Шрифт:
– Я уже здесь.
– А, мистер Шандал, добрый день. Как самочувствие? Вот распишитесь…
Поскольку хозяин дома и не подумал открывать калитку, что здесь было в порядке вещей, почтальон передал ему через решетку картонку с листом и авторучку:
– В самом верху списка.
Заказное письмо почтальон так и продолжал держать в руке, никоим образом не желая хоть на миллиметр отклониться от предписанной инструкцией процедуры передачи важного документа. В другой руке он держал портфель.
Получателю ничего не оставалось делать, как, еще раз воровато оглядевшись, вынуть левую руку из кармана, перехватить картонку, а правой рукой начать расписываться.
Следующий момент несчастный почтальон запомнил на всю свою оставшуюся жизнь. С громким треском голова малоизвестного писателя взорвалась, словно переспелый арбуз. Потом в многочисленных интервью доставщик почты признавался:
– Мне вначале показалось, что это детские шалости или телевизионный розыгрыш из серии «Скрытая камера». Я даже собирался сардонически засмеяться. Но когда увидел, что моя ведомость почти полностью залита кровью и заляпана мозгами, меня пробрал ужас. А потом тело упало на спину. И только после этого меня стошнило…
Твердая рука и меткий глаз Гилану не подвели. Хотя она потом утверждала, что половина волос у нее поседела в ожидании исторического момента подписывания ведомости. А находящийся внизу Матеус, как он метко выразился, вообще «яйцо снес» в нервном ожидании. Лишь когда бесстрастные камеры показали: дело сделано, объект обездвижен, – задействовалась вся подготовленная заранее акция отхода и прикрытия. По всем каналам открытым текстом распространялась информация, что Гарвард Никузи уничтожен. Более конкретные сведения пошли на центральное имперское телевидение и в ближайший комиссариат. Самые конфиденциальные – выехавшему на место расстрела комиссару:
– В левом кармане брюк Никузи находится пульт управления атомной мини-бомбой. В ваших руках теперь жизни тысяч людей этого района. Не ошибитесь!
Во время разразившегося скандала и глобального оцепления всей столицы главным организаторам и исполнителям расстрела удалось скрыться без особых проблем.
Единственное, что они сделали по ходу отступления, это добавили к фразе «Гарвард Никузи казнен!» вторую: «Назначенная за него премия должна быть передана в фонд помощи пострадавшим от ядерного взрыва в Цейлеранской империи!»
Казнь лидера преступного мира вызвала самые противоречивые и полярные отклики во всех средствах массовой информации. От восхваления организаторов казни до их обвинения в сотрудничестве с преступным миром. Утверждали даже, что Никузи убрали для того, чтобы он не предал своих пособников в высших эшелонах власти. Последнее утверждение сильно било по самолюбию Матеуса и Гиланы. Им самим хотелось бы распутать всю веревочку до конца, но стоило только вспомнить коробочку на шее преступника… Там ведь действительно оказался пульт управления еще одной ядерной бомбой. Риск был немыслимый, а удача при проведении акта возмездия им сопутствовала просто невероятная…
Через три дня после расстрела Гарварда Никузи роскошная яхта пришвартовалась на гигантском веерном орбитальном комплексе планеты Оилтон. На эту столичную планету одной из самых мощных и независимых империй Галактики в последнее время открылось настоящее паломничество. Тысячи потенциальных покупателей стремились заключить контракты с производителями уникальных бикомплексов, которые революционизировали поддержку любого температурного режима в любых по величине помещениях. Сам Матеус относился к этим новшествам отрицательно и честно признавался, что не понимает, зачем Кардону Савешу понадобилось заключать такой крупный контракт, если гораздо проще и надежнее пользоваться проверенными временем установками на сухом гелии. Но компаньон настаивал К тому же была еще одна причина, по которой яхта прилетела на столичную планету этой империи, в самый огромный промышленный город-мегаполис Зулисон. Именно здесь проживал под присмотром пожилых опекунов пятилетний сын Метаксы. Оказать всемерную поддержку этим людям и малышу Николай считал своим непременным долгом.
Добираясь до поверхности на мобильном челноке, Гилана настаивала:
– Все-таки вначале надо решить наши дела с этими, как их… святые электроны! Язык сломать можно! Кактусы, что ли? В общем, заключить договор. А потом, уже в спокойной обстановке, побываем в гостях и сделаем подарки. Ну чего ты на меня так смотришь?
Бывший лейтенант с блаженной улыбкой наблюдал, как Гилана поправляла последние детали своей одежды и прически. Стоя перед зеркалом, она казалась обворожительным и блистающим сгустком энергии, который при желании может пронзить что угодно. О чем влюбленный Николай и поспешил сообщить:
– Да вот мысленно благодарю судьбу, что ты так быстро завладела моим сердцем…
– Быстро? – прищурила глаза его любимая женщина, а затем ловко уселась ему на колени: – Ты еще скажи, что уже на тюремном глайдере в меня влюбился.
– И скажу…
– Не ври! Помню, как ты Ларту рассматривал сквозь решетки, помню…
Николай замер от нахлынувших воспоминаний о тех памятных часах перед казнью и тут же с некоторым стеснением вспомнил, что он действительно присматривался к более стройной и приятной на личико Ларте. И как только Гилана это заметила?! И запомнила… Бывший лейтенант покраснел и заволновался: