Крег недоверчиво качнул головой.

– В том, что Адди стала писательницей, есть что-то сверхъестественное. У меня такое чувство, будто разверзлась могила и на свет вышла мертвая женщина. Подумать только, Адди написала книгу.

– В этой книге тебе отведено немало места, – с хитрым видом сказал Абару. – Я должен прочитать эту книгу до конца. Да, приятель, непременно должен.

Крег засмеялся и шутливо погрозил ему кулаком:

– А ну-ка выкатывайся, черный язычник. Хватит тебе тут отсиживать зад, займись-ка лучше делами.

…Крег и Абару пересекли океан осенью 1842 года. Взвалив на спину свои скудные пожитки, они сошли по трапу, чтобы поселиться в Йерба-Буэне.

До мексиканской войны было еще четыре года. Доверчивые мексиканцы охотно принимали американских поселенцев на своих западных территориях, в Калифорнии и Нью-Мексико.

Требовалось только присягнуть на верность мексиканскому правительству и подать заявление на безвозмездное предоставление земли. Алькальд обнял Крега и Эйба, расцеловал их в обе щеки и даже благословил.

Они застолбили участок в сорок акров, который примыкал к Американской реке в долине Сакраменто – здесь находилась одна из самых плодородных территорий в мире.

Одним из их соседей был немец Джон А. Саттер, бывший капитан императорской армии и гражданин Швейцарии. У Саттера было одно из самых крупных землевладений, когда-либо пожалованных иностранцам. Настоящее королевство, которое он назвал Новой Гельвецией и заселил своими рабами: мексиканцами, американцами и другими иммигрантами из всех частей света. Поселение выросло вокруг форта, состоявшего из нескольких домов, складов и укрепленного каменного блокгауза, где население Новой Гельвеции могло укрыться в случае нападения индейцев.

Саттер был добродушным полным человеком среднего возраста, с редеющими уже волосами и красным носом луковицей. Отличный сосед, он бескорыстно помогал Крегу и Абару. Даже присылал своих рабочих во время строительства дома, амбара, подсобных помещений. Они же помогли вспахать землю для посева.

– Вы и опомниться не успеете, как станете такими же богатыми фермерами, как я. Эта земля богаче, чем долина Евфрата. Морковь здесь длиной в ярд. Свекла – величиной с небольшой бочонок. Яблоки – что грейпфруты. А уж какие помидоры! Только нажми – и сок брызнет, как из фонтана. – У Саттера были большие стада коров и прочего скота. Но Крег и Абару решили ограничиться несколькими курами, коровами и свиньями.

Пророчество Саттера осуществилось скорее, чем друзья могли надеяться в самых смелых своих мечтах. Затеянное ими дело процветало. У них были хорошие отношения со всеми соседями и мексиканскими чиновниками. По крайней мере раз в месяц они обедали в доме алькальда, другие представители мексиканских местных властей приглашали к себе на ранчо преуспевших американцев. Между всеми царил дух товарищества, вплоть до того злосчастного вечера, когда алькальд и несколько его чиновников приехали в гости к Саттеру.

Почти сразу же Саттеру, Крегу и другим гостям стало ясно: что-то случилось. У мексиканцев были вытянувшиеся мрачные физиономии. Не спасала положения даже репутация Джона Саттера – прекрасного веселого рассказчика: на все его шутки мексиканцы отвечали лишь вежливыми, очень сдержанными улыбками.

Наконец хозяин обнял одной рукой алькальда и отвел его в угол.

– Что случилось, ваше превосходительство? Почему вы все такие мрачные в этот дивный весенний вечер?

Алькальд со вздохом понурил голову:

– Ах, Джон, мой дорогой друг. Боюсь, что я принес дурные вести. Соединенные Штаты аннексировали Техас, и ваш президент объявил о намерении послать в Мексико-сити своих представителей для покупки у нас Калифорнии и Нью-Мексико. И… – его голос был напоен горечью, – этим представителям поручено потребовать удовлетворить претензии, предъявляемые американскими гражданами к Мексике.

Саттер был ошеломлен:

– Какие претензии? Никогда не слышал о такой чепухе. Мексиканское правительство и все вы, его представители, всегда проявляли внимание и щедрость по отношению к нам, переселенцам. И чем же все это теперь грозит, ваше превосходительство?

Маленький жилистый алькальд нервно подергал себя за бородку и безучастным голосом сказал:

– Если президент будет настаивать на своих амбициозных требованиях, война неизбежна. Мы люди мирные, не воинственные. Но гордые. – Он печально покачал головой. – Вот уж не думал, друг мой, что дело дойдет до такого. Сердце буквально каменеет в груди.

Саттер хлопнул его по плечу:

– Я присягнул в верности вашему правительству и властям, представляющим его здесь, в Калифорнии, и останусь верным своей присяге, что бы ни случилось. Я думаю, что могу говорить и от имени других американских друзей и соседей.