Пинта кивнула в знак согласия, и они стали собирать грибы. Набрав полные руки и карманы, они вернулись на место ночлега, но Карума там не было.

Земля показалась им слегка взрыхленной. Что это – следы борьбы?

– Братья Гончего? – прошептала Пинта. – Или лорд Калас? Их не могло быть много.

– Не надо было бросать его одного, – прошептала Дженна и стиснула кулаки, искрошив грибы. Они ссыпали свою добычу на траву у костра. – Он не мог уйти далеко. Уж школяра-то мы как-нибудь отыщем в лесу. И смотри – лошадь осталась тут. – Дженна нагнулась и скоро нашла след – поломанные ветки и примятые лилии.

Пройдя совсем немного, девочки услышали какой-то звук, припали к земле и увидели затылок Карума со спутанными каштановыми волосами. Одной рукой он чесал в голове, а другой…

– Волосы Альты! – с отвращением бросила Дженна. Пинта села и прыснула со смеху.

Карум повернул голову, увидел их и покраснел.

– Вы что, никогда не видели, как мужчина справляет нужду? – И он засмеялся вместе с Пинтой. – Хотя откуда…

– Мы думали… – начала Пинта.

– Не надо ничего объяснять, – прервала ее Дженна. Она посмотрела в спину Каруму прищуренными глазами и зашагала обратно в лагерь. – Пошли, Марга.

Пинта последовала за ней.

После скудного завтрака они опять двинулись вдоль опушки леса к краю большого луга. Верхом они ехали поочередно. Девочкам было больно сидеть на широкой конской спине, тяжелое кожаное седло натирало им ляжки, и они вскоре отказались от своих попыток. Но Карум сидел в седле так, будто в нем и родился – казалось даже, что верховая езда прибавляет ему отваги.

– Расскажи мне об этих братьях, – попросила Дженна, когда Пинта заняла место в седле, а они с Карумом шагали рядом. Карум вел коня под уздцы. – Я должна узнать их, когда увижу. – Она уже простила Каруму свой утренний испуг и смущение, благо он об этом не упоминал.

– Они, в самом деле, братья, дети одной матери, хотя, как говорят, от разных отцов. И это понятно, когда видишь их вместе, – они совсем непохожи во всем, кроме одного. Преданность лорду Каласу – вот что роднит их. Их зовут Бык, Медведь, Кот и Гончий Пес.

– Гончего Пса я видела, – сказала Дженна спокойно, стараясь отогнать от себя воспоминание о мертвеце, скрюченном в своей могиле. – Что скажешь об остальных?

– Бык очень силен, как и положено быку, и столь же туп. Руки ему заменяют голову. Он может работать весь день без устали. Я видел, как он вращал мельничный жернов вместо настоящего вола.

– А Медведь?

– Он волосатый и такой же здоровый, как Бык, но поумнее, Ненамного, впрочем. Волосы у него до плеч, а спина и грудь поросли шерстью.

– Красавец, да и только, – краем рта усмехнулась Дженна.

– Кот – вот кого следует опасаться. Он мал ростом и легок на ногу. Однажды он перескочил через пропасть, а стая королевских гончих, которые гнались за ним, разбилась насмерть. Они ужасно выли, падая вниз, – я несколько недель слышал их во сне. – Карум щурил глаза против солнца, и Дженна не видела, что в них. – И хотя он вполовину меньше своих братьев, я боюсь его больше всех.

– Больше, чем лорда Каласа?

Карум только плечами пожал – видимо, этих двоих он боялся одинаково.

– Так расскажи же мне об этом страшном лорде Каласе, чтобы я и его узнала, когда встречу.

– Лучше тебе с ним не встречаться. Он высок и до того худ, что, как говорят, и тени-то не отбрасывает. Его дыхание отдает сладкой гнилью пиджи.

– Пиджи?

– Это дурманное зелье, неведомое беднякам.

– Мы не бедные, – заметила Дженна.

– Значит, бедные, раз не знаете, что такое пиджи.

– Если ученые прибегают к таким доводам, то я рада, что прочла всего одну книгу! – Дженна рассмеялась и ущипнула Карума за руку. – Что еще ты можешь сказать о Каласе?

– О лорде Каласе, – поправил Карум, сделав вид, что не заметил щипка, хотя его щеки слегка порозовели. – Тем, кто урезает его титул, он урезает головы.

– Милый же он человек. Что еще?

– Он рыжий, и борода у него рыжая.

– У Гончего тоже была рыжая борода, – вспомнила Дженна. – У вас что, все негодяи рыжие?

– Рыжие волосы встречаются у нас не чаще, чем у вас в хеймах – белые.

– Ты прав. У меня одной такие волосы. И мне очень неприятно так отличаться от других. Я хочу быть такой же, как все – а меня обзывают деревом, затеняющим цветы внизу.

– Ты и правда высокая. Но мне это нравится. А твои волосы – просто чудо. Обещай, что никогда не острижешь их.

– Придется, когда я приму обет. Воительница не может идти в бой с длинными волосами.

Карум на некоторое время задумался и затем заговорил, будто припоминая: