычно она приходит к монстрам лишь с возрастом. Как тогда этот недоросль смог напустить столь странную иллюзию? Ему-то она, конечно, не помогла, но что произойдет, если любой детеныш чудовищ будет обладать такой силой? Ясно только одно: если это случится, то он, Ригер, отрекается от своих владений и уходит в самый дальний и защищенный монастырь из тех, что знает. Пострижется в монахи и станет работать переписчиком в библиотеке. И пусть тогда монстры попробуют достать его за тремя каменными стенами!
Занятый своими мыслями, рыцарь лишь в последний миг осознал, что магия подействовала, ведь иначе он бы не забыл, что недоросли не ходят по одиночке…
Младший Дрос горестно стоял над телами своего брата и его убийцы – отвратительной, вонючей стихийной обезьяной.
– Гадина! Брат ведь даже ничего ей не сделал! Даже не защищался!
– Успокойся, – отец снова старался говорить ровным голосом. – Такое бывает.
Нельзя сделать невозможного. Он не должен был даже пытаться… – "Не надо было отпускать его одного. Он был еще не готов. Я же говорил Старшому! Почему он мне не поверил? Зачем заставил послать моего малыша? И почему я не нарушил его приказ? Что я натворил!"
– Я спокоен! Душа брата упокоится в мире, ведь я отомстил за его смерть! И еще отомщу!
"Неужели и ты ничего не понял, дитя?"
– Разве ты мстил? Когда?
– Да только что! Знаешь, какое наслаждение я получил, когда его череп раскололся в моих руках и мозги вылезли наружу?!
Лицо отца как будто постарело на несколько лет. "Старшой! Ты мог сразу сказать, зачем ты дал мне это задание! Я бы смирился с приговором…"
– Ты не мстил. Это была не месть. Просто задание по контролю над численностью. И ты не получил от его выполнения никакого удовольствия, кроме как от завершения хорошо проделанной работы, – хранитель говорил медленно и проникновенно, надеясь, что сын одумается.
– Стихийные обезьяны должны сдохнуть! Все! Только тогда мы сможем жить в мире!
– Во имя Равновесия ты должен умереть! – прежде чем Дрос успел отреагировать, когти Сафара вонзились в его грудную клетку, дробя кости и превращая плоть в фарш. Изумленные, полные муки глаза юноши поднялись на хранителя, но не остановили его. Лишь когда сердце с отвратительным звуком лопнуло, не выдержав ужасающей нагрузки, и кровь фонтаном ударила в хранителя, он разжал хватку.
Долго стоял молча, рассматривая деяние своих рук. Потом без сил упал на колени.
– Прости меня, сын! Прости!
"Он предал Равновесие и должен был умереть. Если мы не будем выполнять законы, то окажемся ничем не лучше тех, кого так презрительно и с отвращением называют стихийными обезьянами. Я все сделал правильно… Но как больно… Во имя Равновесия, как больно!.."
Жители одной из многочисленных деревень дрожали от страха – где-то недалеко, в лесу, всю ночь выл монстр.
Џ Непейвода С.Н. (на правах рукописи)
Сайт – "Художники"