— Итак, какие же у вас достоинства? — рассуждала вслух Галинда. — Вы смелы, поскольку решились сюда прийти, и умны, раз нашли лазейку. Если бы мадам Кашмери застала вас здесь, вам бы не поздоровилось. Впрочем, вы могли этого и не знать, так что смелость вычеркиваем. Значит, умный, ну и внешне такой… м-м…

— Красивый? — подсказала Эльфаба. — Обворожительный?

— Забавный, — постановила Галинда.

Бок сник.

— Забавный? — переспросил он.

— Это еще ничего, — подбодрила его Эльфаба. — Мне, например, так никто не говорил. Лучшее, что я слышала в свой адрес, — «необычная», будто блюдо какое.

— Что ж, пусть будет так, — сказал Бок. — Но скоро вы убедитесь, что я еще и упрям. И не позволю вам отказаться от моей дружбы, мисс Галинда. Она слишком важна для меня.

— Взгляните на самца, ревущего на весь лес в поисках подруги, — провозгласила Эльфаба. — И на прелестную самочку, хихикающую за кустами, прежде чем выйти и невинно спросить: «Ты что-то сказал, милый?»

— Эльфаба! — вскричали оба.

— Подумать только! — раздался чей-то голос. Все трое обернулись и увидели пожилую опекуншу в полосатом переднике. — Чем это вы здесь занимаетесь?

— Мисс Клютч! — узнала ее Галинда. — Как вы нас нашли?

— Зебра-кухарка сказала, что меж грядок кто-то болтает. Думаете, все вокруг глухие и слепые? Ну-ка, а это у нас кто? Ай-ай-ай, как нехорошо.

Бок с достоинством поднялся.

— Студент Бок из Бриско-холла к вашим услугам.

Эльфаба зевнула.

— Представление окончено? — поинтересовалась она.

— Какая неслыханная наглость! В огородах гостей не принимают, из чего я заключаю, мистер, что вы влезли сюда без приглашения. Потрудитесь-ка убраться, пока я не позвала привратников, чтобы они вышвырнули вас вон.

— Ах, тише, тише. Мисс Клютч, не скандальте, — унимала ее Галинда.

— И чего вы из-за него так переполошились — он ведь еще недостаточно развит, — добавила Эльфаба. — Смотрите, у него даже борода не растет. А из этого следует…

— Зря я сюда пришел, — перебил ее Бок. — Ничего, кроме оскорблений, я сегодня не услышал. Простите, мисс Галинда, что мне даже повеселить вас толком не удалось. Что же до вас, мисс Эльфаба, — сказал он ледяным тоном, — то теперь я понимаю, что напрасно понадеялся на ваше сострадание.

— Не спешите, — ответила Эльфаба. — Опыт показывает: чтобы понять, напрасно что-нибудь случилось или нет, нужно время. А там смотрите — может, вы еще вернетесь.

— Вот уж нет! — отрезала мисс Клютч, пытаясь оторвать Галинду от скамейки, к которой та будто приросла. — А вам, мисс Эльфаба, стыдно поощрять подобные выходки.

— Ну что вы, мисс Клютч, это всего лишь безобидные шутки. Мисс Галинда, чего вы упрямитесь? Хотите поселиться здесь, в огороде, в надежде на то, что прекрасный юноша еще возвратится?

Галинда тотчас поднялась, стараясь сохранить остатки достоинства.

— Уважаемый мистер Бок, — отчетливо, словно диктуя, произнесла она. — В мои намерения входило только упросить вас не преследовать меня больше ни с ухаживаниями, ни, как вы изволили выразиться, с дружбой. Я не хотела вас обидеть — это не в моих привычках.

Эльфаба иронично закатила глаза, но благоразумно промолчала. Возможно, потому, что мисс Клютч предупредительно сжала ее руку.

— Впредь я не опущусь до тайных встреч. Как мне только что напомнила мисс Клютч, они не подобают девушкам моего уровня.

Опекунша ничего такого не говорила, но отрицать не стала и даже угрюмо кивнула.

— Если же нам суждено будет встретиться открыто на каком-нибудь из вечеров, то обещаю, что не обойду вас вниманием. Надеюсь, вы этим удовольствуетесь.

— Никогда, — улыбнулся Бок. — Но это уже что-то.

— Доброй ночи, мистер Бок, — сказала мисс Клютч, уводя за собой девушек. — Приятных снов, и не возвращайтесь сюда больше.

«Ну и язва же ты, мисс Эльфи», — донеслись до Бока слова Галинды. Эльфаба же повернулась, помахала ему рукой и улыбнулась загадочной улыбкой.

Шло лето. Бок сдал-таки экзамены и перешел на последний курс. Дни он убивал в библиотеке Колледжа трех королев, где под пристальным взором главного архивариуса — грузной Носорожихи, — чистил старые манускрипты, в которые веками никто не заглядывал. Когда Носорожиха отлучалась, Бок переговаривался с двумя другими ребятами, которые работали по обе стороны от него. Они были типичными образчиками здешнего студенчества: весельчаки, болтливые сплетники, добрые друзья. Когда они в хорошем настроении, быть в их компании — сущее удовольствие; когда в плохом — каторга. Кроп и Тиббет, Тиббет и Кроп. Когда их намеки становились слишком пошлыми и откровенными, Бок делал глупое лицо, и они отступали. По вечерам они ходили на Канал самоубийц, жевали бутерброды и смотрели тренировки по гребле. От вида мускулистых спортсменов Кроп и Тиббет млели, падали на траву и ломали руки в притворном отчаянии. Бок добродушно посмеивался над ними и ждал, когда судьба снова сведет его с Галиндой.