Князюшка дружок сердечный, сие пишу к тебе единственно для того, чтоб тебе сказать, что я здорова, и спросить, каков ты находишься в дороге? Впрочем пребываю как всегда с крайним доброжелательством. Прощай, мой друг. Будь здоров.

Екатерина

Мар[та] 13 ч., 1784 г.

Вот второе письмо. Будь здоров, о том я тебя весьма прошу. Я здорова. Прощай, Бог с тобою.

Марта 14 ч., 1784 году

Известия из Молдавии гласят, что молдаване завидуют состоянию Тавриды и что запорожцы беглые просятся паки к нам, такожде и вышедшие из Крыма татары назад идут1, а Цесарь окончил хлопоты свои торговые с турками2, одержал выгоды почти те же, что и мы. Саша мне сказал, что Катя отъезжает3. И так начертила я сию хартию тем же пером, которым подписала сего утра похвальную грамоту Князя Потемкина4.

Апр[еля] 15 ч., 1784

Друг мой сердечный, твое письмо из Дубровны от 5 сего месяца я получила1. Хотя я все праздники выстояла, но, однако, я здорова, а за твои поздравления тебя благодарю и равномерно с прошедшим поздравляю, буде в прошедших письмах о том не упомянуто мною.

Скажи ты мне, друг мой, начисто: буде думаешь, что за язвою или другими препятствами в будущем году в Херсоне побывать мне не удастся, могу тогда ехать до Киева? Путче, чтоб Бальмен тебя ждал на месте, только, пожалуй, сам не давайся в опасности. Ты знаешь, каковы мне твои болезни.

У нас погода была прекрасная и самая теплая от половины марта, а теперь ненастлива по вскрытии реки.

Что персидские дела плавно идут, тому радуюсь2.

В городе слух носится, будто в лейб-грена[дерском] полку ни копейки денег нет и будто полк так обеднел, что одной суммою затыкивают другую и перебивается с день ото дня.

Прощай, мой друг, Бог с тобою, будь здоров и весел.

Саша кланяется.

Из Села Царского. Апреля 25 ч., 1784

Носится слух по здешнему народу, будто язва в Херсоне попрежнему свирепствует и будто пожрала большую часть адмиралтейских работников. Зделай милость, друг мой сердечный, приймись сильной рукой за истребление херсонской язвы. Употребляй взятые меры при московском нещастии. Они столь действительны были, что от сентября по декабрь истребили смертоносную болезнь. Прикажи Херсон расписать на части, части на кварталы; к каждому кварталу приставь надзирателей, кои за истребление язвы бы ответствовали. Одним словом, возьмись за дело то, как берешься за те дела, коим неослабный успех дать хочешь. Ты умеешь вить взяться за дело. Установи карантины и не упусти ни единой меры, кои к тому способствовать могут. Пиши, пожалуй, здоров ли ты сам? И для чего давно от тебя писем нет, а из губернии твоей репортов?

Штат Тавриды я конфирмовала1.

Папский посол получил обещание, что вскоре наименован будет кардиналом2. Кобенцель получил посольский кредитив. Adieu, mon cher Ami, portes-Vous bien et aimes-moi. [289]

Майя 5 ч., 1784

За поздравление со днем рождения моего благодарствую тебя1, друг мой сердечный. Я, слава Богу, здорова и желаю то же слышать и об тебе и чтоб повсюду болезни умалялись, а тебе советую не даваться ни в какую опасность, ибо для меня и для службы твое здоровье нужно. О походе будущего года буду ожидать, что скажешь, Господин Генерал-Фельдмаршал. Только знай, что жестоко прогневаюсь, буде вдашься в опасности тогда, когда можешь пресечь добрым одним порядком.

Не бойся, дружок, не позабуду тебя. Нельзя ли Хана переманить на твердую землю?2 Adieu, mon Ami.

Сашенька тебе кланяется и тебя любит, как душу, и часто весьма про тебя говорит.

Майя 17 ч., 1784

Письмо твое, друг мой сердечный, из Кременчуга я получила1. Радуюсь, что местами язва пресеклась, и надеюсь, что добрыми твоими распоряжениями вовсе и в Херсоне пресечена будет. Из Англии и из Дании столь много и обстоятельных известий приходят о почти на сумасшествие похожих предприятиях Короля Шведского на Норвегию и самого города Копенгагена, что об оном, уже не оплошая, почти сумневаться не можно. Данию же ему атаковать не можно, чтоб с нами дело не иметь. И для того, дабы шалости его скорее унять, приказала я на десять тысяч пехоты и три тысячи конницы, да сорок орудий полевой артиллерии, заготовить генеральному штабу за Невою лагерное место, а провиантский [магазин] — в Финляндии — на то число провиант и фураж на целый год, а ты пришли сюда полка два или тысяч до двух казаков Донских.

Датчане готовятся на всякий случай. Морского же вооружения будет столько, что всю Швецию раздавить можно, а имянно: пять кораблей, идущих из Ливорно, три от города Архангельского, да 7 из Кронштадта, а у датчан шесть будут в Зунде. Шведскому посланнику я сказать велела, что слухи таковые носятся и что хотя, кажется, вероятия не стоят, но чтоб оне знали, что на датчан наступать им неудобно, ибо союзники суть России.

Ты видел, что и речи Короля Шведского с Марковым на то похожи были2. Теперь посмотрим, выехавши из Франции, убавит ли дурачества или нет. Чаю, от турок помочи по своему прославленному союзному трактату, которым хвастается, немного ему ожидать.