– У нас впереди всего двадцать пять очков, – сказал Эйдриан.

– Но ведь это не страшно, сэр? – спросил Раддер. – Если мы снова обойдем их на четырнадцать, то победим по броскам и одиннадцати перебежкам.

– Если.

Двое игроков Нарборо, открывавших игру, вышли к калитке решительно и уверенно. Они играли перед своими и уже успели получить удовольствие, наблюдая за недавними корчами команды Чартхэма.

Первый мяч Раддера ушел сильно в сторону. Эйдриан отметил это удивленным поднятием бровей.

– Простите, сэр, – с ухмылкой сказал Раддер.

Следующий был отбит к среднему правому полевому игроку, следующий за ним полетел туда же и принес бэтсмену шесть очков. Четвертый, незасчитываемый, все равно был-таки отбит, что дало еще два очка, которые обратились в шесть, когда к ним добавились четыре за проброс. Следующие два были отражены скользящими ударами и принесли бэтсмену по четыре очка каждый. Раддер повернулся к Эйдриану, чтобы взять свой свитер.

– Еще два мяча, Саймон.

– Сэр?

– Один в молоко и один незачетный. Еще два мяча.

– Ой. Да, сэр. Я забыл.

И эти два, погашенные, просвистели над головой Раддера.

– Что происходит, сэр?

– А то, что вы подавать толком не можете. Направление и расстояние, дорогой мой, направление и расстояние.

В следующие два часа первая пара отбивала мячи свободно и резко, набрав сто семьдесят четыре, пока один из них, тот самый, которого Раддер выбил утром вчистую первым своим мячом, не уступил место своему другу, также желавшему поучаствовать в бойне.

За чаем Хьюго с его белыми зубами и искорками в глазах веселился почти непереносимо.

– Вот это уже на что-то похоже, – сказал он. – А то я начал было беспокоиться утром.

– Дорогой старый друг моей юности, – ответил Эйдриан. – Боюсь, вам удалось нащупать главное наше слабое место.

– Какое, неумение как следует бросить мяч?

– Нет-нет. Сострадание. Твоя мрачность за ланчем попросту сокрушила моих мальчиков, и мы решили развеселить тебя, дав немного попрактиковаться. Сколько я помню, ты ведь о практике и мечтал?

– О ней самой. О том, чтобы к половине пятого выпереть вас отсюда с поджатыми хвостами.

– Это что, обещание? – произнес голос за их спинами. Голос принадлежал профессору Трефузису.

– Определенно, сэр, – ответил Хьюго.

– А что скажете вы, мистер Хили?

– Ну, дайте подумать… Набрать до семи часов двести тридцать девять очков? Думаю, мы с этим справимся, если, конечно, не запаникуем.

– Эллис, знаешь ли, нисколько не устал, – напомнил Хьюго. – Он способен подавать еще несколько часов подряд.

– Под конец мои мальчики его раскусили, – ответил Эйдриан. – Мы справимся.

– Я только что заключил пари с моим племянником Филипом, – сообщил Трефузис. – Двести фунтов на победу Чартхэма по ставке пять к одному.

– Что? – переспросил Эйдриан. – То есть, нет… что?

– Мне очень понравилась ваша письменная работа, она на редкость забавна. Я просто не понимаю, как вы можете не победить.

– Ну и ну, – сказал Хьюго, когда Трефузис неторопливо удалился. – Надо же быть таким обалдуем.

– Не знаю, не знаю, – ответил, запихивая в рот бутерброд, Эйдриан, – на мой взгляд, разумное вложение средств. А теперь, если позволишь, я пойду инструктировать мои войска.

– Хочешь, и мы пари заключим? – крикнул ему в спину Хьюго.

– Так вот, – говорил своей команде Эйдриан. – Тут есть человек, которому увиденное сегодня внушило такую веру в ваши способности, что он поставил двести фунтов на то, что вы разнесете этих ублюдков в пух и прах.

Команда переодевалась в павильоне, отчаявшаяся, но исполненная отваги, – ни дать ни взять христиане, готовящиеся к матчу со львами.

– Но как быть с Эллисом, сэр? – сказал Хупер. – Он нам не по зубам.

– Плевать на Эллиса. На него взглянуть как следует, он от вас на другой конец поля убежит. Ваше дело – целить в ближайших полевых игроков, промажете по мячу, так, может, хоть огреете кого-нибудь из них битой по затылку.

– Разве это спортивно, сэр?

– Чушь. Посвистывайте, напевайте, держитесь беззаботно, напустите на себя скучающий вид. Как только он изготовится к удару, выходите вперед и говорите, что не готовы. Не забывайте, я тоже там буду, а он из-за этого уклона захочет вбрасывать с моей стороны.