Словно подслушав его, Юрий произнес:

— Они обе одинаково мертвы.

Холодные мурашки поползли у Василия по спине, вырвалось:

— Почему?

Но тут же спохватился и стал мысленно ругать себя:

«Не ввязывайся в спор!»

— Пустые жизни, — Слова упали тяжело, будто камни. — Коэффициент лио у обеих колеблется вблизи нуля.

Юрий не обращал внимания на Василия, напряженно думал о чем-то своем, вглядываясь в коридор. Внезапно воскликнул с восторгом:

— А вот едет живой человек, совсем живой! В кресле, управляемом биотоками, по коридору ехал паралитик. К его голове подходили многочисленные провода от манипуляторов кресла.

Юрий шагнул навстречу паралитику, протянул руку:

— Здравствуй!

— Здравствуй! — откликнулся репродуктор кресла и рукаманипулятор осторожно пожала руку Юрия.

— Ты можешь выздороветь. Знаешь об этом? — спросил Юрий.

— Верю в это.

— Чего ты хочешь больше всего? «Ну, это ясно даже сумасшедшему», — подумал Василий и услышал ответ из репродуктора:

— Завершить начатое исследование.

— В какой области?

— Происхождение жизни.

— Теоретическая работа или эксперименты с протогеном? Коацерваты, асимметричный синтез?

«Откуда ему известно все это? — удивился Василий. — Он и в медицинской аппаратуре разбирается, и в художественной литературе начитан… Прямо-таки ходячая энциклопедия…»

— И то, и другое, и третье, — ответил паралитик Юрию, одновременно как бы отвечая на мысли Василия.

— И если ты его завершишь… — сказал Юрий полувопросительно и сделал паузу.

Послышался ответ паралитика:

— Станет известно еще об одной возможности зарождения жизни. Только и всего. А вот как узнать, какая из них осуществлялась на Земле? Дорого бы я дал за это…

Василий отметил, что эти люди, как видно, понимают друг друга с полуслова и паралитик не удивляется бесцеремонности вопросов.

— Я бы не мог помочь тебе? — спросил Юрий.

— Попробуй. Приходи в мой институт через два месяца. К тому времени меня обещают выписать. — Рука-манипулятор протянула визитную карточку.

Юрий осторожно взял ее, еще раз пожал пластмассовые пальцы-захваты и пожелал больному:

— Быстрейшего тебе выздоровления. Мы еще поможем друг другу.

— До встречи.

Бедная лохматая голова Василия трещала от разных противоречивых мыслей, которые сталкивались в ней, как бильярдные шары. Он знал: чтобы ориентироваться в этой неразберихе, нужно для начала узнать о таинственных потоках лио. А о них мог рассказать лишь один человек…

Юрий смотрел куда-то мимо него, и Василий сначала решил, что он не расслышал вопроса. Оказалось, однако, что тот просто раздумывал над ответом.

— Если я выдам тебе характеристики потоков, ты все равно без подготовки ничего не поймешь, и я буду выглядеть идиотом, — рассуждал он вслух. — Если сказать тебе, умудренному, что при взаимодействии с единым полем возникают импульсы, меняющие человека, что человек становится не таким, каким был раньше, ты не поверишь… Попробуй для начала ответить на совсем простой вопрос: какие радости ты испытал в жизни?

— Перечислить, что ли? — обиженно спросил Василий. — Так ведь уйдет уйма времени… — Однако, боясь, что ему не дадут договорить, принялся перечислять: — Ну, во-первых, я в детстве увлекался футболом… И добивался успехов!

— Ты и сейчас в хорошей спортивной форме, — сказал Юрий. — Ты — ого-го! Телом и душой молод.

— Во-вторых, в меня влюбилась классная девчонка, — бодро продолжил Василий. — Премию получил на олимпиаде. И на службе немало их было… Вообще по службе я продвигался быстро…

— А почему ты называешь работу службой? Василий взглянул на Юрия и осекся. Только сейчас он заметил, какие у него глаза.

— Тебе смешно?

— Немножко, — ответил Юрий. — Я смеюсь над собой. Знаешь, о чем я сейчас подумал? Наверное, если проверить память многих людей, она окажется засоренной, как мусоропровод.

— Это называется цена памяти? — с вызовом спросил Василий.

— Скорее цена жизни. — Юрий уже не улыбался. — Не понимаю, почему ты не начал с других радостей: хорошие вещи, квартира, собственный транспорт?

— Это тоже необходимо для счастья, — упрямо тряхнул головой Василий.

— Ты мне рассказывал о своей теще… Ты согласился бы жить как она?

— Она — дура и мещанка, — зло сказал Василий. — Муравьиное счастье — побольше в нору натащить…

— Оказывается, ты не желаешь муравьиного счастья? — дурашливо спросил Юрий. — Но разве каждый не хочет жить по формуле «не хуже, чем другие»?

— А что в этом плохого? — взвился Василий. — В конце концов, все люди равны!

— Равны, успокойся, равны. Это было записано еще в древней декларации. И ты абсолютно прав. Но я читал в книгах, что один ищет счастье в том, чтобы одеваться не хуже другого, а другой будет счастлив, если узнает то, о чем еще не знают другие. И при этом рискует сложить голову. Как же их уравнять? Или книги врут?