– Что за миссия, сэр?

Хэллек откашлялся и раскурил новую сигару:

– Мы хотим, чтобы вы подменили своего брата Роджера, полковник. То есть под его видом проникли в святая святых конфедератов. Понимаете ли, после сражения при Йеллоу-Таверн полковник Роджер О’Нил получил новое назначение. Теперь он специальный военный помощник президента Джефферсона Дэвиса и в этом качестве имеет доступ ко всем военным и политическим секретам Конфедерации.

Брайен поднялся. Голова у него шла кругом. Прижав ладони ко лбу, он обогнул стул, на котором сидела миссис Фарнсворт, и подошел к камину.

– Прошу извинить меня, что-то мысли разбегаются. Еще раз: вы хотите, чтобы я заменил Роджера? Но это чистое безумие.

– Вы близнецы, выглядите совершенно на одно лицо, ну а с волосами мы справимся, – улыбнулся Пинкертон.

– С волосами?

– Мой парикмахер просто чудеса способен творить, – заметила с улыбкой миссис Фарнсворт. – А здесь всего-навсего нужно выкрасить вас в другой цвет.

– И все равно. – Брайен поднял руки. – Прощу прощения, но об этом не может быть и речи. У меня ничего не выйдет. Я солдат, а не шпион. – Он бросил взгляд на миссис Фарнсворт. – Так что толку от меня будет мало.

Миссис Фарнсворт приняла вызов:

– Полагаю, что смогу вам помочь. Для начала – посвящу во все подробности жизни Уайлдингов, а также Роджера с Равеной с того самого момента, как они ступили на американскую землю.

– У меня дырявая память.

– Но Равену-то вы помните? – В глазах миссис Фарнсворт зажглась какая-то искорка. Это был рассчитанный удар, и он достиг цели.

Чувствуя, что кровь приливает к щекам, Брайен поспешно сменил тему:

– Положим, я соглашусь, генерал. Какую информацию я должен добывать?

– Весьма существенную, полковник. И между прочим, у вас нет выбора. Это прямой и категорический приказ верховного главнокомандующего президента Линкольна. От успеха вашей миссии в большой степени зависит результат ближайших президентских выборов.

У Брайена просто челюсть отвисла – к такому повороту разговора он не был готов. Только теперь он почувствовал, какой вызов ему бросила жизнь.

Генерал Хэллек жестом пригласил Брайена подойти к висящей на стене у двери карте военных действий. Брайен бегло оглядел ее – на карте были выделены южные районы Луизианы, Алабамы и Миссисипи, выходящие к Мексиканскому заливу.

– В прошлом году Грант и Бэнкс достаточно надежно перекрыли Миссисипи, но до тех пор, пока флот конфедератов имеет выход из бухты Мобил, о полноценной блокаде и эмбарго говорить не приходится. Французы и англичане по-прежнему посылают из Мексики вооружение и продовольствие через залив в Мобил.

Генерал ткнул пальцем в то место на карте, где, подобно наконечнику стрелы, в ровное побережье на территории Алабамы врезалась треугольной формы бухта.

– Флот конфедератов заперт в бухте Мобил, как стая волков, окруженных флажками. Сколько у них судов, нам известно, адмирал Фэррагат все точно подсчитал, но навязать им открытое сражение он не может, как не может и вторгнуться в бухту: в данный момент это было бы самоубийством, ибо разведывательных данных относительно береговых укреплений, а также всех вооруженных сил, которыми располагает адмирал Бьюкенен, у нас явно недостаточно. Имеется, правда, неподтвержденная информация насчет тайного оружия, укрытого где-то в глубине бухты. Самый крупный и наиболее мощно вооруженный их корабль – «Теннесси», но мы даже не знаем, какой группе флота он принадлежит – северной или южной. Согласно донесениям, эта махина более двухсот футов в длину вооружена целой батареей шести– или семидюймовых пушек. Если это соответствует действительности, она в любой день может выйти из бухты и изрядно потрепать Фэррагата. Поэтому, полковник, необходимо ударить первыми, но мы не можем ставить на карту судьбу всех или по крайней мере большей части наших военно-морских сил. Ваша задача – добыть максимально полную информацию относительно берегового и бортового вооружения флота южан. Главное – выяснить все что возможно насчет «Теннесси». Вопросы?

Брайен оторвался от карты и посмотрел на миссис Фарнсворт:

– Когда начинаются уроки, мэм?

– Завтра в девять утра, – улыбнулась она.

– Буду минута в минуту.

Генерал Хэллек протянул Брайену руку.

– Благодарю вас, полковник О’Нил, не только от собственного имени, но и от имени президента Линкольна и народа Соединенных Штатов. Убежден, это предприятие станет новой блестящей страницей в вашей и без того выдающейся биографии. Страна гордится вами, полковник.

– Весьма признателен, сэр. – Но мыслями Брайен был совсем в другой стране, там, где трава круглый год изумрудно-зеленая, где днем с моря дует ветерок, теплый и приятный, а ближе к вечеру пронзительный, и облака мчатся по небу, как свора охотничьих псов.

Моя страна.

«Придет день, – поклялся он себе, – и Ирландия тоже будет гордиться мною».

Целых пять дней Брайен, практически не поднимаясь с места, провел в гостиничном номере Джесси Фарнсворт, заучивая все подробности шестилетней жизни Равены и Роджера в Америке.

По завершении каждого занятия Джесси забрасывала его вопросами в темпе скорострельной винтовки.

– А помните это потрясающее новогоднее празднество в 1863 году?

– Разумеется. Нейт Сэдли тогда изрядно набрался и начал дуть шампанское прямо из туфельки Мелани Йетс.

– Кто был свидетелем на вашей свадьбе?

– Пеннел Коллинз. Я хотел было попросить Джеба Стюарта, но Равена сказала, что Пеннел обидится. В конце концов это именно он свел меня с Джебом.

– Что за скандал разгорелся в Ричмонде совсем незадолго до нападения на форт Самтер?

– Пошли слухи, – ухмыльнулся Брайен, – что у Джеффа Дэвиса роман с одной роковой женщиной, некоей Джесси Фарнсворт.

Рассмеявшись вслед за Брайеном, Джесси поднялась с места и подошла к столу. Здесь стоял поднос, а на нем – несколько бутылок виски, присланных генералом Хэллеком.