Шрифт:
Одно стихотворение, как я уже говорила Вашему сыну. отпадает, ибо было напечатано Эренбургом в «Портретах русских поэтов». [746] («Ох грибок ты мой, грибочек…») Могу, если нужно, заменить его другим.
Податель сего письма, мой добрый знакомый Виталий Васильевич Зуев, живущий так же как и я, во Вшенорах, любезно взялся зайти в Редакцию. — Я в городе бываю редко и, к сожалению, всё в Ваши неурочные часы. Глеб Петрович предупреждал меня, что Вы очень заняты.
746
В 1922 г. Эренбург выпустил книгу „Портреты русских поэтов“ (Берлин»)
Прошу передать ответ и — если полагается — гонорар вышеназванному моему знакомому.
Простите за беспокойство. Шлю привет. — Когда-нибудь, надеюсь, познакомимся лично.
Марина Цветаева
<Январь — февраль 1923 г.>
Милый Петр Бернардович,
Очень жалею, что не застала, мне сказали, что Вы принимаете по вторникам, в 6 ч.
Оставляю у вас статью о книге Волконского «Родина», [747] не знаю, подойдет ли для Русской Мысли (если она будет выходить). Очень хотела бы, чтобы Вы просмотрели ее поскорее, у меня др<угого> экземпляра нет, а в случае, если Русская Мысль не примет, мне надо стучаться в другие места.
747
Статья Цветаевой «Кедр. Апология (О книге кн. С. Волконского „Родина“)»
Простите за почерк — замерзла. Шлю привет.
МЦветаева
Вшеноры, 4-го декабря 1924 г.
Дорогой Петр Бернгардович,
Вчера С<ергей> Я<ковлевич> передал мне от Вашего имени деньги. Сердечное спасибо за внимание и доброту, — когда люди редко видятся, принято забывать.
Обращаюсь к Вам за советом: у меня до сих пор не издана книга так называемых «контр-революционных» стихов (1917–1921 г.), — все нашли издателей, кроме этой. Книжка небольшая, — страниц на 60. Некоторые из стихов печатались в «Русской Мысли». Хотелось бы, чтобы она существовала целиком, потому что, с моего ведома, такой книги еще не было.
Левые издательства, естественно, от нее отказываются.
Называется она «Лебединый стан», в России ее — изустно-хорошо знали.
Если есть какая-либо надежда на ее устройство — отзовитесь, тогда перепишу и представлю Вам.
Вопрос оплаты здесь второстепенен, — мне важно, чтобы тогдашний голос мой был услышан.
Привет и благодарность Вам и Нине Александровне. [748]
МЦветаева
748
Н. А. Струве, жена П. Б. Струве.
Vsenory, c<islo> 23 (P.P. Dobrichovice)
СУВЧИНСКОМУ П. П
5-го нов<ого> ноября <1922 г.>
Милый Петр Петрович,
— Мы с Вами немножко знакомы. — Обращаюсь к Вам с просьбой: сообщите, пожалуйста, адрес Ильина [749] — Сергею Михайловичу Волконскому. Он его тщетно разыскивает всюду.
Адр<ес> кн<язя> Волконского:
749
Имеются в виду либо Ильин И. А., известный философ, публицист, высланный в 1922 г. из РСФСР, либо Ильин В. Н., философ, богослов, знаток музыки, в двадцатые годы участвовавший в евразийском движении.
Paris B<oulevar>d des Invalides
Rue Duroc, 2.
Простите, что так мало Вас зная — уже прошу, но мне о Вас много рассказывал Чабров. [750]
Шлю Вам привет.
Скоро выйдут две моих новых книги: «Царь-Девица» и «Ремесло». — Тогда пришлю.
Марина Цветаева
Прага, 1922 г.
<Приписка на лицевой стороне открытки:>
750
Чабров А. А.
Здесь я живу и буду жить всю зиму. — Последний дом в деревне —
«Как одинок последний дом в деревне, —Как будто он — последний в мире дом!»(Rilke) [751]
Париж, 25-го января 1926 г.
Милый Петр Петрович,
Позвольте порадовать Вас еще десятком двадцатипятифранковых (хорошо словцо?) билетов, отравой — если не отрадой — на ровно десять дней и ссорой со столькими же буржуями. [752]
751
Из стихотворения без названия, «Книга паломничества».
752
Для организация первого творческого вечера Цветаевой в Париже приходилось просить влиятельных друзей распространить специальные дорогие билеты среди меценатов.
С искренним соболезнованием
Марина Цветаева
<Приписка рукой С. Я. Эфрона: >
Жду Вас, как было условлено, в пятницу.
Привет, С. Эфрон
<Февраль 1926> [753]
ШАТЕР (просто — костер — царственность — сирость).
В ШАТРЕ — и ОРДА, только за шатром. И мужское. Лучше Орды! Шатер — укрывающее, но не удушающее. Дом (или дворец) со сквозняком. [754]
753
Приписка к письму С. Эфрона, в котором речь идет о будущем названии для готовившегося журнала (впоследствии «Версты»).
754
Название «Орда» предложил А. М. Ремизов. Он же добавил к своему предложению новый вариант: «Ясак». А когда Сувчинский придумал название «Версты», возражал ему в письме от 23 февраля: «лучше крепкое ВЕРСТА». Д. П. Святополк-Мирский предлагал назвать журнал «Улус» или «Ясак».