— Карл, — снова прошептал Роберт.

— Что?

— Что будем делать?

Этот беспомощный вопрос вывел меня из состояния шока.

— Прежде всего нужно запомнить дорогу, которой мы сюда пришли, — сказал я и оглянулся.

Отверстия коридоров, таких же, как тот, что привел нас сюда, темнели в наклоненных назад нишах. «Наш» коридор отличался большими размерами, а также окружающим его валиком.

— Попробуем пройти… — я направился вперед.

Роберт послушно двинулся следом.

В абсолютной тишине по-прежнему кружились огоньки, они проплывали мимо нас, пушистые, лениво пульсирующие внутри прозрачных жил… Все пространство, казалось, дышало, словно во сне Удивительно: га же мысль появилась и у Роберта.

— Карл!

— Да?

Я видел, что он пытается побороть страх. Он не сразу сумел произнести:

— Может, это не внутренность звездолета, а…

— А что?

— …организма…

Я вздрогнул.

— Одного организма?

— Да. В космическом корабле мог быть только один… одно существо. Кто знает, может, эта металлическая скорлупа заполнена одним огромным организмом, который…

— …который спит, но вот-вот проснется и проглотит тебя, — насмешливо произнес я. — Мы ведь находимся в его чреве, «чреве Левиафана», ты это имеешь в виду?

— А почему бы нет?

— Исключено.

— Но почему?

— Откуда бы в таком случае здесь взялся воздух? Впрочем, хватит. У тебя слишком буйное воображение. Пошли.

Проходя под перекрещивающимися жилами и минуя вертикальные идущие снизу трубы, я старался представить себе, что продолговатые огни — это живые существа, но никак не мог примириться с этой мыслью. Они — насколько можно было об этом судить — не обращали на нас ни малейшего внимания. Мы шли по извилистой запутанной дороге. Путешествие продолжалось, пожалуй, около часа. Постепенно обстановка изменилась — в полу, до сих пор гладком, появились неглубокие поперечные желобки. Во рту у меня пересохло. Хоть бы немного утолить жажду! Я вспомнил водоворот на озере, который чуть было не стал местом нашей гибели, и зло усмехнулся. О, человеческое несовершенство, извечные метания между нехваткой и пресыщением! Впрочем, к чему это идиотское философствование? Краем глаза я взглянул на Роберта. Он то убыстрял шаги, то останавливался и оглядывался, облизывая губы, а один раз даже присел, но стоило мне взглянуть на него, как он молча поднялся и поплелся за мной. Потом неожиданно обогнал меня и преградил мне дорогу.

— Карл, это бессмысленно. Вернемся.

— Куда?

— Туда, откуда пришли. Там… рыбы.

Я понял.

— Ты голоден?

— Я умираю от жажды, едва могу говорить, С меня хватит. Вернемся. Может, удастся прорезать ножом эти «резиновые» стены.

— Хорошо, мы вернемся, но сначала нужно изучить пространство здесь. Возможно, мы отыщем выход. Не думаю, чтобы его можно было найти там, в темноте.

— Нет, пойдем сейчас. Я больше не могу. Я… За нами следят.

— Следят? С чего ты взял?

— Просто чувствую.

— Роберт, тебе почудилось. Чтобы выбраться отсюда, мы должны…

— Перестань меня поучать! — У Роберта от злости исказилось лицо. — Знаю, знаю. Мы должны вести себя разумно, я должен быть рассудительным и осторожным…

— Напрасно кричишь, — перебил я его. — Пока что у нас нет повода для отчаяния; с нами не произошло ничего плохого и…

— Разумеется, Они же заботятся о нас! Пожалуйста, дай Им понять, что без воды и пищи мы не можем жить. Мы тут подохнем, а Они нам посветят,

— Роберт!

Я с трудом подавил гнев.

— Пойми, Роберт, Они не могут быть такими, как мы. Считать, что космос может повторять один и тот же путь эволюции, одни и те же формы, мозг, глаза, рот, мышцы — это же чушь! Возьми себя в руки.

— Ну и что? Ну и что? — прервал он. — Разве я требую, чтобы Они походили на нас? Разве я вообще чего-нибудь требую? Умоляю тебя, будь гениальным мыслителем, будь кем хочешь — Ньютоном, Эйнштейном, только продемонстрируй Им человеческое достоинство и мудрость.

Роберт внезапно умолк, закусил дрожащие губы и, не оборачиваясь, пошел вперед. Над нами по-прежнему проплывали огни. Мы продвигались по длинному желобу, стены которого постепенно повышались. Я шел позади. Сверкающие комочки отбрасывали пятна света. Роберт все ускорял шаги — бессмысленно было его удерживать, да я и не пытался. Светящаяся чаша пульсировала огнями и медленно клонилась к нам; все ниже опускались огромные опалесцирующие трубы, все чаще в их голубоватом мерцании появлялись трепещущие красные полоски, создающие сгустки в глубине прозрачных колонн. Я отчетливо видел, как в одной из них, прямо передо мной, эти сгустки, освещенные изнутри рубиновым огнем, затвердели, а затем были смыты волной более мощного света, и снова глубину колонны заполнила молочная белизна. Засмотревшись на эту волшебную смену багряных затмений и белых рассветов, я на мгновение потерял Роберта. Потом осмотрелся — он неподвижно стоял в нескольких шагах от меня. Неожиданно он начал пятиться назад… Ногой коснулся чего-то на полу — и с воплем ужаса бросился бежать.

— Стой! — крикнул я. — Роберт! Роберт!

Я кинулся к нему. Он рванулся с такой силой, что я упал. Уже падая, я обратил внимание на его обезумевшие стеклянные глаза. Встав на колени, я позвал его еще раз, не надеясь, впрочем, что он меня услышит. Его сверкающий силуэт становился все меньше. Он несся, согнувшись, сквозь сплетения медленно проплывающих огней. Вот он перепрыгнул через какое-то препятствие, потом исчез. Я остался один. Первым моим порывом было бежать за ним, но я тут же остановился- я мог бы часами искать его в этом лабиринте огней — и повернул назад… Что его так напугало? Я отыскал взглядом то место и подошел поближе. В неглубокой выемке, образованной стенкой желоба, притаился человек. На темном фоне его фигура бледно светилась — так же, как и моя. Наклонив голову, поджав колени к груди, этот человек сидел совершенно неподвижно. Проплывающая наверху сверкающая масса залила нас светом. В полнейшей растерянности, чувствуя, как горло сжал отвратительный страх, я схватил беспомощную фигуру за плечо. Мои пальцы наткнулись на что-то твердое — человек был покрыт тонкой прозрачной пленкой Мумия? Я невольно отпустил его — он качнулся и оперся спиной о стену, так что мне стало видно его лицо, слабо светящееся в темноте.