Крепостная пушка стреляет почти всегда в полдень. По вольнодумцам на Дворцовой площади.

Казанский собор – бывший музей религии и атеизма. Выхожу из метро на Грибоедовский канал, напротив обычный ряд домов, обычные люди, шум Невского. Взгляд налево и замираю. Казанский собор. Среди суеты.

В храме родители ставят свечи за хорошую учебу своих деток – завтра первое сентября.

В Исаакиевском соборе раньше висел маятник Фуко. Сняли, оказалось

– вреден для здоровья – толкает посетителей. Впервые взобрался на обзорную площадку. За кронами Александровского сада начинается

Дворцовая площадь. На ней гудит толпа народа, слышна громкая музыка и крики в рупор. Бежит солдат, бежит матрос, стреляет на ходу.

Рабочий тащит пулемет, сейчас он вступит в бой. Висит плакат: 'Долой господ, помещиков долой!'.

Исаакиевская площадь. Памятник Николаю Первому, Мариинский дворец,

Астория.

На успение богоматери успел побывать на службе в

Александро-Невской лавре и Никольском Богоявленском соборе. Две разных службы, даже одежды у служителей разные – в лавре золотистые, в соборе – розовые. Пантеон у лавры. Впервые вижу столько скульптуры на кладбище. (на Новодевичьем еще не бывал).

В Михайловском замке размещается какая-то городская организация.

Лишь часть помещений отдана под экспозицию. Замечательный макет замка со всеми рвами, мостиками и гренадерами у полосатых будок.

– Вы можете купить билет на музыкальное представление, которое состоится как раз сейчас, – говорит экскурсовод, – Вас оденут в камзол и букли. Под музыку Моцарта по комнатам замка за Вами будут бегать лейб-гвардейцы с лозунгами: 'Узурпатора к ответу!',

'Апоплексическим ударом по разгильдяйству и бюрократизму'.

Храм Спаса на крови. Большевики хранили здесь картошку. Перед войной решили взорвать – мешает проезду. В храм завезли динамит, но подорвать не успели – началась война. В храме нет фресок или икон, все сюжеты и лики набраны мозаикой.

Рядом квартира Пушкина на Мойке. Уютный тихий внутренний дворик.

Двухсотлетие поэта было в прошлом году. Работники музея еще живут этим, светятся.

Площадь Искусств – где есть еще такое имя. Русский музей. Есть двадцать минут до открытия. Скамейки свободны, но сесть на них нельзя, они все в каплях, величиной с горох. Дождя не было ни сегодня, ни вчера. Это роса. Кажется, этот портрет Екатерины уже видел в другом музее.

Литературное кафе на Невском навеяно историей. Когда-то здесь бывали идиот с Настасьей Филипповной, Андрей Болконский с Наташей

Ростовой: 'Волчица ты, тебя я презираю, к Птибурдукову ты уходишь от меня. Так вот к кому ты от меня уходишь. Волчица старая и мерзкая притом'. Здесь читал свои ноэли Пушкин, меланхолический Якушкин казалось молча обнажал цареубийственный кинжал. А знаменитые литературные щи? Старик Державин их отведал и в гроб, сходя, благословил.

На некоторых петербуржских набережных растут деревья. Вдоль чугунной ограды узкий тротуар – единственное место, где возможно бегают утром бегуны. Дома начала двадцатого века с уникальными фасадами, один другого краше. Засмотришься и упадешь в Мойку.

У всякого моста через малые реки или каналы по бокам четыре пристани с прогулочными катерами. У Аничкова моста причал, где стоит государственный катер. Билет здесь стоит сорок рублей, у частников – шестьдесят. На государственном катере строгая дисциплина, сидеть можно только в салоне, фотографировать через пыльное стекло.

Мальчишки с моста бросают петарды на крышу катера. С тетеньками делается как без чувств.

На маленький десятиместный катер можно сесть у Петропавловской крепости. Сильно качаясь на волнах, он переплывает Неву и идет по

Мойке или Фонтанке до Новой Голландии. Речной трамвайчик с Дворцовой набережной плавает по Неве до лавры и обратно. С Дворцовой набережной уходят трамвайчики до Петродворца. В три раза дороже и медленно, по сравнению с Ракетой в Кронштадт.

Некоторые станции метро совпадают по названию с московскими:

Фрунзенская, Маяковская, Пушкинская, Пролетарская. Реклама в вагонах висит лишь в местах, где у нас карта метрополитена, и вся в рамках одинакового размера. В Москве объявляют название следующей станции перед закрытием дверей и отправлением. А в Питере следующую станцию объявляют перед открытием дверей. Новые пассажиры могут лишь предполагать, куда едут. На весь вагон две, три схемы метро.

Указатели переходов и выходов висят часто только в конце и начале станции. Станции длинные, нужно пройти полкилометра, чтобы прочесть указатель. Неудобно приезжим. Петербуржцы не замечают этого. Они привыкли и делают пересадку автоматически. В метро многоразовые пластиковые карточки и тяжелые металлические жетоны. Если на карточку купить много поездок обойдется дешевле.

С пятисотрублевыми купюрами в пригородах Питера нечего делать.

Разменять их можно только в отделении сбербанка (в Питере сбербанк работает до девятнадцати, а не до двадцати часов, как в Москве).