Мужчины расхохотались. Я слабо улыбнулась в ответ.

– Если ты не против, – сказала я Сету, – я бы хотела вернуться домой. У меня немного болит голова.

– Разумеется, дорогая.

Удивительно, ведь раньше он редко употреблял ласковые слова, когда говорил со мной. Но в тот вечер Сет так и лучился от радости. Он много смеялся и не скупился на комплименты и шутки. Его так вдохновил «наш» успех за игрой в «фараона», что он не замечал моей подавленности. В ту ночь я заработала больше денег, чем за всю свою предыдущую жизнь, но мне было все равно. Встреча с Мартином де Верней испортила для меня весь вечер, уничтожив радость, которую я обычно испытывала, когда мне удавалось обмануть горгио.

Ночью Сет был необычайно нежен и старался доставить мне удовольствие. Я, однако, чувствовала себя не очень хорошо, так как все мои мысли были заняты Мартином де Верней.

– Ты, наверное, устала, – сказал Сет, ласково прижимая меня к себе. – Неудивительно, после такой напряженной подготовки и волнительной игры. Если хочешь, я уйду…

Он приподнялся в постели, но я остановила его.

– Пожалуйста, Сет, останься со мной, – попросила я. – Мне так не хочется сегодня ночью быть одной. Обними меня!

Два дня спустя Сет за завтраком упомянул, что собирается в одиннадцать съездить к портному. Он вышел за полчаса до назначенного срока, и мне удалось незаметно покинуть дом. В Булонский лес я отправилась пешком. Мартин де Верней уже ждал меня.

– Я знал, что ты придешь! – Он спрыгнул с лошади и бросился ко мне, протягивая руки. Я, однако, осталась на месте.

– Я пришла, потому что было бы недостойно с моей стороны позволить тебе и дальше питать надежду на что-то, Мартин. Пожалуйста, мне так трудно говорить… Я не могу остаться здесь надолго. Он скоро вернется…

– Почему ты вообще живешь с ним? – В голосе молодого герцога звучала горечь. – Все знают, что он за человек. Он не любит тебя, а я люблю!

– Нет, ты не понимаешь, Мартин. Куда я денусь, если уйду от Сета? И потом… я нужна ему. – Эти слова были ложью: Сету никто не был нужен, и я в том числе, но мне казалось, что лучше было сказать так.

– Ты нужна ему, чтобы согревать кровать и приносить деньги в карточной игре, – гневно объявил Мартин. Я закусила губу и отвернулась. – Нет, подожди, Рони! – воскликнул юноша. – Прости меня, я не хотел причинить тебе боль. Я знаю, что в случившемся нет твоей вины. Все, кто был там, на балу у Делакруа, сразу поняли, чем все закончится. Я слышал, как они отпускали разные грязные шутки. А я… я ничего не сделал! О, почему я не помешал ему тогда?

– Я больше не вынесу, – прошептала я. – Я должна идти…

– О, Боже, прости меня, Рони. – Он схватил мои пальцы. – Ты же знаешь, я готов лучше отрубить себе руку, чем обидеть тебя. Ты мне дороже всего на свете, я так люблю тебя!

– Нет! – воскликнула я, глядя ему в глаза. – Ты любишь меня, как мальчик любит свою мечту, свой идеал. Ты даже не знаешь меня как следует, Мартин. Ты не знаешь, что я такое. Откуда тебе знать, что я лгала, обманывала и воровала – и не раскаиваюсь в этом! Я родилась и выросла среди цыган, и я все еще цыганка! Сет это понимает, и ему все равно. Но для тебя это будет иметь значение. Тебе не нравится, когда я играю в карты, ведь так? А я наслаждаюсь этим! Я люблю делать ставки, выигрывать и получать легкие деньги. Я ничем не лучше Сета. Пожалуйста, Мартин, не мучай себя. Ты не любишь меня. Это невозможно. Мартин лишь покачал головой.

– Я знаю тебя, Рони. Я знаю, что ты добрая, любящая и хорошая. И я знаю, что Сет использует тебя. Скоро он устанет и…

– Нет! Он хорошо ко мне относится. Он сделает все для меня, я знаю!

Ну почему я лгала ему? Говорила то, во что сама хотела верить и не могла?

– Разве он женится на тебе? – спросил Мартин. Я отвернулась: на такую ложь я была не способна. – А я хочу, чтобы ты стала моей женой, – сказал от твердо.

Последующие несколько недель Сет был очень внимателен. Он осыпал меня подарками: драгоценностями, платьями, купил новое седло для Блайза. Мы без конца ходили вместе на вечеринки, концерты и балы. Мы играли в карты по меньшей мере трижды в неделю, и каждый раз я оставалась в выигрыше.

Я пыталась быть честной сама с собой. «Он хорошо к тебе относится не потому, что любит, – говорила я себе. – Когда я впервые появилась в его жизни, я была для него только красивой игрушкой, которую приятно любить. Сейчас я вдобавок стала еще и машиной, которая играет в карты и приносит деньги. Сет Гаррет не способен любить кого-нибудь. Он и Мартин совершенно разные люди».

Сет смотрел на меня, как на свою собственность, и не выпускал меня из виду ни на балах, ни дома. Я задыхалась от этой постоянной опеки, но, если я жаловалась ему, Сет со смехом замечал, что я слишком ценная вещь, чтобы оставить ее без присмотра. Он сказал, что «не может себе позволить» потерять меня.

Мартин продолжал свои настойчивые преследования. Наша встреча в Булонском лесу, вместо того чтобы охладить, казалось, лишь подлила масла в огонь его чувства. Нам больше не представлялось возможности поговорить наедине, но куда бы мы с Сетом ни направлялись: в театр, на балет, или в игорный дом, – мы везде натыкались на Мартина. Он поминутно бросал на меня пылкие взгляды и часто часами ожидал возможности сказать мне хоть два слова. Если Сет и замечал оказываемые его любовнице знаки внимания, то не подавал виду. Возможно, он считал Мартина недостойным соперником.