Эта архитектура берёт своё начало в болотных государствах древности, ведущих свою историю с затонувшего болотного континента Лемурия. Евразия – это Лемурия плюс Гиперборея, поэтому лемурийские болотные жители нашли здесь свой приют.

Слава родным болотам! Слава русским болотным обезьянам-вампирам! Слава непроизносимой мерзости, что извивается в липких топях!

Важно заметить, что образ южного хтонического болота не противоречит образу северного болота, но дополняет его. Южное болото отличается от северного большим присутствием водной и подводной стихии, связью с морем и океаном. Подводная стихия, наравне с подземной – один из краеугольных камней хтонизма.

Непредсказуемость водной пучины олицетворяет собой глубины бессознательного, воплощает чистый Хаос.

Эстетика южных болот напрямую связана с эстетикой морского дна и затопленных городов. Это эстетика Лавкрафта. Ктулху, Дагон, пучеглазые глубоководные рыболюди – вот образы хтонических южных болот. Нельзя от них отказываться.

Ктулху сложно представить себе в северном болоте посреди покосившихся ведьминых избушек и медведей-шатунов, но это не значит, что Ктулху – не наш.

Как раз наоборот, все лавкрафтианские южно-болотные твари – наши от начала и до конца. Хтонические мрази, ненавидящие человечество и олицетворяющие собой чистую Бездну, они несут в себе заряд ордынства, заряд русскости. Ктулху и Дагон – русские боги. Да, изначально они пришли из ближневосточного шумеро-вавилонского пантеона, но что такое Советская Империя как не второе издание шумеро-вавилонского проекта "общества тотального рабства", "цивилизации ночных кошмаров"?

Таким образом, существует чёткая линия: морское дно – южное болото – северное болото – лес. Уровень хтонизма от первого к последнему неуклонно понижается.

Верх хтонизма – морское дно, чистая хтоника осклизлых впадин и пещер. Чуть меньше хтонизма в слизистой пене южных джунглей. Ещё меньше его в северных болотах русских земель. И совсем мало его в лесу, чьи архетипы пропитаны солярными наслоениями.

Из мифических континентов, соответствующих южному болоту, выделяется Лемурия – страна непроходимых топей, исходящих ядовитыми испарениями. Именно болотный континент Лемурия и является оккультным предтечей Евразии. Противостоит Лемурии континент Атлантида, связанный со странами Запада и буржуазным образом жизни.

Важно здесь в том числе и то, что Лемурия – затонувший континент, в чём проявляется хтонизм морского дна. Поэтому Лемурию вовсе не обязательно поднимать со дна морского, она вполне комфортно чувствует себя в мрачных и пугающих глубинах океана – глубинах бессознательного, глубинах Бездны.

По Лавкрафту, болотно-лемурианский Ктулху может насылать сны на особо чувствительных людей. Эти образы затонувшего подводного острова, покрытого слизью и водорослями, со странными постройками неевклидовой геометрии, являются одной из форм шаманистических галлюцинаций, которые могут испытывать адепты болотных культов. Несомненно, похожие образы насылают и непосредственные боги Лемурии, ждущие своего часа в подводных цитаделях, башнях, пирамидах и зиггуратах.

В мифологии Майа хтоническому южно-болотному образу соответствует Шибальба (Кзибальба), слизистая бездна в чреве подземных пещер, служащая обиталищем разнообразных чудовищ, демонов и злых духов – богов гнили и вырождения. Мерзкие выродки, копошащаяся нечисть, покрытые слизью многоножки – все эти ужасы таятся в слизи подземных водоёмов, готовые проявиться в бессознательном.

В пантеоне "Warhammer" южно-болотному лавкрафтианскому шумеро-вавилонскому хтонизму соответствует Дедушка Нургль – омерзительный бог гнили, распада и разложения, бог болезней и вырождения. Именно Дедушка Нургль (в вавилонской транскрипции – Нергал, Ниргал, Ниргали) и является верховным русским богом, богом болот. Он же – Вельзевул, Баал-Зебуб, Повелитель Мух, король личинок, гнид и опарышей. Это самый мерзкий из всех известных богов, восседающий по-турецки посреди гигантского болота и представляющий из себя один большой комок пузырящейся гнойной слизи.

Чтобы построить "цивилизацию ночных кошмаров", нужны самые отмороженные, самые жуткие, самые запредельные боги и архетипы. Поэтому отказываться от южно-болотного дискурса ни в коем случае нельзя. Это источник мерзейшего и жутчайшего хтонизма, источник сочащейся гноем и слизью поэзии Бездны. Да, именно Бездны! Красота всегда единична. Красота имеет канон. Всё существующее оценивается по отношению к этому канону. Если соотносится – оно красиво. Не соотносится – уродливо.

Очевидно, что уродство более разнообразно, чем красота. У красоты один канон, а отклонений от этого канона могут быть миллиарды миллиардов. Именно об этих миллиардах миллиардов отклонений и пойдёт сегодня речь.

Орда – это апофеоз уродства. С этим не будут спорить ни враги Орды, ни адепты ордынского миропорядка. Орда – это воплощённый Хаос, а Хаос уродлив. И потому – разнообразен. У солярных сил Порядка одна стрела на эмблеме, у хаоситов – восемь, и все ведут в разные стороны. В разные стороны мутаций.

Мутация – это изменение. Берётся канон и к нему добавляется мутация. Так получается урод. Акт уродства – это акт воплощённого Ужаса, ибо Ужас – это реакция на изменение, то есть на мутацию. Таким образом Ужас, Хаос и уродство воплощается в одном и том же явлении, имя которому – так называемая "цветущая сложность" Орды. Мы поправим – не цветущая, а гниющая. Гниющая сложность Орды.

Что такое гниющая сложность Орды? Это совокупность всех мутантов, девиантов и уродов, составляющих Орду. Все они разные, все они не соотносятся с эталоном красоты, и поэтому все они уникальны, индивидуальны. Существует миф о том, что Орда – это безликое войско одинаковых. Нет ничего более далёкого от истины. Орда – это разнообразное войско уникальных. Уникальных в своём уродстве. И всё вместе это – гниющая сложность Орды.

Орды Хаоса, истекая слизью и гноем, рвутся на штурм солярных цитаделей Олимпа.