– Эй, погляди-ка, Хельва, - крикнул Ниал, указывая на изящную башенку главного здания.
– Это все же не колокольня - колоколов не видно, но на крыше что-то установлено.

Их появление было замечено. Проспекты, более узкие улицы и даже проулки между отдельными домами заполнялись людьми, лица которых были обращены к небу. Большинство бежало к площади перед церковью, если, конечно, таково было назначение этого здания.

– Кто рано встает, тому Бог подает, - заметила Хельва.

– Рано ложатся дрыхнуть - ток подается только на стену, в домах электричества нет, стало быть, и вставать надо с рассветом, - высказался каким-то разудалым тоном Ниал. И тут же вернулся к практическим проблемам: - Там тебе перед входом оставили достаточно места для посадки.

– Похоже на то, но оно довольно быстро заполняется публикой, - отозвалась Хельва. Они летели как бы с задворков здания, и теперь, сделав крутой разворот, она увидела, что вся площадь забита коленопреклоненными людьми. Зато на полях было пусто.

– Чем больше раздавишь, тем меньше останется нам спасать, - радостно констатировал Ниал.

– Уж лучше бы ты помолчал!

– Ишь ты! Собрались тут все и глазеют! А ну-ка наподдай им!
– Молящиеся замерли с поднятыми кверху лицами. Хельва видела их удивленно открытые рты, которые выглядели как большие черные литеры «О». Однако страха в их поведении не ощущалось. И вдруг, будто по сигналу, молящиеся встали и быстро, но без паники, отошли назад, оставив площадь пустой.

– Не бойтесь, - мягко сказала Хельва, используя внешнюю систему звуковой связи и не обращая внимания на громкий хохот Ниала, от души забавлявшегося происходящим.

– Да они и не думают бояться! Возможно, тебе следует внести кое-какие изменения в твою программу!

– Мне необходимо с вами поговорить!

– А почему бы тебе не повисеть над ними?

Хельва убедилась, что внутренняя звуковая система отключена от внешней и резко произнесла:

– Заткнись и дай мне возможность действовать, Ниал!

– Напомни им, что именно ты спасла их от огня адского на Хлое, дорогуша, - продолжал Ниал.

– Это и есть моя следующая фраза!
– едко ответила она.
– Меня зовут Хельва.

– Эй, Хельва, а ведь это ты стоишь на крыше того дома! Осторожно спускаясь по вертикали, Хельва оказалась на одном уровне со шпилем башни. То был вовсе не шпиль, а макет ее самой - макет того, когда-то новенького корабля-мозга со стабилизатором и всякой всячиной.

– Ну и как ты себя чувствуешь после канонизации?
– спросил Ниал, но в его голосе она услышала отчетливую нотку гордости за нее.
– Думаю, ты успешно провернешь свой номер, дорогая.

Зрелище макета подействовало на Хельву куда сильнее, чем она хотела бы показать Ниалу. Она осторожно завершила спуск. Одним из позднейших усовершенствований корабля была вертикальная рубка и ведущий к ней пандус, заменившие прежний неуклюжий лифт, находившийся на корме.

– А вот и делегация встречающих в составе одного человека, - заметил Ниал, когда на одном из кормовых экранов возникла высокая фигура. Все присутствовавшие на площади повернулись к ней, низко склоняя головы в знак уважения и послушания.

– Как тебя зовут еще, о корабль-Хельва?
– спросила она, отбрасывая назад капюшон и открывая серьезное лицо женщины средних лет.

– А ведь она совсем не плоха, - пробормотал Ниал.
– И в чем-нибудь женственном смотрелась бы еще лучше.

Хельва согласилась с ним - и в самом деле, у этой пожилой дамы было необыкновенно красивое лицо. Жаль, что она занялась религией, а не семьей, мужем и прочим в таком духе. Длинная ряса, которую она носила, представляла собой нечто бесформенное и, надо полагать, сотканное или спряденное из местных растительных волокон. Назначение рясы было узко утилитарное.

– Я - Корабль НХ-834, который раньше был Кораблем ДХ-834.

Женщина кивнула и склонила стан в глубоком поклоне.

– Первый гейм наш!
– шепнул Ниал.

– Мы возносим смиренные моления за упокой души Дженнана, - произнесла женщина сильным мелодичным голосом, а зрители в унисон пробормотали: «Да славится имя его!»

– Его память священна, - вполне искренне ответила Хельва.
– Могу ли и я узнать твое имя?

– Я - Хельвана, - отозвалась та, снова низко склоняясь в поклоне.