Мальчик робко приблизился. В лицо Лео он старался не глядеть.

– Будешь все время держаться рядом со мной. Не отставай ни на шаг. И делай все, что я тебе скажу быстро, не задумываясь и не переспрашивая. У меня нет времени повторять дважды. Ты меня понял?

Оле хмуро кивнул.

– Тогда вперед!

Зейгер Кам. Лео с некоторым смущением признавался себе, что сильно слукавил в разговоре с Димовым. Он не помнил этого человека, а если и видел, то такое могло произойти лишь в глубоким детстве. И до произошедшего с Северной деревней Зейгер Кам редко бывал в Центральном поселке. Но имя его Лео знал твердо, ведь он помнил то, что услышал от матери и о чем забыли многие: Зейгер Кам был первым, кто после множества бесплодных попыток преодолел Большую Каменную Стену, ступил на берег Океана и вернулся невредимым, не потеряв ни одного из спутников. В окружении единомышленников он жил в маленьком поселке у самого подножия скал, где Лео бывать почти не приходилось. Заключенные называли этот поселок Пещерами. Там действительно были пещеры, послужившие заключенным убежищем от хищников и стихии во времена основания колонии.

Приближаясь к лесной опушке, Лео вглядывался в гущу кустарника. По склоняющейся к самой земле ветви ползла полуметровая многоножка. Над ней бесшумно завис в воздухе наездник, выбирая, в какое из сочленений сегментов бронированного тела нанести парализующий укол. Изогнутое, изготовленное к удару брюшко наездника сладострастно подрагивало, на кончике выпущенного жала переливалась осколками света капля яда. Многоножка была не велика и не опасна, но Лео терпеть не мог обеих этих тварей. Подобрал камень и швырнул, не целясь. Камень шумно плюхнулся о землю. Многоножка дернулась, зашипела и мгновенно скрылась в траве. Наездник запоздало спикировал на цель, промахнулся и с возмущенным скрежетом взвился вверх, растворившись в сплетении древесных ветвей.

Лео остановился и сбросил с плеча арбалет.

– Привал. Будем ждать Зейгера здесь. Если он вообще когда-нибудь появится.

– Меня не нужно ждать, Лео, - прозвучал негромкий голос.
– Я давно уже тут.

Кусты раздвинулись, пропуская плотную, мощную фигуру в одежде из мягкой кожи скального слизня с объемистым мешком за плечами. Лицо Зейгера было иссечено морщинами, словно кора столетнего дерева. Но глаза - светлые, ясные, странно прозрачные - смотрели удивительно молодо. «Интересно, кто убивал слизней, в чьи шкуры он одет?» - подумал Лео. Поймать и победить это быстрое, мускулистое существо с ядовитыми зубами, укус которых способен на время парализовать даже крупных хищников, совсем непросто. Самому Лео удалось такое всего однажды. После той охоты укушенная рука болела больше месяца.

– Я слышал о тебе, охотник, - продолжал Зейгер так же негромко и мягко, - и рад, что ты согласился вести нас на ту сторону.

У бедра его были длинные кожаные ножны. Лео понял, что они скрывают лезвие из настоящей стали, и жадно позавидовал. Это было настоящее боевое оружие, не в пример тем коротким непрочным клинкам, которые ковались из мягкого металла, по граммам собранного из того, что оставили охранники на своей базе, навсегда покинув Плато - кусков колючей проволоки, ржавых гвоздей ограды и прочей случайной металлической мелочи. А мешок на его спине был явно излишне тяжел.

– Я тоже о тебе слышал, - хмыкнул Лео.
– Правда, очень мало хорошего.

– Это верно, что ты побывал на той стороне Пропасти?
– спросил Зейгер, пропуская реплику Лео мимо ушей.

– Я этого не говорил, - возразил Лео.
– Я сказал, что Пропасть можно перейти. Что у тебя там в мешке? Дорога будет трудной, лишний груз отнимет у тебя силы.

– Там нет ничего лишнего. Я постараюсь не быть вам в тягость. Ну что ж, веди нас, охотник Лео.

Лео отрицательно покачал головой.

– Нам нужно дождаться темноты. До этого мы должны запастись листьями кувшинки, чтобы сделать защитные повязки. Там, внизу, мы будем дышать через них.

Зейгер посмотрел на Лео с нескрываемым интересом.

– Как ты догадался, что листья кувшинки защищают от газа?

– Я наблюдал и думал. Свиньи выходят ночью из пропасти специально, чтобы поесть листья кувшинки. Только это не очень хорошая еда: щупальца кувшинки жгут очень больно, после такой кормежки у свиней морды в крови, но они все равно их поедают. То же самое делают гайры и тритоны - все те, кто живет в Пропасти. И я спросил себя: зачем?

– Х-м, - сказал Зейгер.
– В самом деле вещество, которое содержат листья, связывает соединения серы. Ты молодец, Лео, что сумел понять это самостоятельно. Так, может быть, и нам стоит поесть этих листьев?

Лео отрицательно помотал головой.

– Вначале я тоже так думал. Но меня вывернуло наизнанку, когда я попробовал совсем немного. Я даже думал, что умру.

– И что ты сделал дальше?

– Я измельчил листья и завернул их в тряпку, через которую дышал, спускаясь в Пропасть.

– Все правильно, - проговорил Зейгер почему-то грустно.
– Жаль, что мы с тобой не потолковали раньше. Сырые листья кувшинки для человека действительно ядовиты, но их свежий отвар позволяет продержаться в Пропасти примерно триста дыханий. Отвар у меня с собой. Я тоже спускался в Пропасть, Лео. Только, чтобы перейти Пропасть, понадобится сделать не одну тысячу вдохов.

Лео отвернулся и посмотрел на небосклон. Яркое желтое солнце клонилось к горизонту. Его мать говорила, что это солнце очень похоже на то, под которым Лео родился, однако этого он не помнил.