Трудности в починке кораблей весьма понимательны, понеже места безлесные около Черноморских наших гаваней. Прикажи для будущих веков горстьми раскидать около гаваней дубовых желудей. Естьли б до нас живущие сие делали, то бы мы нашли лутчие удобности. Не пренебрегай при своих безчисленных хлопотах и сим советом. Adieu, mon Ami, portes Vous bien.

Апр[еля] 14 ч., 1788

Апр[еля] 20 ч., 1788

Друг мой Князь Григорий Александрович. Письмы и репорты твои от 6 апреля я получила в самый день праздника, с которым тебя поздравляю, и желаю тебе щастия, здоровья и силы душевной и телесной в высшней мере. Спасибо тебе, что немешкотно ты ответствовал на мои письмы о шведском вооружении. Оне в самом деле существуют, но будут ли употреблены в действие противу нас — сие время докажет. Между тем, здравый рассудок требует, чтоб с той стороны были всячески обезабочены мы, наипаче во всех тех способах, кои от нас самих зависят: и для того на море изготовляются, как тебе уже известно, 10 кораблей и прочее. А вчерашний день я подписала набор из церковников. И так наша постура [339] теперь весьма почтительна. Датчанам также сказано, чтоб свой долг не упустили, в чем не откажут, я уверена. Лишней же тревоги никакой, конечно, не окажем. Нолькен сам собою изъяснился1, по городовым слухам о войне с шведами, с Вице-канцлером и между прочими речами сказал, что Король его без сумашествия подобный шаг предпринять не может, но что от молодежи, его окружающей, всякую нелепо[сть] ожидать немудрено, и естьли сие зделается, то он, Нолькен, поедет жить в Лифляндии. Сказывают, что шведская нация на сие не будет взирать с приятностию, а очень статься может, что Король, выманя деньги у других держав под видом вооружения, потом оные покинет.

Отселе писано к Разумовскому, и надеюсь, что все на речах кончится. Перлюстрированное письмо Линьева сына не великое уважение прибавляет к распорядку нашего союзника; но лутче его иметь для, нежели противу нас, как в прошедшей войне.

Пришли ко мне чертеж двойных шлюпок, как у тебя строятся и какие советуешь употребить. Касательно мещан и ямщиков пришли план и штат, как их формировать на казацкий образец. Я надеюсь теперь получить вскоре известие о выступлении войск, понеже и у нас уже трава показалась и погода весенняя и красная.

Прощай, мой друг, будь здоров и весел. По полученным из Царяграда известиям, то капитан-паша выжидает только первой неудачи турков, чтоб сильно домогаться о мире, и повсюду разнесся, что под осень заключен будет2. Дай Боже. Я сие от сердца желаю и чтоб ты сюда возвратился, и я б не была бы без рук, как ныне.

Как возьмешь с Божиею помощию Очаков, тем и кончится, а Булгакова я щитаю теперь уже в Ливорно, понеже хотели его отпустить в половину марта, морем.

Херсон. 28 апреля [1788]

Матушка Всемилостивейшая Государыня. Отправясь из Елисавет, был я здесь, в Кинбурне и у Каменного мосту на Каланчаке, где войски, назначенные в тот деташемент, прибыв, разположились. Был на гребной флотилии, а теперь еду в эскадру на Глубокую. Будучи везде, распорядил, что нужно, и спешу только донесть1. Простите, матушка, возвратясь в Елисавет, отправлю курьера с предположениями кампании настоящей. Будучи по смерть

вернейший и благодарнейший

подданный

Князь Потемкин Таврический

Друг мой любезный Князь Григорий Александрович. Сожалею, что ты простудился и от того почти оглох. Прошу вспомнить, что твое здоровье мне нужно, и мои увещания, чтоб иметь о себе всякое попечение. Я вчерашний день из города сюда переселилась, понеже день был теплый, а к вечеру у нас слышен был издали гром. Сегодня год, как я была в Кременчуге.

Пауль Жонес приехал сюда и дни чрез два или три поедет к вам. Он ищет переводчика, которого дать ему приказала1. Он охотою к нашей службе пылает. Он мне говорил, что для нашего флота полезно бы было иметь Синоп, либо гавань на той стороне, ради случиться могущих бурь. Я на сие ничего не отвечала, чтоб тебе ничем руки не связать, а ты расположишь к лутчему.

Теперь ожидать буду от тебя писем и известий о предприемлемых действиях и в чем вы с Фельдм[аршалом] Румянцевым условитесь.

Александра Матвеевича я зделала шефом Казанского кирасирского полка, и полковникам разменяться приказано. Такожде о Браницком к тебе рескрипт подписан2.

Прощай, мой друг, будь здоров.

Царское Село. Майя 1 число 1788

[1 мая 1788]

В ответ, мой друг, на твое письмецо тебе скажу, что приезду твоему обрадуюсь. Но хотя и знаю, что отъезд твой необходимо нужен, однако об оном и думать инако не могу, как с прискорбием. Я вчерась сюда приехала и с большим удовольствием глотала загородный воздух.