Шрифт:
— А разве мне можно идти с вами? Меня пустят туда? — опустив голову, ни на кого не глядя, тихо спросила Нана.
— То есть как это не пустят?! — изумился Николай Николаевич. — Ты же наша гостья! Ты маленькая гостья всей нашей страны! Ты наш друг! А в наш дворец всем друзьям можно ходить! Мы его сами строили, мы его сами украшали, теперь мы сами в него ходим! И все наши гости: и большие, и маленькие, и африканцы, и кубинцы, и американцы, и немцы, и англичане, и французы — пусть все приходят в наш дворец! Мы приглашаем всех друзей! Милости просим! У нас весело, у нас красиво, у нас хорошо! — Николай Николаевич положил руку на плечо Наны. — Навсегда запомни, Нана! В Советской стране не обращают внимания на то, какого ты цвета! Это в Америке смотрят — черный человек или белый. Это в Америке в школах нет места для детей с черной кожей. Это там травят собаками маленьких детей с курчавыми волосами, с коричневыми лицами за то, что они идут в школу. Это в Америке так… И в тех странах Африки, где еще нет свободы… А у нас совсем не так! У нас не важно, какого ты цвета! У нас важно, что ты умеешь делать! У нас все взрослые люди работают, а все дети учатся. И ты учишься, так же как наши советские ребята. Ты учишься, так же как они, для того, чтобы потом приносить пользу своей родине. Значит, и для тебя у нас открыты все дворцы, все театры, все магазины, все сады, все парки. Мы сейчас все вместе идем в наш дворец, на детский утренник! И ты идешь с нами вместе. Маленькая африканская девочка, гостья Советской страны!
Глава XV. Дворец для всех
— Здравствуйте, Николай Николаевич!
— Привет знатному мастеру!
— Здорово, Николай Николаевич!
— Мое почтение, товарищ Пальчиков!
Все приветливо кланяются Николаю Николаевичу, все ему улыбаются. Видно, все его тут знают…
— Послушай, Мария Мироновна! Видишь, я в полном семейном составе прибыл? И еще с нашей маленькой гостьей. Ты мне найдешь места где-нибудь поближе? — Николай Николаевич останавливается перед пожилой женщиной.
Рядом с ним — Андрюшина мама. Из-за отцовской спины выглядывает Андрюша, а с другой стороны стоит Таня. Она держит Нану за руку.
— Вижу, вижу, что в полном составе, — смеется Мария Мироновна. У нее седые волосы, а глаза молодые и веселые… как будто она взяла их с другого лица. — Хорошо, что ты, товарищ Пальчиков, прибыл заблаговременно. А то у нас сегодня столько народу будет. Знаешь, какие артисты сегодня у нас выступают? Но для тебя уж найдем места поближе. Для тебя и для твоей семьи!
Николай Николаевич берет под руку Андрюшину маму и весело смотрит на ребят.
— Ну, команда, шагом марш! Пошли занимать места!
В огромном высоком зале почти все места уже заняты. Горит яркий свет, люди торопливо идут по проходу между креслами. По красному ковру шагает Мария Мироновна, за ней Николай Николаевич с Андрюшиной мамой, за ними Андрюша, за ним Таня и Нана. Как будто спускаешься с укатанной горки, все ниже и ниже, все ближе и ближе к сцене. Она сейчас еще задернута красным бархатным занавесом…
— Вот, пожалуйста, садитесь в первом ряду, — говорит Мария Мироновна. — Тут у нас места для самых почетных гостей!
— Нет, Мария Мироновна! — качает головой Николай Николаевич. — Ты сегодня в первый ряд сажай маленьких зрителей! Им сегодня нужно поближе сидеть. Пускай поглядят на своих товарищей. У меня ребята все уже большие. А то рассядемся мы в первом ряду и загородим все, малышам ничего не будет видно. Ты уж посади нас, пожалуйста, где-нибудь в пятом или в шестом ряду.
— Ну вот, хотела я оказать почет знатному мастеру. Да ладно уж, знаю тебя, Николай Николаевич! — машет рукой Мария Мироновна и поворачивает обратно, поднимается по красному ковру.
— Ну, садитесь тут! — говорит она. — Как раз пять мест. А в первый ряд я, правда, сегодня посажу наших малышей. Пускай уж директор на меня не обижается. Сегодня у нас и директор и старший мастер только гости. А хозяева у нас сегодня наши ребята!
— Спасибо, Мария Мироновна! — говорит Андрюшина мама. — Нам отлично будет здесь! В вашем зале отовсюду хорошо видно!
— Ну, я пошла! — говорит Мария Мироновна и исчезает среди множества людей.
Нана первый раз в театре. Первый раз в таком большом зале. Она вертит головой направо и налево, смотрит и наверх и назад. Все интересно! Как вбегают ребята толпой в большую дверь в другом конце зала, как разбегаются они по залу кто куда. Как шагают малыши и рассаживаются в первом ряду. Как перекрикиваются мальчики и девочки…
— Володя, иди сюда! Тут еще одно место есть!
— Света, Света! Давай поменяемся. Ты иди на мое место, а я туда, к Зине…
Все чувствуют себя как дома. А ведь это дворец!
И малыши спокойно сидят в первом ряду! И ничему не удивляются! Как будто так и полагается сидеть им в первом ряду! Почему их посадили в первый ряд? Может быть, это дети каких-нибудь важных людей?
— Чьи это дети? — тихонько спрашивает Нана у Николая Николаевича.
Он удивленно смотрит на Нану.
— Как чьи? Наши, заводские! Дети рабочих…
— Нет! Вон те, в первом ряду.
— И эти наши дети. Только маленькие… Посадили их вперед, чтобы им виднее было…