Следует обратить внимание, что эти строки были написаны Н.Н. Моисеевым в самом начале перестройки, когда интеллигенция бывшего СССР еще не утратила иллюзий в справедливое распределение собственности, созданной всем народом путем невероятных усилий; когда еще никто не предполагал, что Россия вернется вспять на 100 лет в дикую пору компрадорского, грабительского капитализма; когда еще не все поняли, что целью наступающего глобализма является дележ между странами «золотого миллиарда» оставшихся природных ресурсов, а Мировое правительство в лице США попытается навести угодный олигархам этой страны «Мировой порядок».

Наконец, не всем понятно, почему адаптивная самоорганизация должна происходить лишь в капиталистическом обществе и, следовательно, Россия должна автоматически повторить весь длительный путь так называемых «цивилизованных стран». Как известно, многие выдающиеся ученые и социологи ХХ века (Питирим Сорокин, Н. Тимофеев-Ресовский, Карл Ясперс и другие) просматривали тенденции сближения двух лагерей, двух экономических систем еще в период их противостояния и «холодной войны».

Классики марксизма, рассматривая империализм как кризисную стадию развития капитализма, предугадали формирование мира транснациональных корпораций, в котором мы живем. Формирование этого мира – стихийный процесс самоорганизации, считает академик Н.Н. Моисеев («Быть или не быть … человечеству», М., 1999). В ходе этого процесса образовалась совокупность в количестве 37 тысяч транснациональных корпораций, имеющих около 200 филиалов. Они образуют целую систему, охватывающую всю планету, единую сеть, владеющую третьей частью всех производственных фондов. В рамках этой сети создается более 40% продукта, производимого в мире, и осуществляется более половины мирового внешнеторгового оборота, в том числе, более 80% торговли высшими технологиями. Они контролируют более 90% вывоза капитала из одних стран в другие. Заработал дьявольский насос, откачивающий из отсталых стран все лучшее, что они имеют. И пока существует теперешний мировой экономический порядок, будет продолжаться процесс выкачивания из отсталых стран капиталов, ресурсов, талантов!

В результате этого процесса происходит все углубляющаяся стратификация[4] государств. Сравнительно недавно – лет 30-40 назад – было справедливо называть отсталые страны развивающимися, сейчас это – кощунство: они отстали навсегда. К ним в компанию сейчас попала и Россия.

Н.Н. Моисеев не был ровесником ХХ века, но он был ровесником Советской Социалистической цивилизации с момента ее рождения и до ее трагической гибели. Он принимал самое активное участие в ее создании, с оружием в руках спасал ее в годы Великой Отечественной войны, создавал ее могущество и космический триумф в послевоенный период. Как многие принципиальные и независимые люди, подвергался преследованиям и гонениям. Но он никогда не опускался до того, чтобы злобствовать и мстить своему народу, своей родине за те репрессии, от которых она же больше всего и страдала. Он презирал диссидентов, «занятых, за малым исключением (таким как физик Сахаров или математик Солженицын, например), проблемами самовыражения, а не действительной заботой о стране» (Моисеев, 1994). Его дед и отец «были искренними русскими патриотами в самом цивилизованном понимании этого слова», как он писал в своих «Свободных размышлениях» (1994). Дед Моисеева, как и отец Тимофеева-Ресовского, занимался созданием и сохранением российских железных дорог. Не случайно, так близко сошлись и поняли друг друга эти два мощных столпа русской науки. «Никакой экзотики я в нем не почувствовал, – писал Моисеев о Тимофееве. – Он был очень русским, с болью переживал малую востребованность нашего научного потенциала, понимал наши возможности». Не случайно, Моисеев вспоминал наказ Ивана Ильина о том, что Россию нельзя идентифицировать с большевиками, и высказывание Тимофеева-Ресовского, что «брежневы приходят и уходят, а Россия остается».

«Недавно, – пишет Моисеев – я услышал в моем доме от одного гостя, приезжавшего в Москву из США на симпозиум, шуточный ответ на вопрос, каково современное состояние обучения в американских университетах». «Отличные, – сказал он. – Прекрасные русские профессора обучают талантливых китайских студентов».

Моисеев относился к числу таких «прекрасных русских профессоров». Он много работал и преподавал за рубежом.

Тем не менее, он всегда помнил, «что Россия – самостоятельная цивилизация. Сегодня надо говорить не о вхождении в цивилизованный мир, а, понимая свои особенности, думать о путях развития русской цивилизации, сохранения ее самобытности и не стремится прививать свойства, ей чуждые от природы. Не стремится копировать то, что само находится на краю пропасти. Так, например, люди евро-американской культуры – большие индивидуалисты, чем мы. Конечно, надо поощрять особенности личности – талант, смелость в хозяйственных делах, личную инициативу, способность к ответственности… Но важно понять, что коллективизм был и останется одной из наших национальных особенностей» (Н. Моисеев «Смутное время. О национальных целях России». Новая ежедневная газета № 53, 1994 г.)

Никита Николаевич не был бы истинно русским человеком, если бы не признал, что «со времен «смутного времени» русский народ вряд ли когда оказывался в таком катастрофическом состоянии, как сейчас, – нация раздавлена» (Моисеев, 1994). Он одним из первых не понял, что «целились в коммунизм, а попали в Россию», как сказал А. Зиновьев, и сейчас «предстоит начинать почти с нуля, собирая тех, кто действительно способен верить в будущее и работать во имя его».

Однако Н.Н. Моисеев не только воздыхает по России и ее народу. В последней тринадцатой главе своей книги воспоминаний и размышлений с выразительным названием: «Сумерки России: рассвет или закат. Россия на перепутье» он пишет о том, что народ нашей страны должен «осознать себя как нацию, осознать свои возможности и преодолеть то состояние безнадежности, в которое он ввергнут в последние годы борьбой политиканов. Это осознание может стать источником процветания России.

Более того, он предлагает ряд проектов для осуществления такого процветания. Геополитическое положение России позволяет ей превратиться в «целостный могучий хозяйственный и политический организм – единственную защиту против экономического и политического геноцида, которому подвергаются те страны третьего мира, которые не усвоили подобного принципа» и позволили расчленить себя на ряд независимых национальных образований. Среди таких проектов и программ, «способных цементировать Федерацию», Моисеев называет «северный обруч», с идеей которого он выступает в ряде своих статей не только в России, но также в Америке и Европе. «Самый короткий, быстрый и дешевый путь, связывающий Тихоокеанский и Атлантический регион, лежит через Россию. Открытие пути из Европы в Тихий Океан (из англичан в китайцы!) откроет не только транзит грузов, но и полуфабрикатов, переработка которых может дать сотни тысяч рабочих мест и валютные миллиарды. А Северный морской путь в два раза сократит дорогу из Европы в Японию и Китай. Он не только в два раза короче, но и в 1,6 раза дешевле других путей», – считает Н. Моисеев.

Столь же заманчивым является проект о превращении незамерзающего устья реки Индига в Баренцевом море в новый вариант Персидского залива. «Ресурсы России – это один из важнейших источников процветания всего мирового сообщества», – пишет Моисеев (1994). Необходимо только с умом ими распорядиться. Эти соображения лежат в основе того направления, которое мы называем «экологической геополитикой».

И, наконец, Моисеев ратует за создание космической информационной системы, которая обеспечит безопасность будущего интегрированного мира.

Как автор модели «путешественников в одной лодке», разработанный им со своими сотрудниками в Вычислительном центре Академии наук СССР, Н.Н. Моисеев прекрасно понимал, что Земля – «космический корабль» и для спасения системы обеспечения этого корабля – биосферы – в условиях экстремальных нагрузок на нее необходимо создание «Института согласия» или, если хотите, своеобразного «Мирового правительства». Но это правительство должно заботиться не о спасении стран «золотого миллиарда» и их олигархов, управляющих всеми финансовыми богатствами планеты и стремящимся купить все оставшиеся ресурсы прошлой и настоящей биосферы, а следить за безопасностью и сохранением хрупкого мира в нашем общем «космическом корабле».