– Что ты делаешь, Отто? – крикнула Дженни, наблюдавшая с крыльца за происходящим. – У тебя такой вид, будто ты собираешься стукнуть папу. – Дидерик отпрянул, а Дженни торжествующе заявила отцу: – Разве я не говорила, что все неприятности случились из-за ее походов против пьянства? Ты ведь это выяснил?

– Дело вовсе не в этом, – сказала Кэт. – Ты прав насчет числа сторон, Коннор, но я полагаю, что и пяти достаточно.

– Зимой ты там замерзнешь, – предупредил Коннор, – но не думаю, что он управится так быстро.

– Ради Кэт управится, – заметила Дженни. – Ах, да, только что приезжал какой-то человек на коне и сообщил, что на «Первой жиле» волнения.

Коннор выругался.

– Это точно из-за нее, – продолжала Дженни. – Горняки думают, что она собирается запретить выпивку в спальных помещениях после работы.

– Они пьют в спальнях? – спросила Кэт. Коннор лишь выразительно взглянул на нее и снова вскарабкался на козлы коляски. Вслед за ним села и Кэт.

– Думаю, тебе лучше остаться дома, – буркнул Коннор.

– Это рудник Шона, и я должна быть там, – последовал решительный ответ.

Прибыв на место, они обнаружили, что ночная смена слоняется вокруг подъемника. Коннор, быстро оценив ситуацию, заметил двоих новых работников, которые, судя по всему, и спровоцировали недовольство, выражавшееся в том, что горняки не хотели работать на хозяев, которые преграждают им путь у двери салуна, когда они приходят в город выпить; хозяев, которые угрожают уволить их за то, что они пропустят стаканчик-другой в воскресенье. Коннор бросил на Кэт многозначительный взгляд.

Кэт, слушавшая все претензии сидя в коляске, поднялась во весь рост и громко спросила:

– Я уволила хоть одного человека, который входил в салун? – Горняки молчали, и Кэт продолжила: – Я кого-нибудь не пускала в салун, если он хотел войти? – Послышался неразборчивый гул голосов. – Или вы, такие застенчивые парни, боитесь пройти мимо такой большой и страшной женщины, как я? А может, вас отпугивает сестра Фредди? – В толпе послышался смех. – Так в чем же дело? спросила Кэт. – Пусть вы не согласны со мной, но не думаете же вы, что я не имею права высказывать свое мнение?

– Мы слышали, вы собираетесь выгонять любого, кто выпьет самую малость, – признался один из горняков.

– Вы хотели сказать, того, кто пьяным полезет в подъемник?

– Пет, мэм. Любого, кто полезет в рудник налакавшись, надо гнать в шею.

– Я увольняю людей, если они не умеют работать. Так поступал и мой брат. Кто сказал, что я изменю это правило?

Горняки посмотрели на новеньких.

– На кого вы работаете? – твердым голосом задал вопрос чужакам Коннор. – На нас или на Флеминга? – Потом он обратился к остальным. – Большинство из вас знает меня. Я даю вам слово, что ваша работа безопасна. Но вам следует не раз подумать, когда кто-нибудь из пришлых попытается подбить вас на стачку, выдав вам мешок вранья. Тогда вы потеряете заработок, а не парень, которому Флеминг заплатил за то, чтобы мой рудник закрылся.

– Ну, думаю, об этом мы позаботились, – с удовлетворением сказала Кэт, когда они ехали обратно.

– И мне не хочется снова заботиться об этом. Надо бы тебе утихомириться со своей борьбой за трезвость… по крайней мере, пока не закончится судебное разбирательство.

– На это могут понадобиться годы.

– Это случится гораздо раньше, если мы разоримся по твоей милости.

Кэт вздохнула.

– Ладно. Все равно отец Дайер уезжает из города, – сказала она. – На какую-то конференцию методистов.

– Благодарение Богу за эту маленькую милость. Некоторое время они ехали молча. Коннор был доволен, что решил хотя бы одну проблему. Кэт злилась, что Коннор требовал от нее отказаться от принципов в интересах дела. Неожиданно он прервал ее размышления, воскликнув:

– Ты только посмотри на это! – Коннор показал на большой дом, строившийся на вершине холма. – Кто строит дом на Никкель-Хилл!

Кэт пожала плечами.

– Это новый особняк Медфорда Флеминга. Коннор разразился смехом.

– Не вижу ничего смешного.

– Не видишь? Но до сих пор на Никель-Хилл строили только дома, пользующиеся плохой репутацией. – Кэт непонимающе уставилась на него. – Короче говоря, Никель-Хилл – один из трех районов «красных фонарей». – Коннор вспомнил время, когда его смущала даже мысль о том, чтобы упомянуть в присутствии Кэт о районе «красных фонарей». Приятно быть на дружеской ноге с женщиной и чувствовать себя с нею спокойно и уверенно.

– О, Боже мой, – хихикнула Кэт. – Интересно, знает ли Флеминг о своих соседях?