— Подстроено, — кивнул вместе с ним Род. — Небольшой спектакль, устроенный только ради меня и с единственной целью заманить меня сюда для вербовочной лекции. Ты-таки знаешь, как управлять людьми, Туан Макриди.

Туан покраснел и опустил глаза.

— Но что, если я не захочу присоединиться к вам, Туан Макриди? Покину ли я живым Дом Хлодвига этой ночью?

Туан поднял голову, вонзив взгляд в Рода.

— Только, — ответил он, — если ты превосходный фехтовальщик и чародей с головы до пят.

Род медленно кивнул, в голове у него вихрем пронеслись события последних двух дней. На миг у него возникло искушение присоединиться, он, несомненно, смог бы пробраться на трон после революции.

Но нет, то, что сказал Туан, было правдой. Чтобы управляться с нищими, требовался человек с врожденным даром массового гипноза. Род мог занять трон, но нищие — и Пересмешник, и кто бы ни стоял за ним — не позволят ему сохранить его.

Нет, структура власти должна оставаться такой, какая есть: конституционная монархия была единственной надеждой на демократию для этой планеты.

И потом, к тому же, была еще и Катарина…

Мысли Рода стала резать диссонансная нота в партитуре событий. Он, вероятно, втюрился в Катарину — она была Мечтой.

Но Туан понравился ему с первого взгляда. Как они могли оба ему нравиться, если они действительно работали друг против друга?

Конечно, честное обаяние Туана могло быть игрой, но Род как-то сомневался в этом.

Нет. Если Туан действительно жаждал трона, он мог бы поухаживать за Катариной; и он мог завоевать ее сердце — в этом Род ничуть не сомневался.

Так, значит, Туан поддерживал королеву. Как он вычислил, что его демагогия может помочь ей, Род определить не мог, но это имело какой-то смысл, раз Туан считал, будто он добьется именно этого.

Тогда зачем же такой тщательный розыгрыш, чтобы заполучить Рода в Дом Хлодвига?

Чтобы испытать его, конечно, чтобы выяснить, можно ли доверять ему быть рядом с королевой.

Что имело смысл, если паренек имел дело с Бромом О'Берином. Это было бы как раз похоже на Брома — попытаться разжечь народную поддержку королеве именно таким образом. Но зачем тогда пропаганда похода на замок?

У Туана, наверно, был на это ответ, и если уж речь зашла об ответах, Роду было самое время дать таковой.

Он бросил Туану недобрую усмешку и поднялся, положив руку на шпагу.

— Нет, спасибо. Я рискну попробовать свои шансы в фехтовании и колдовстве.

Глаза Туана вспыхнули радостью, он схватил Рода за руку.

— Хорошо сказано, друг Гэллоуглас! Я надеялся, что ты так и ответишь. А теперь сядь и выслушай правду о моем замысле.

Род стряхнул его руку.

— Вынимай шпагу, — произнес он сквозь зубы.

— Нет, нет! Я не обнажу шпаги против друга. Я низко обманул тебя, но ты не должен гневаться. То было для благой цели. Но сядь, и я расскажу тебе.

— Я слышал все, что хотел. — Род начал было вынимать шпагу.

Туан снова схватил Рода за предплечье, и на этот раз его руку было не стряхнуть. Род посмотрел в глаза Туану, сжав челюсти и напрягая мускулы руки, но медленно и неуклонно его шпагу вынуждали убраться обратно в ножны.

— Сядь, — сказал Туан и вынудил Рода опуститься обратно на стул столь же легко, словно Род был ребенком. — А теперь выслушай мой замысел. — Туан выпустил руку Рода и улыбнулся столь же тепло, словно ничего не случилось. — Королева дает нам деньги, и нищие знают, что она это делает, но принятие подарков вызывает в принимающем лишь горячий гнев. Если мы хотим завоевать друзей для королевы, мы должны найти способ превратить этот гнев в благодарность.

Род мрачно кивнул.

— Таким образом, мы должны превратить шиллинги королевы во что-то иное, чем подарки.

— И ты нашел способ сделать это.

— Не я, — признался Туан, — но Пересмешник. «Когда подарок не подарок? — загадал он мне загадку и сам ответил: — Да когда это право».

Туан откинулся на спинку стула, разведя руки в стороны.

— И вот как это будет столь легко сделано. Нищие отправятся к замку и покричат королеве, что она должна дать им хлеб и вино, ибо это их право. А она даст им их, и они будут ей благодарны.

Род улыбнулся, потирая подбородок.

— Очень хитро, — кивнул он. Но про себя добавил: «Если это сработает. Но этого не будет — люди, у которых есть деньги, любят отдавать их на благотворительность, но они не дадут ни гроша, если скажешь им, что они обязаны это сделать. А сколь благодарны будут нищие, когда она им откажет и позовет армию выгнать их взашей?

И даже если она уступит их требованиям, что тогда? Что насчет чувства силы, которое это придаст им? Нищие, вынуждающие королеву поделиться! Они не остановятся на хлебе и мясе, нет, они вернутся через неделю с новыми требованиями, с Туаном или без него.