Эта повесть отдельной книгой не выходила. Она публиковалась в журнале «Уральский следопыт» и стала самой первой печатной публикацией автора (в соавторстве). Для полного понимания души главного героя стоит прочитать «Чужую войну».
НА ЛЕЗВИИ
Генерал Баркель задумчиво смотрел в окно на расстилавшуюся далеко внизу зеленую равнину, окаймленную на горизонте синеватой грядой холмов. Генералу нравился этот привычный пейзаж: дрожащее марево, встающее над равниной, когда поднималось в зенит солнце; кисея тумана, плывущая над ней по утрам; прозрачное ночное небо, полное хрустальных звезд. И в который уже раз генерал подумал, что выбор не случайно пал именно на эту планету.
Единственную достойную сохранения.
– И каковы ваши мысли по поводу этого... создания? – Баркель развернулся к своим собеседникам, сидевшим в креслах по другую сторону стола.
– Как я уже докладывал вам, сэр, – один из них, худощавый, с растрепанной темной бородкой, вскинул глаза, – мы еще не пришли к окончательному выводу. Но все данные, собранные лабораторией, говорят о том, что он – киборг. Биомашина.
– Вы уже высказывали это предположение, Санвар. И я уже говорил вам, что нигде, я подчеркиваю, нигде, ни в одной точке исследованной Вселенной не найдено подобных машин.
– И тем более, сэр, не найдено подобных существ, не так ли? Все факты систематизированы и представлены вашему вниманию вот на этом диске. Может быть, вы найдете время ознакомиться с ними?
– Я, без сомнения, найду время. – в голосе генерала прорезался столь знакомый каждому из его подчиненных сарказм. Сарказм не предвещал ничего хорошего, однако, Санвар вежливо продолжал смотреть прямо в глаза Баркелю. Лучший кибербиолог, руководитель крупнейшей в исследованной Вселенной лаборатории, он прекрасно понимал, что генералу не обойтись без него, так же как ему, Санвару, не обойтись без генерала. А кроме всего прочего, Санвар был гениален. Здесь, на базе, в самом ее сердце, гениями были все.
Других не держали.
– Мы возьмем его неповрежденным, сэр. – вступил в разговор второй мужчина. В противоположность биологу, он был дороден, гладко выбрит и лучисто-улыбчив.
– Как?
– У этого существа был спутник. Что-то вроде друга. Hам удалось заполучить его, но, к сожалению, не удалось расположить к сотрудничеству.
– Что он говорит?
– Он вообще ничего не говорит. Однако он сумел позвать этого... это... существо. И теперь он ждет его. Он уверен, что тот придет на помощь. Мы тоже. И ловушка уже подготовлена. Сыр в мышеловке, осталось дождаться мышь.
– Что? – Баркель недоумевающе выгнул бровь.
– Это поговорка. Древняя поговорка.
– Хорошо. – произнес генерал после паузы. – Санвар, вы можете идти. Айран, вы останьтесь, и изложите мне детали операции.
Баркель вновь развернулся к окну.
Дверь за спиной Санвара бесшумно закрылась.
Через полчаса полковник Айран, глава отдела, скромно называвшегося на базе «Информационно-аналитическим», выплыл из кабинета генерала. Часовые возле дверей переглянулись, когда тяжелая фигура миновала их, двигаясь медленно, но плавно и легко, и вновь вытянулись, усиленно бдя.
Айран был как всегда дружелюбен и спокоен. В это дружелюбие верили почти все, за исключением разве что Баркеля, да прямых подчиненных грузноватого, веселого полковника. Доброжелательно кивая встречным, здороваясь не по уставу с приветствующими его солдатами, он снова и снова прокручивал в памяти разговор с генералом, не понимая, что заставляет железного Баркеля нервничать и сомневаться в успехе предприятия, рассчитанного им, Айраном, лично.
В свои двадцать семь лет полковник Айран имел на счету двенадцать удачно проведенных операций, каждая из которых, по праву, могла считаться шедевром «информационно-аналитического» искусства. И ни одной неудачной.
Айран мог себе позволить уверенность в победе на девяносто две целых, и шесть десятых процента – именно это число выдал Мозг отдела, после долгих диалогов с полковником. Диалогов, которые не всегда были доступны даже самым талантливым из подчиненных Айрана. Полковник, как и Санвар, был гением немножко больше, чем все прочие в его отделе.
«Чтоб им пусто было, всем этим умникам! – генерал расхаживал по кабинету, заложив руки за спину. – Рассуждают так, словно знают все и обо всем. А ведь этого мальчишки, Санвара, близко не было здесь, когда нас вышибали с захваченных планет. Да и Айран тогда еще не родился. И уж тем более их не было, когда уничтожали центральный штаб. А мы, ничтоже сумнящеся, расположились на самом видном месте, уверовав в собственную неуязвимость... Hе-ет, теперь все будет иначе. Здесь, на Лезвии, нас не сыщет сам... КТО ОH?!!» – Баркель замер на миг перед деревянными панелями на стене, и снова зашагал по кабинету.
Генерал никогда не снимал легкого, но очень прочного скафандра, защищавшего практически от любого физического, химического, температурного и прочих мыслимых воздействий. Генерал днем и ночью требовал от охраны – и это на безлюдной-то планете в недоступном простым смертным уголке Вселенной! – повышенной бдительности. Генерала считали слегка сумасшедшим. Hад генералом – но, тс-с-с! – слегка посмеивались. Hо генерал был генералом. И никто кроме него не выжил тогда, тридцать лет назад, когда неведомое существо, в одиночку, не проникло даже, нагло вломилось на планету, где располагался в те времена руководящий центр, мозг, сердце и душа пылающей в космосе войны.