–  Хорошо. Вы же знаете, Тэд, что Ай-Ти-Ай владеет морскими такси, одной из вертолетных площадок и четырьмя отелями. Мы покупаем половину полетного времени. У нас целая полоса в отделе рекламы-во всех трех ежедневных газетах! На телевидении у нас «Шоу Сонни Вимза», а также «Кактус и Хещнайф Эл» и программа «А вы умнее своей жены?»

–  Да, еще и новости дня Уильяматона Сэндберга Миллза. Что произойдет, если вы будете баллотироваться в мэры, скажем, как кандидат от прогрессивной реформистской партии? Плакаты «Иди и голосуй» с вашим изображением будут встречать всех пассажиров наших катеров и вертолетов. Вы станете героем телевидения и прессы. Как вы думаете, удастся ли вам набрать сорок - сорок пять процентов голосов?

Трэзен внезапно побледнел от волнения:

–  Боже мой, Фрэнк, но это ж незаконно? Корпорация не имеет права вкладывать свои деньги в поддержку кандидатов. А что скажет ваш Совет Директоров?

–  Если дело дойдет до этого, Тэд, то я и есть Совет Директоров.

–  Но все равно, вы не имеете права…

–  А если я хочу баллотироваться на должность ловца бешеных собак? Я сгораю от нетерпения приобрести эту должность! Я собираюсь участвовать в избирательной кампании со всей своей энергией. Но, - хитро улыбнулся Хертцог, - мне нужен человек, который бы возглавил список партии. Что вы думаете по этому поводу?
– Хертцог запустил два пальца в нагрудный карман спортивной рубашки и достал две пятидолларовые купюры и клочок бумаги. Он развернул бумагу и положил на стол перед Трэвеном. Это был чек, заверенный Ай-Ти-Ай и выданный в фонд избирательной кампании прогрессивно-реформистской партии. Чек на двести тысяч долларов.
– И, конечно, нам потребуется предвыборная программа. Что вы об этом думаете? Филлипс и консервативная партия не Обращают никакого внимания на наши деловые интересы, связанные с материком. А там, кстати, многие раздражены как нашим отчуждением от их проблем, так и нашими расценками на транспортировку грузов. Мы теряем крупные суммы, Тэд. И надо доказать с цифрами в руках, что мы доставляем лишь мелкую, скоропортящуюся продукцию, а крупные грузы переправляются морем в Архангельск и затем - по железной дороге до Черного моря. Помяните мое слово, придет день, когда они проложат трансафриканскую железную дорогу Север-Юг. Да-да, через джунгли и пустыню, если мы вынудим их это сделать. Гарантируйте населению более короткий рабочий день и низкий налог на недвижимость, если окажется, что мы сможем новысить ежегодный доход за счет снижения расценок на перевозки. На лице Трэвена промелькнуло сомнение.

–  Я не уверен, что все это будет еходитьсяс тем, что звучало в моих прошлых публичных выступлениях.

–  Ваших? Вы, видимо, имеете в виду, мэра Филлипса? Но сейчас же вы выступаете самостоятельно, борясь за наши идеи, сбросив, наконец, прежние одеяния. Вы не гангстер из команды Уоринга - вы уважаемый экс-консерватор, которому до чертиков надоела линия своей партии.

–  Хм..; - широко улыбнулся Трэвен, - я думаю, что у меня получится. Вы выбрали верное оружие.

–  Я думаю точно так же. Хорошо, Тэд. Вы - опытный человек, так что я оставляю за вами право обустроить штаб-кзартиру, нанять людей для связи с прессой. Я пришлю к вам одного парня из моей конторы, его зовут Бэннистер. Он обеспечит вам финансовую поддержку из фондов Ай-Ти-Ай на случай, если закончатся деньги. Но я лично вынужден держаться от этого подальше. Вот и все, пожалуй. Удачи.

Трэвен взял чек, зачарованно изучал его несколько, секунд и затем положил в бумажник.

–  Э… Спасибо, Фрэнк.

–  Не за что, Тэд, - ответил, поднимаясь, Хертцог. Он оставил на столе две пятидолларовые бумажки и позвал официанта: - Надеюсь, Тэд, увидеть ваше имя в списках кандидатов.

–  Фрэнк, а что, если Филлипс обнаружит источник финансирования?

–  Ну, если тебя это волнует, то там все в порядке. Юридически все оформлено безупречно. Изучи бухгалтерские книги фирмы «Стендард и Пуа» и «Дан и Бредстрит» за последние 30 лет. Там все написано.

Хертцог помахал на прощание рукой и вышел из коктейль-холла.

Фрэнк Хертцог жил в круглом подводном доме, закрепленном на одной из опор здания Ай-Ти-Ай на глубине 120 метров. Туда было непросто добраться, возможно, поэтому там всегда было тихо и спокойно.

Фрэнк стоял в небольшой кухне и колдовал над кастрюлькой с какао. Когда жидкость достигла нужной температуры, он перелил какао в керамическую кружку, на дно которой загодя плеснул виски. Затем он направился в гостиную, откусив на ходу первый кусок от грандиозного бутерброда, из обильно сдобренного горчицей бекона с луком и помидором.

–  Как идут дела?
– спросил он Хока Бэннистера, который стоял посреди комнаты М тренировался в метании стрел в мишень.

–  Старик Тэд Трэвен отправил консерваторов в нокаут! В городе все только об этом и говорят. По улицам просто невозможно пройти-всюду висят его плакаты. Сонни Вимз рассказывает анекдоты о Филлипсе, программа «А вы умнее своей жены? » завалена вопросами о грузовом тоннаже. Хещнайф Эл с «Кактусом» участвуют в гонке по Дакоте.

–  Гонка в Дакоте!
– мечтательно зажмурился Хертцог.
– Эх! Были денечки, Хок. Если человеку хотелось путешествовать, он взбирался на свою верную клячу и ковылял по солнцепеку. Да… Кстати, подпиши вот здесь, хорошо?
– Он достал из бокового кармана сложенную бумагу и протянул Хоку.

–  Что это?
– поинтересовался Бэннистер.

–  Это финансовое обязательство нашего посланца. Его должен подписать один из руководителей компании.

–  А ты почему не можешь?

–  Так я и есть посланец. Я выезжаю через 20 минут с тридцатью тысячами долларов. Это немного раньше того срока, который установил Келлер, но я не думаю, что они будут очень возражать, если получат деньги раньше, чем они этого ожидали;

Бэннистер расписался против графы, в которой было указано его имя, и вернул обязательство.

–  Ждет самолет?

–  Нет. От такого быстрого перемещения не получаешь никакого удовольствия. У меня в запасе несколько часов. Я

собираюсь ехать через тоннель.

–  Не забудь вернуться до того, как закроются избирательные участки. Нам важен каждый голос, не мне тебе объяснять.

–  Ну да! А я куда баллотируюсь?

–  В районный совет. Это почти одно и то же, что и ловцы

бешеных собак.

–  Боюсь, что ты прав.
– Хертцог взял свой дорожный саквояж и нажал на кнопку вызова лифта. Вскоре лифт спустился вниз.
– Присматривай за домом, - попросил он на прощанье Хока.