В том избранных произведений известного датского писателя, лауреата Нобелевской премии 1944 года Йоханнеса В. Йенсена (1873-1950) входит одно из лучших произведений писателя – исторический роман «Падение короля», в котором дана широкая картина жизни средневековой Дании, звучит протест против войны; автор пытается воплотить в романе мечту о сильном народном характере. В издание включены также рассказы из сборника «Химмерландские истории» – картина быта и нравов датского крестьянства, отдельные мифы – особый философский жанр, созданный писателем.
В доме Ингвара Хансена стало темнеть, хотя было не больше четырех часов пополудни. Вошла служанка с ведром воды; голова у нее была повязана шерстяным платком.
Хусман [1] , кончив работу на гумне и стоя в дверях, стряхнул с рукавов мякину, потом надел пальто и пошел наискосок через двор к дому.
– Мог бы и помочь мне наносить воды, Мортен, – глянув из-под платка, сказала служанка.
– Ясное дело, мог бы, – ответил Мортен, улыбнувшись, словно шутке. Он поднялся на галерейку, со стуком скинул деревянные башмаки и взялся за щеколду двери, ведущей в горницу.
1
Хусман – крестьянин, имеющий дом, но не владеющий землей для обработки.
Там было тепло, как в бане, и стоял запах благополучия; там годами ели хорошую, обильную пищу. Хозяйка месила тесто для эблескиве [2] .
– Мортен пришел, – бросила она в открытую дверь спальни.
Оттуда вышел Ингвар Хансен в рубашке с короткими рукавами и в больших, плетенных из тростника башмаках.
– Тебе надо что-нибудь, Мортен? – спросил он и сел, зевая, в конце стола.
– Так что с работой я на сегодня управился... сметал столько стогов сена, сколько велено... А вообще-то я думал...
2
Эблескиве (дат.) – пончики.
Ингвар Хансен курил трубку и ждал.
Мортен хотел попросить то, что ему причиталось...
– Я ведь плачу тебе раз в неделю, – сказал Ингвар Хансен.
– Ну да, вы так и делали, ваша правда. Так вот...
– Но ты можешь получить все, что тебе причитается, все свое жалованье. За четыре дня, – сказал Ингвар. – Бери, коли надо.
Ингвар вошел в спальню и забренчал ключами.
– Да, потому как я надумал отправиться в город, – громко вздохнув, с облегчением произнес Мортен, – за лекарствами в аптеку.
Ингвар вернулся в горницу и начал отсчитывать деньги на столе.
– Пожалуйста, – сказал он. – Не хватает всего одного эре, но у меня монетка только в два эре, можешь разменять ее?
Мортен этого сделать не мог, он лишь молча считал деньги.
– Так не можешь разменять монетку? Получил бы тогда свое эре.
Мортен замялся:
– Ладно уж, обойдусь.
– Не могу же я недодать тебе эре, – торопливо сказал Ингвар и пододвинул хусману монетку. – За тобой остается должок, одно эре.
Мортену надоели эти разговоры, он молча стоял с шапкой в руках...
– Вот что, когда придешь в город, – сказал Ингвар, – зайди к купцу Мёллеру и возьми кое-что для меня. Его люди знают, что да как. Значит, ты сейчас отправишься в путь...
– Ладно, зайду, – снова с облегчением вздохнул Мортен, – ладно, зайду к купцу Мёллеру, хорошо...
Мортен вовсе не собирался идти в город в тот же вечер, но теперь решил пойти. Он немного постоял, оглядывая горницу.
– Ну, счастливого тебе рождества!
– С рождеством тебя, Мортен! – сказала хозяйка.
Мортен надел шапку и вышел из горницы.
Монетка в два эре осталась на столе. Ингвар взял ее и положил в несгораемый шкаф.
Мортену надо было сперва попасть домой и предупредить своих, что уходит. Когда он собрался в путь, часы показывали пять. Идти до города было две мили, и Мортен рассчитывал вернуться домой к десяти, если поторопится.
Было довольно темно, но снег сверкал белизной; Мортен поднялся на проселочную дорогу и быстро зашагал вперед; ветер дул ему в спину. В семь часов вечера он добрался до города; мало-помалу начал падать снег.
Мортен закончил все свои дела – побывал в аптеке, купил в лавке четверть фунта кофе, сахар и другие мелочи. Он купил также на десять эре леденцов.
– Для девчонки, – пояснил он.
Потом он отправился за товарами для Ингвара Хансена. Купец Мёллер собрался было уже закрывать лавку, когда явился Мортен.
Приказчик выложил товары на прилавок – там было уже множество больших свертков, всего фунтов десять весом. Мортен взял бечевку, обвязал свертки и приподнял их. «Ничего, – решил он, – донесу».
– Ну а это? – спросил приказчик, швырнув на прилавок большую свернутую в рулон пластину листового цинка.
Мортен ошеломленно посмотрел на рулон и приподнял его. Рулон весил добрых полтора лиспунда. Мортен огляделся.
– Не найдется ли у вас для меня какой-нибудь старой веревки?
И Мортен принялся навешивать на себя свертки.
– Как же не найтись!
Приказчик обвязал толстой веревкой рулон и помог Мортену взвалить его на спину. Он торопился побыстрее выпроводить Мортена, и когда тот вышел из лавки, приказчик уже стоял на пороге с железным засовом, чтобы закрыть дверь, пока не явились новые покупатели.