Шрифт:
Я знал, видел и даже носом чуял, что не только достаточно, но даже слишком много духа досталось ему!
Блаженной грудью вдыхаю я снова свободу гор! Наконец то избавлен нос мой от запаха человеческого существования!
Заратустра любит человека, и Заратустра ненавидит человека. Заратустра любит человека, ибо в человеке заложена возможность выйти за свои пределы. Заратустра ненавидит человека, потому что человек совершенно не использует свой потенциал; он застревает как зерно и никогда не становится цветком.
Это одна из причин, почему за Заратустрой не последовали большие толпы людей — потому что он ненавидит вас такими, какие вы есть. Но он ненавидит вас лишь потому, что вы владеете несметными сокровищами и не исследуете их. Он ненавидит вас потому, что любит вас. В этом нет противоречия.
Он хочет, чтобы из вас родился сверхчеловек. Он любит сверхчеловека, а пока маленький человек не готов умереть и исчезнуть, сверхчеловек не может появиться.
Семя должно умереть в почве. Лишь тогда начнет расти прекрасный зеленый побег. Но зерно должно умереть.
Человек должен умереть, чтобы дать место сверхчеловеку.
Так что, с одной стороны, он любит человека, ибо человек — это зерно... но он ненавидит человека, потому что это зерно не дает расти сверхчеловеку. Зерно превратилось в тюрьму.
Семя должно быть только защищено, и как только найдется подходящая почва, семя должно быть готово немедленно умереть. Но семя становится слишком защищенным - тогда оно превращается в тюрьму. Тогда зерно избегает почвы, поскольку там ему придется умереть. Тогда семя начинает любить самое себя и полностью забывает о великой возможности, которую носит в себе.
Заратустра любит сверхчеловека, и как следствие, ему приходится разбивать и разрушать семя — человечество. Человечество должно исчезнуть с земли, чтобы сверхчеловек мог сделать эту землю раем.
...Так говорил Заратустра.
О ТРОЯКОМ ЗЛЕ
14 апреля 1987 года,
Возлюбленный Ошо,
О ТРОЯКОМ ЗЛЕ
Теперь хочу я возложить на весы из всех зол три самых худших, и по-человечески верно взвесить их...
Сладострастие, властолюбие, себялюбие — это троякое зло до сих пор проклинали усерднее всего, и более всего на него клеветали; и вот хочу я сегодня по-человечески тщательно взвесить...
Сладострастие: это сладкий яд лишь для увядших, для тех же, у кого воля льва, это великое сердечное подкрепление, вино из всех вин, благоговейно сбереженное.
Сладострастие: это величайшее блаженство, символ высшего счастья и высшей надежды...
...многому, что еще более чуждо друг другу, чем мужчина женщине: а кто постиг до конца, насколько чужды друг другу мужчина и женщина?..
Властолюбие: огненный бич для самых суровых из всех жестокосердных; ужасная пытка, уготованная самому жестокому, мрачное пламя костров, на которых сжигают живьем...
Властолюбие: перед взором его человек пресмыкается и ползает, раболепствует и становится ниже змеи и свиньи, пока, наконец, не вырвется у него крик великого презрения...
Властолюбие: оно поднимается к чистым и одиноким, чтобы привлечь их, поднимается вверх к самодовлеющим вершинам, пылая, как любовь, заманчиво рисуя в небесах пурпурные блики блаженств.
Властолюбие: но кто сказал, что нездорова такая страсть, когда высокое стремится к власти над низшим! Поистине, нет ничего болезненного в таком желании, в таком снисхождении!
Чтобы одинокая вершина не оставалась вечно одна и довлела себе; чтобы гора снизошла к долине, а ветры вершин — к низинам.
О, кто найдет истинное имя, чтобы назвать и возвести в добродетель это стремление! "Дарящая добродетель" — так назвал некогда Заратустра то безымянное.
И тогда, случилось, — и поистине случилось впервые, — что слово его возвеличило себялюбие — бодрое, здоровое себялюбие, бьющее ключом из сильной души;
— из сильной души, соединенной с возвышенным телом, прекрасным, победоносным и крепким, рядом с которым каждая вещь становится зеркалом...
Прочь от себя гонит она все малодушное; она говорит: "Дурное — это трусливое!"...
Достойным презрения кажется ей всякий, кто постоянно заботится, вздыхает, жалуется и извлекает из всего малейшую выгоду...
Ненавистен и противен ей тот, кто никогда не защищается, кто проглатывает ядовитые плевки и злобные взгляды, кто слишком терпелив, кто все выносит и всем доволен: ибо это — характер раба.