– И на том спасибо, – кричу.

Я понимаю: она хочет оскорбить меня. Но ведь в то же время она действительно дает мне шанс. А там, глядишь, и в летнюю школу ходить не придется.

Я натянул выцветшие джинсы и свитер. Проглотил на ходу завтрак – розовые, синие и зеленые хлопья со стаканом апельсинового сока. И вприпрыжку помчался в школу.

День был теплый. По радио, правда, обещали к вечеру снег, только не очень-то верилось.

Перебегая улицу, чтобы попасть на школьный двор, я увидел, как множество ребят собралось на спортплощадке. Это они будут мыть чужие машины. На большом объявлении, парусящем на утреннем ветерке, можно было прочитать: «Хардингская школьная мойка машин – $5».

Из подсобки тянули шланги. На длинной стойке стояло множество небольших ведер, лежали губки и груды белых тряпок. Синий «понтиак» и минивэн уже стояли в очереди, ожидая мойки.

Я открыл школьную дверь и спустился вниз, в редакцию газеты. В классе была только Таша. Склонившись над клавиатурой, она печатала очередной материал. Увидев меня, она нахмурилась.

– Я бы и сама сделала репортаж, – сказала она, – но мне надо дописать передовицу. Я просто не могу разорваться.

Хорошенькое приветствие, не правда ли?

– Я сделаю хороший репортаж, – пообещал я.

Таша встала из-за компьютера и взяла со стола мисс Ричардз камеру.

– Вот, бери ее, Рикки. – И протянула камеру мне. – Поосторожнее с ней, ради бога. Это «Пентакс» моего папы. Очень дорогой. И самый любимый.

Держа камеру на весу, я разглядывал ее, подносил к глазам.

– Улыбнитесь, пожалуйста!

Но Таша не улыбнулась.

– Предупреждаю, Рикки. Постарайся, чтоб с камерой ничего не случилось. Береги как зеницу ока. Сделаешь четыре-пять снимков ребят, моющих машины, и неси ее сюда. Ясно?

– Чего уж яснее, – ответил я.

– Репортаж должен быть строк на двадцать-двадцать пять, – продолжала она. – Напишешь сегодня же и завтра отдашь мне. Не позднее.

– Будет сделано, – сказал я.

– Оставляю тебе колонку на второй полосе, – пообещала Таша. – Понятно? Надеюсь, на этот раз ты не устроишь какую-нибудь петрушку.

– Обещаю.

Я повернулся и побежал на площадку. Вся моя жизнь может измениться с сегодняшнего утра. Все пойдет по-другому, как только я выполню этот заказ. Так говорил я себе. Но как только я появился на спортплощадке, жизнь моя пошла под откос.

Жмурясь от яркого утреннего солнца, я вприпрыжку поскакал на спортплощадку. Кроссовки скользили по мокрой траве. Я бережно прижимал к себе камеру.

Подойдя к месту мойки, я прикрыл ладонью глаза. Узнал голубой «понтиак» – это родителей Жабы. Вокруг сновали ребята, поливая автомобиль из шлангов.

Я поднял камеру повыше.

– Вот так, поливайте, – крикнул я мойщикам. – Мне надо сделать фото для «Гералда».

И тут что-то ударило меня в живот. Что-то холодное. Я вздрогнул – так это было внезапно. Еще две струи ударили мне в лицо и в грудь.

– Эй! – сумел крикнуть я. – Прекратите! Вы что, сдурели?

Я попытался уклониться от воды, но теперь на меня были направлены четыре шланга.

– О-о-о-о! – Вода была ледяная.

Подныривая под струи, я увидел злобно ухмыляющиеся физиономии Бренды, Жабы, Дэйвида и Джареда. Как это я сразу не сообразил?

Отплевываясь, я развернулся и попытался убежать. Ледяная вода окатывала меня с головы до ног. Еще одна струя ударила в спину.

– Да хватит. Эй, вы, хватит! – надрывался я.

И тут только я вспомнил о камере. Наклонив голову, чтобы уклониться от очередного холодного душа, я посмотрел на камеру: с нее стекала вода!

– А-а-а-а! – вырвался из моей глотки дикий вопль.

Я потерял голову. Впервые в жизни. Повесив камеру на грудь, я круто развернулся и пошел на своих обидчиков. Мой последний шанс, напомнил я себе. Мой последний шанс работать в газете – и они все погубили!

С хихоньками и хахоньками эти гады поливали меня из шлангов, пытаясь остановить. Но я, наклонив голову, шел прямо на них. Отплевываясь и отфыркиваясь, я прыгнул на Жабу, ухватил его за пояс и повалил на землю. Теперь ему было не до смеха.

Я вырвал шланг у него из рук, открыл дверцу машины его папаши и направил струю внутрь.

– О боже! – в ужасе простонал Жаба.

Дэйвид направил струю мне в спину, окатив сверху донизу. У соседней машины мойщики веселились от всей души, наблюдая за нами.

Я окатил водой заднее сиденье и перешел к переднему.

Когда Бренда, Дэйвид и Джаред побросали свои шланги, я швырнул в сторону свой и пустился бежать. Они за мной. Далеко убежать мне не удалось: трава была скользкая. Пробежал я несколько шагов, поскользнулся и тяжело рухнул на землю. Лицом вниз. Прямо на камеру.