— Разумеется, так, — сказал Виктор. — Потому что вы повторили стандартный набор глупостей на тему корпоративной почты. Я эти глупости слышал десятки раз.

— То есть, — сказала Галина Петровна, — я ничего нового не придумала?

— Абсолютно ничего. Даже кое-что пропустили.

— Например?

— Например, такой довод: то, что я могу читать служебную переписку без вашего ведома, означает, что я вам не доверяю.

— А что, разве не так?

— Ну вот, одно да потому, — сказал Виктор. — Что за привычка употреблять слова, не вдумываясь в то, что они означают! Я читаю переписку именно с вашего ведома. Вы подписываете контракт, в котором вы УВЕДОМЛЯЕТЕСЬ об этом. То есть правила игры понятны и недвусмысленны. Если они вас не устраивают, не подписывайте контракт, и мы расстаёмся. А если уж вы их подписали, то будьте добры, соблюдайте эти правила, тем более, что они оберегают вашу личную жизнь. Это же так просто!

— Больше вопросов нет, — сказала Галина Петровна. — Но, знаете ли, на душе нехорошо.

— Ничего удивительного, — сказал Виктор. — Тьмы низких истин вам дороже вас возвышающий обман?

Слушай сюда, читатель… Если ты, конечно, еще тут. Если не притомился читать бесконечные рассуждения. Нет, ничего страшного, вопросов на самопроверку не будет. Да собственно, что тут и спрашивать — разумному человеку всё то, о чём сказано в двух предыдущих главах и так ясно. Надо быть круглым идиотом, чтобы это не понимать. Я о другом сейчас. Точнее, о том же самом, но с другого боку.

Вот фраза была в предыдущей главке. Повторю еще раз: «правила игры понятны и недвусмысленны. Если они вас не устраивают, не подписывайте контракт, и мы расстаёмся. А если уж вы их подписали, то будьте добры, соблюдайте эти правила».

Остановись. Прочти еще раз. Речь идёт о правилах игры. Предполагается, что два свободных человека в здравом уме и твердой памяти о чем-то договорились — и дальше играют по этим правилам. Или не договорились — и разошлись. Но если уж договорились, правилам следуют. Во всяком случае, хозяин, заключая контракт с работником, рассуждает именно так. Ему так привычнее. Он работает по такой схеме с заказчиками. Он работает по такой схеме с партнерами. Ему естественно так же работать с сотрудниками. Вся штука в том, что сотрудники так не думают.

Хозяин фирмы живет в жестком реальном мире, в котором действуют жесткие объективные законы. Если хозяин будет жить мифами, он вылетит в трубу очень быстро, со скоростью, пропорциональной своей мифологизированности.

Хозяин вынужден просчитывать каждое свое решение, поскольку он несет персональную ответственность за эти решения. Лично он и в полном объёме.

Сотрудники, по большей части, живут в выдуманном мире. В этом мире человек стоит дороже того, что ему платят. В этом мире он имеет гораздо больше прав, чем обязанностей. Он ответственен не перед объективным миром, а перед субъективным хозяином. На закон всемирного тяготения, из-за которого люди не могут летать, обижаться невозможно. Но на злого хозяина, который зачем-то запретил летать, обижаться можно и должно. Особенно если ты никогда не слыхал о законе всемирного тяготения.

Точка соприкосновения реального мира с фантастическим — хозяин фирмы. Точка проникновения реального мира в фантастический — хозяин фирмы. Ему нет дела до тараканов в голове своих подчиненных. Он пытается заставить их жить по законам реального мира. За что, собственно, на нём и фокусируется ненависть сотрудников. Так дети, бывает, ненавидят взрослых за то, что детям хочется питаться исключительно вкусными конфетами, а гнусные взрослые заставляют их есть полезную овсянку. Взрослые просто являются точкой соприкосновения мира реального и мира детских мифов.

А дальше все просто, как в шахматной двухходовке. Следует ли соблюдать соглашения, заключенные с нехорошими людьми? Разумеется, нет. Они, нехорошие люди, буржуи к тому же, этого не заслуживают.

Некоторые сотрудники всё же вырастают до понимания реального мира. Но, увы, они тогда перестают быть сотрудниками и открывают своё дело. Такие пироги.

Галина Петровна из своей зарплаты оплатила услуги юриста, и юрист слово в слово повторил ей доводы, приведенные Виктором.

Галина Петровна не успокоилась и несколько вечеров провела в интернете, отыскивая материалы по использованию корпоративной почты. И тут её ждало разочарование: на Западе статус корпоративной почты был прописан ещё жестче. Мало того, что в контрактах в обязательном порядке декларировался контроль за электронной почтой сотрудника. Ведение личной переписки и вообще использование интернета в личных целях штрафовалось.

Галина Петровна вздохнула и подписала контракт.

Лазание её по интернету неожиданно принесло и другие плоды. Познакомившись с тем, как используются корпоративные системы на Западе, Галина Петровна вдруг уяснила для себя, зачем нужен ненавистный Outlook, в котором Виктор заставлял вести списки задач, контактов и расписание рабочего дня. Раньше она считала это требование идиотским. Теперь научилась пользоваться «Контактами», «Задачами» и «Календарём» в Outlook-е — и разноцветные бумажки исчезли с её стола, а жизнь стала куда более организованной. Теперь компьютер помнил все её дела и сам напоминал ей о том, что и когда нужно сделать. Мелочь вроде бы, а суеты и недоразумений стало меньше, а времени больше.

Более того. В какой-то момент Галина Петровна вдруг почувствовала, что работа, которая до того была для неё ненавистным средством зарабатывания денег, стала ей интересна. И Женька, посетив в очередной раз лопахинскую «Викторию», не преминул это отметить.

— Глаз у твоей учителки горит, — огорчился он. — И разговаривает внятно. На лишние пять штук меня раскрутила. Пора копить деньги на ящик «Хеннесси»…

— Копи-копи, — сказал Виктор. — Компенсируй мои затраты. Я ей тут зарплату повысил.