Шаграт не сопротивлялся. Только все время оглядывался.

…Этот орк опознал в нем Черного, хоть и не знал, как это называется и насколько это опасно. Почуял, что Тир отличается от остальных пилотов, во время полетов, когда удерживать личину не было ни возможности, ни желания. Почуял, запомнил. Долго присматривался. А сегодня вечером, когда зашел разговор о разнице во вкусовых качествах радзимских и степных женщин, окончательно определился в том, что Тир сам не чужд людоедства. Он был единственным, кто отнесся к рассуждениям Шаграта абсолютно спокойно.

Попеняв себе на невнимательность, Тир воспроизвел в памяти весь разговор и понял, что он просто-напросто не сообразил, что человеку поднятая тема должна быть неприятна. Расслабился. В окружении Стаи почувствовал себя в безопасности и не стал надевать личину. Вот, пожалуйста, результат не замедлил последовать.

– Еще Цыпа, который вокруг тебя отирается, – Шаграт скорчил рожу, – Козий мор, или как его. Он тоже не такой. Не человек.

– Не нарывайся, – предупредил Тир, – Казимир тебя, если захочет, размажет ровным слоем.

– А тебя? – оживился орк.

Тир пожал плечами. Вопрос был из разряда «заборет ли кит слона», и однозначного ответа не имел.

– Ну если Цыпа меня обидит, то ты за кого будешь? – подкатился Шаграт с другой стороны.

– Если Казимир тебя обидит… – Тир только головой покачал. – Я тебе скажу, что будет, если ты спровоцируешь Казимира. Я подержу его, чтобы ты успел убежать. А потом отпущу, и мы с ребятами будем делать ставки на то, через сколько он тебя догонит. Ясно?

– Го-онишь, – протянул орк. – Мы же одна Стая, а Цыпа чужой.

– Ты пока не в Стае, – серьезно сказал Тир, чувствуя себя при этом так, будто говорит с пятилетним ребенком. – У нас есть правила, следовать которым ты не хочешь или не можешь. И пока не научишься, тоже останешься чужим.

Он задумался, из каких же это соображений Эрик решил, что он годится на роль воспитателя в детском саду? Только потому, что они с Шагратом почти одного роста? Или потому, что оба людоеды?

– Все я могу, – Шаграт обиделся, – и правила могу. Ты с кем летаешь, когда не с Падрой?

– Падре, – Тир обнаружил, что у терпения, оказывается, тоже бывает второе дыхание, – надо говорить «Падре». А летаю я с кем придется, иногда с Малом, иногда с Риттером, иногда с обоими.

– Ведущим летаешь?

– Чаще всего.

– Со мной летать будешь?

Вот так, значит? Эрик именно это имел в виду?

– Я буду летать с тем, с кем прикажет Эрик, – сказал Тир. – Любой из нас будет летать с тем, с кем прикажет Эрик, ведущим, ведомым, кем угодно. Это одно из правил: делать все, что приказывает Эрик.

– Для всех? – уточнил Шаграт. – Правило это?

– Да. Естественно.

– Но кончат, если что, только нас с тобой. – Орк расплылся в безобразной улыбке. – Мы у Эрика вот где, да? – Он показал Тиру плотно сжатый кулак. – Никуда не денемся.

– Ты можешь деться в Хорн, – напомнил Тир.

– А ты нет. – Шаграт, кажется, был страшно доволен. – Они тебя слушаются, это тоже правило?

– Нет, – отрезал Тир, – это не правило. Им так удобнее, вот и все. Но тебе, зеленый, тоже будет удобнее слушаться меня, по крайней мере, до тех пор, пока ты не научишься не ссать в фонтаны. Это понятно?

– Понятно. – Шаграт перестал ухмыляться. – Надо делать то, что велит Эрик, и не делать то, чего не велишь ты. Тогда я буду в Стае, а Цыпа облезет.

– Слышу голос разума. И для начала перестань называть Казимира Цыпой.

– Ладно! – Шаграт с готовностью закивал. – Слушай, а правда, что ты со своей машиной… это… – Он задергал ушами и стал корчить рожи, явно пытаясь подобрать цензурное слово, несмотря на то, что таковых в его лексиконе просто не водилось.

– Неправда.

– А хрена ли тогда ты ее держишь в спальне?

– С чего ты взял?

– Ха! Да кто об этом не знает?!

Он действительно оставлял Блудницу в спальне. От того, что машина всегда рядом, висит себе, развернувшись носом к высокому окну, на душе становилось спокойней. Тир знал почему: если что-то случится, он всегда успеет вывести Блудницу из-под удара. Чего он не знал, так это когда и какую из своих машин спасти не успел. Может быть, давила память об оставшемся на Земле болиде? Видимо, да. И, как бы там ни было, оставлять Блудницу в одиночестве надолго он точно не собирался.