Сэм стоял неподвижно, стоял, заложив руки за спину и глядя на темное море. От него исходили грусть и уныние. Мария судорожно сглотнула. Ей было трудно расстаться с ним, когда он был жестким и грубым, а сейчас, увидев его таким несчастным, она поняла, что станет еще труднее. Собравшись с духом, окликнула его:

– Сэм?

Вздрогнув, он обернулся и увидел стоявшую в дверях тень.

– Мария, девочка, прости меня. Я не слышал, как ты вошла.

В его голосе не было ни гнева, ни горечи, ни насмешки. Не было ничего, кроме безразличия.

Мария тихо закрыла за собой дверь. Сэм по-прежнему стоял у окна, и она нерешительно шагнула к нему. «Не делай этого, не делай», – приказывала она себе и все-таки подошла к окну. Подошла, потому что не могла уйти, не сказав Сэму правды. Она должна сказать, что любит его. Возможно, утром, когда он проснется и не обнаружит ее, это разорвет его сердце, но со временем боль исчезнет, и он поймет, что это был ее последний акт любви.

Должна сказать… хотя бы для того, чтобы успокоить себя. «Лживая девчонка!» – одернула она себя. Мария остановилась, но все же не ушла; она поняла, что обязана сделать то, что задумала.

– Сэм, мне жаль твоих людей… Представляю, что ты сейчас чувствуешь.

Сэм по-прежнему смотрел на море.

– Откровенно говоря, и не ожидал встретить их здесь. – Она заметила, что он пожал плечами. – Да, не ожидал, даже не надеялся, – продолжал Сэм. – Ведь прошли недели после того, как «Уэсли» затонул. Ни один пират не станет долго оставаться на одном месте. Просто я хотел… хотел все-таки проверить…

Мария кусала губы. Если бы он сердился на нее, как бывало раньше. Если бы он вспылил, накричал на нее. Да пусть даже накричит. Пусть сделает хоть что-нибудь! Но нет, он стоял неподвижно и казался таким… беспомощным. Все это усложняло дело.

– Мария, зачем ты пришла сюда? – спросил он уставшим голосом. – Я думал, что надоел тебе за день.

Она не смела сказать ему, что пришла проститься. Она не могла сказать ему, что они видятся в последний раз. Но солгать тоже не могла. Поэтому решила сказать лишь часть правды:

– Я пришла извиниться.

– Извиниться? За что?

– За все то, что наговорила тебе в последнее время. За то, что относилась к тебе без должного уважения и дерзила тебе в присутствии твоих людей. За то, что надоела тебе и вела себя… как ведьма. Ты, конечно, прав. У меня отвратительный характер. Только по моей вине мы постоянно ссоримся.

Она медленно прошлась по каюте и взяла со стола бутылку вина.

– Не извиняйся, Мария. У тебя есть все основания ненавидеть меня. Если бы ты не сердилась, я бы нисколько не сомневался в твоей правоте.

– Но я уже не сержусь, Сэм. – Мария тяжело вздохнула; в этот момент она ненавидела себя за то, что собиралась сказать. – Я… я кое-что одобряю. – Отыскав в темноте его руку, она сунула в нее бутылку мадеры. – Мне кажется, что нам надо немножко выпить.

– Мария… Если я однажды дал тебе вина, это вовсе не означает, что ты должна пить его постоянно.

– Успокойся, Сэм. Я взрослая женщина, а не ребенок. К тому же я предлагаю выпить за наше… перемирие. А после того как мы выпьем, я докажу тебе, что совсем не сержусь.

Слова Марии ошеломили его. Почему она вдруг решила простить его? Ведь клялась же, что никогда не примет его таким, какой он есть, – пиратом! А сейчас соблазняет его, заманивает в постель – и это после того, как множество раз давала понять, что не желает близости с ним. В подобном поведении не было ни капли здравого смысла. Но стоит ли ломать себе голову? Надо принять перемирие, которое она предлагает, и дело с концом.

– Мария, тогда позволь мне зажечь лампу, – проговорил он наконец и принялся искать в темноте кремень.

Вскоре вспыхнула свеча, пламя которой отбрасывало на стены каюты причудливые тени. Сэм усадил Марию на стул. Потом, усевшись напротив, налил в кружки вина.

– Я тоже сожалею… – сказал он. Затем поднес к губам кружку и осушил ее в несколько глотков. – Последнее время я вел себя просто ужасно. Поэтому и не заслуживаю хорошего отношения.

– Но ты уже все объяснил мне, и теперь я на тебя не сержусь. – Она протянула через стол руку и коснулась его руки. – Давай забудем обо всем, Сэм, давай думать только об этом вечере.

Мария пристально посмотрела ему в глаза. Он улыбнулся, встретив ее взгляд. Мария почувствовала, как внутри у нее разливается тепло, и ей вдруг захотелось забыть о том, что Сэм – капитан пиратского судна, захотелось забыть о том, что его, возможно, ждет виселица. В этот момент он казался ей просто искателем приключений, человеком, которого она когда-то полюбила.

Поставив на стол кружку, Мария провела ладонью по его щеке. Погладила кончиками пальцев его мягкую бородку. Сэм закрыл глаза, и она увидела, как поднялась в глубоком вздохе его грудь. Он перехватил ее руку, поднес к губам и поцеловал. Он был так нежен, что она вновь почувствовала: ей не хочется уходить от него.