Они встретились в школе для девочек из высокопоставленных семей и стали лучшими подругами.
Через одиннадцать лет Диана стала принцессой Уэльской, Александра – известным композитором, Джетта и Мэри-Ли прославились на телевидении и в журналистике. Но время не могло стереть потрясающее событие прошлого – тайну, о которой никогда не говорили.
Этим вечером Александра устраивает прием в честь принцессы Дианы.
Это будет прием века. На нем будут все...
Но королевские тайны могут превратиться в публичный скандал, друзья могут стать врагами, и репутация принцессы может стать темой взрывных заголовков в прессе.
ПРОЛОГ
– Не вешайте трубку, с вами будет говорить ее высочество принцесса Уэльская.
На трансатлантической линии слышалось едва уловимое потрескивание. Александра Кокс отвечала на телефонный звонок из своего кабинета в роскошных апартаментах, расположенных в чикагском небоскребе «Фитцджеральд тауэр». Огромные окна прорезали стену от пола до потолка; за ними, далеко внизу, открывалась необъятная панорама озера Мичиган. Среди множества фотографий, висевших на стене над ее письменным столом, мягким светом поблескивал платиновый диск, присужденный ей за песню «Ласковая женщина».
– Александра? Это ты, Александра?
– Диана! Конечно, это я. Сколько лет! Как приятно слышать твой голос.
– Я тоже очень рада. – Диана смеялась от удовольствия. – Знаю, что у вас с Ричардом все в порядке, про вас постоянно пишут в газетах. А как там Джетта и Мэри-Ли? Ты с ними встречаешься?
– Джетту видела на прошлой неделе. Она приезжала в Чикаго рекламировать свои духи.
– Вот как? Значит, у нашей Джетты даже есть собственные духи? – Эта новость позабавила Диану.
– Ну разумеется, и, конечно же, названы ее именем. Кроме того, она ведет переговоры с Эн-Би-Си по поводу нового сериала. Мэри-Ли по-прежнему на гребне волны. Когда я включаю телевизор, каждый раз вижу ее на экране: берет интервью у очередной знаменитости.
Диана вздохнула:
– О, Александра, как приятно с тобой поболтать. Мы ведь теперь совсем не видимся. А помнишь, как в прошлый раз в Лондоне мы надели эти жуткие парики и черные очки, чтобы нас никто не узнал на улице?
Подруги рассмеялись. Они были знакомы с ранней юности: обе учились в частной школе в графстве Кент. Одна была тогда просто Дианой Спенсер, а другая – замкнутой девочкой, дочерью состоятельного человека, тяжело переживавшего смерть жены.
– А у тебя как дела, Диана? Вы с Чарлзом не собираетесь посетить Чикаго во время своего визита? И Ричард, и я были бы счастливы показать вам город.
– Да, мы об этом подумывали. Вообще-то говоря, я именно поэтому тебе и звоню. Александра, не могла бы ты сделать мне огромное одолжение? Чарлз и миссис Тэтчер просят, чтобы ты в сентябре устроила для нас прием.
– Прием?
– Понимаешь, Чарлз ищет случая в неофициальной обстановке провести переговоры с директорами «Америкэн Моторс», «Форда» и «Крайслера». Может быть, ты слышала, что эти фирмы планируют открыть производство в Европе. Чарлз хочет употребить свое влияние, чтобы добиться размещения нескольких заводов в Англии. Вот мы и подумали, что идеальным местом такой встречи мог бы стать этот прием, человек на пятьсот. Как ты считаешь?
– Диана, это так неожиданно. – У Александры застучало в висках.
– Мне неловко об этом говорить, – продолжала Диана, – но ты прекрасно понимаешь: если прием будет устроен в нашу честь, все съедутся поглазеть на членов королевской фамилии. А лучшей хозяйки вечера нам не найти. Всем известны твои незаурядные организаторские способности; к тому же твои песни у всех на слуху. Между нами говоря, я ни минуты не сомневаюсь, что это будет блистательный прием. Прошу тебя, скажи, что ты согласна.
Слушая Диану, Александра смотрела в окно, но не замечала того великолепия, которое открывалось с головокружительной высоты. В ее воображении возникали, сменяя друг друга, иные картины: пышные цветочные композиции, устремленные вверх светильники, блеск драгоценностей; этот светский прием затмит даже то празднество, что устроил Малькольм Форбс в Марокко по случаю собственного семидесятилетия. Пресса объявит ее лучшей хозяйкой года, а это неоценимая реклама для сети отелей «Фитцджеральд», принадлежащих ее мужу. Помимо всего прочего, это будет захватывающий, незабываемый вечер, знак верности старой дружбе.
На какое-то мгновение Александру охватили смешанные чувства: несказанная радость, тревога и растерянность. Сумеет ли она организовать такой грандиозный прием всего за полтора месяца?
– Можно я пришлю тебе наш личный список тех, кому нужно послать приглашение? – Диана проявляла настойчивость. – Человек тридцать, не более.
Александра коротко засмеялась.
– Да, конечно, – голос ее чуть дрожал от волнения.
– И вот еще что, Александра, – продолжала Диана. – Надень, пожалуйста, на прием это дивное колье, которое подарил тебе Ричард, а я надену свое, новое: это подарок Чарлза к девятилетию нашего бракосочетания. Мне не терпится показать его в обществе.
Многие ожидали приглашения, но получили не все.
В киногородке Студио-сити стояло безоблачное утро. Солнечный луч ворвался в спальню актрисы Дэррил Бойер и скользнул по ее обнаженному, безупречно очерченному бедру. Женщина подняла голову, вздохнула и тут же протянула руку за свежим номером «Лос-Анджелес таймс», который горничная-мексиканка уже успела положить на ночной столик. Дэррил бесцеремонно уперлась локтем в крутой бок своего двадцатилетнего любовника, тренера по аэробике.