"Подсознательно готовясь принять мысль о возможности поехать в СССР я написала Олиной тетке в Калифорнию, спрашивая ее, возьмет ли она на себя полную ответственность за племянницу если со мною случится что-либо неожиданное. Моей первой мыслью было не брать Олю с собой. Но ответ мне ничем не помог. В отличие от своего порывистого, искреннего брата, его сестра всегда подолгу обдумывала каждый шаг и слово, нередко советуясь с адвокатом. Теперь она просила, чтобы я предоставила ей письмо от врача, характеризующее мое состояние здоровья: была ли действительно какая-то серьезная опасность?.. Я вдруг совершенно разъярилась на весь американский образ жизни и мышления – такой деловой, такой бессердечный, – как казалось мне в этот момент. Не могла же я сказать ей, что вдруг смогу поехать в СССР! Смогу?.. Теперь надо было подумать об этом всерьез."
Путешествие на родину
Оглавление
1 Пересечение границы……………………………………………… 10
2. В Англии………………………………………………………………… 18
3. Наконец – сын………………………………………………………… 40
4. Советская власть…………………………………………………….. 44
5. Дела семейные………………………………………………………… 54
6. «Быть может, за хребтом Кавказа»………………………….. 62
7. От поэзии к реальности………………………………………….. 69
8. Души человеческие…………………………………………………. 78
9. Пастыри духовные………………………………………………….. 87
10. Два последних разговора……………………………………….. 92
11. Неизбежные сопоставления……………………………………. 103
12. Перемена декораций………………………………………………. 109
13. Препятствия………………………………………………………….. 115
14. Письмо американского консула……………………………… 120
15. Прощание с Грузией……………………………………………… 127
16. Москва решает………………………………………………………. 137
17. Последние дни………………………………………………………. 143
Эпилог……………………………………………………………………… 153
Доверьте прошлое милости Божией,
Настоящее – Его любви,
Будущее – Его провидению.
Св. Августин
Путешествие на родину после семнадцати лет жизни на Западе было шагом непредусмотренным и незапланированным. В книгах всегда все выглядит таким логичным, так гладко все идет. Все объяснения – сделанные позже – выглядят такими убедительными. В жизни же все неожиданно, случайно и часто необъяснимо. Как тот первый звонок моего сына в середине декабря 1982 года – первый за семнадцать дет.
Взяла я трубку в нашей снятой в Кембридже мансарде, в Англии, и вдруг услышала по-русски: "Мама, здравствуй!" И не поверила. Голос был каким-то неузнаваемым, совсем иным, грубым. И только когда он рассмеялся над моей торопливой путаницей в английском и русском языках, смех его прозвучал знакомо. И я поняла, что да, это сын.
Но с этого момента все пошло к одной неминуемой цели: увидеть его, увидеть дочь и двух внуков, потрогать их всех руками… Полтора года прошло до того дня, когда мы действительно отправились в СССР, но началом-то всему был тот никак не предвиденный телефонный звонок. А до этого момента самая мысль о путешествии на родину была для меня полным абсурдом, так как не существовало у меня для этого никаких причин.
Все в жизни смешано. Рациональность политиков, умные речи и книги академиков, квалифицированные комментарии телевизионных обозревателей, интеллигентные рассуждения о вере – и необъяснимые поступки, продиктованные сердцем, ежедневно происходят по обе стороны сегодняшнего разрезанного на две части мира. Очень, очень похожи одна на другую эти две непримиримые половины – как их правительства со всеми их агентствами и пропагандой, так и жизнь людей
7
обыкновенных. И если мне удавалось сравнительно легко приспосабливаться и тут и там, и снова тут, и снова там естественно входить в строй иной культуры, так это, несомненно, от этого сходства.
Америка и Советская Россия просто не знают, насколько они похожи. Различия постоянно показываются и безумно раздуваются телевидением, кино, книгами пропагандистов и поверхностных журналистов. Но один старый человек – Арманд Хаммер – вот уже несколько десятилетий продолжает свой трудный подвиг, убедить мир, как необыкновенно близки и нужны друг другу две огромные страны. И если мой голос неавторитетен, то к голосу Хаммера следовало бы прислушиваться.
Однако ложь сильна и живуча, искусственная вражда основана на ложных страхах, и пропаганда раздувает пламя взаимного недоверия вот уже семьдесят лет, исключая время второй мировой войны. А жизнь-то идет своим путем в обеих странах. Люди любят, женятся, рожают детей, создают книги, музыку, искусство – все так же, все так же… Повторяют прошедшее, взывают к будущему, молятся Богу, хоронят ушедших, обращая мало внимания на политические этикетки, на истерику, поднятую в связи с сегодняшними новостями. И здесь и там надо вырастить детей честными, искренними, верующими в Добро, в Любовь, в Прощение, потому что без этого человечество неминуемо погибнет – какими бы высокими идеологиями оно ни прикрывало взаимную вражду и ненависть. Сменяются поколения, родители по обе стороны так называемого железного занавеса с одинаковыми усилиями стремятся поддержать в молодых искру божественного огня, научить их самопожертвованию не ради собственного комфорта – среди холодильников, автомашин и телевизоров – а ради будущего этой планеты. Научить их любить природу и землю, животных и растения, детей и стариков.
Русская поэтесса Наталия Крандиевская сказала об этом вечном потоке жизни в эпитафии,* которую ее близкие после ее смерти поместили на могильном камне над нею:
__________________
* Н. В. Крандиевская. „Дорога". Сб. стих. Л., 1985.
8
Уходят люди и приходят люди.
Три вечных слова: было, есть и будет,
Не замыкая, повторяют круг.
Венок любви и радости и муки
Поднимут снова молодые руки,
Когда его мы выроним из рук.
Да будет он, и легкий и цветущий,
Для новой жизни, нам вослед идущей,
Благоухать всей прелестью земной,
Как нам благоухал.
Не бойтесь повторенья!
И смерти таинство и таинство рожденья
Благословенны вечной новизной.
Сын Наталии Васильевны, московский физико-химик Федор Федорович Волькенштейн когда-то очень давно заставил меня сесть писать историю моей семьи. „Двадцать писем к другу" были адресованы к нему и без его настоятельного напора не были бы написаны. Его уже, к сожалению, нет в живых. Но мы еще встретимся с ним далее на страницах этой книги – последнего тома моего автобиографического повествования,* хотя я бы с большим удовольствием писала бы короткие рассказы более оптимистического характера. Но так уж вышло.