Грисволд дернулся за ним с коротким криком, но тут же закрыл рот, чтобы не терять воздух, и отскочил назад, немного покачнувшись. И медленно закружил вокруг Дэвида.

Прошла уже почти минута, как Дэвид вдохнул последний раз. В легких нарастало напряжение. Грисволд кружил вокруг него, понемногу подходя все ближе. Он был ловок, привык к малой гравитации и отлично управлял своим телом. Дэвид с неудовольствием понял, что ему это удается хуже. Один незнакомый для него прием — и он может оказаться на земле.

Каждая секунда могла погубить его, но Дэвид не шел вперед, а смотрел на лицо Грисволда — с каждым мгновением все более напрягающееся. Надо выждать. Грисволд слишком много ест и часто пьянствует, вряд ли он в хорошей форме.

Дэвид мельком оглянулся и увидел трещину — она была всего в четырех футах за ним, узкая щель, отвесно уходящая вниз. Да, Грисволд намеренно теснил его туда.

Дэвид встал, как вкопанный. Десять секунд, не больше. Грисволд должен напасть, ему не остается ничего другого.

И Грисволд пошел вперед.

Дэвид отскочил в сторону, вцепился противнику в плечо, раскрутил его и встречным ударом кулака разворотил Грисволду челюсть.

Тот беспомощно покачнулся, воздух вырвался из его легких, он непроизвольно глубоко вдохнул адскую марсианскую смесь аргона, неона и углекислого газа и медленно, будто в кошмарном сне, осел на землю. Из последних сил заставил себя подняться, зашатался и стал переставлять ноги, лишь бы удержать равновесие…

Дэвид услышал истошный крик, но сейчас его волновало лишь как добраться до респиратора. Заставляя двигаться свое измученное тело из последних сил, он приладил цилиндры и натянул респиратор на лицо. И наконец вдохнул кислород, остудивший его легкие, как вода охлаждает иссушенный желудок.

О чем-то кроме дыхания он смог подумать только через минуту.

— Где Грисволд?

Остальные, во главе с Бигменом, столпились вокруг него.

— Ты не видел? — изумился тот.

— Я его свалил, — Дэвид огляделся. Грисволда нигде не было.

— Он там, — Бигмен ткнул рукой куда-то вниз. — В трещине.

— Что?! — Дэвид опешил. — Что за идиотские шутки?

— Какие тут шутки!

— Нырнул как в воду с вышки.

— Да что там, сам нарвался!

— Ты действовал в пределах самообороны, землянин, — собравшиеся заговорили все сразу.

— Как? — не мог понять Дэвид. — Это я его туда скинул?

— Да нет же, — отмахнулся Бигмен. — Ты не при чем. Ты ему врезал, и он свалился. Встал на ноги. Опять стал падать, захотел удержаться на ногах и поплелся вперед, ни черта не видя. Мы ему крикнули, но поздно. Если бы он сам тебя к дыре не подталкивал, то ничего бы с ним не случилось.

Дэвид оглядел собравшихся. Они смотрели на него.

Наконец один из фермачей протянул ему свою крепкую ладонь.

— Отличный номер, фермач.

Голос прозвучал невозмутимо, но в сказанном крылось признание. Возникшая было неловкость исчезла.

Бигмен триумфально завопил, подпрыгнул в воздух футов на шесть и опустился вниз, мельтеша ногами, как танцовщик. Остальные плотно столпились вокруг Дэвида. Люди, ранее называвшие его «землянином» или не замечавшие вообще, теперь хлопали его по плечу и говорили, что Марс может гордиться таким парнем.

— Ребята! — крикнул Бигмен. — Так мы едем на осмотр или без Грисволда нам никак?

— Еще чего! — завопили ему в ответ.

— Тогда вперед! — Бигмен вскочил в свою машину.

— Вперед, фермач! — крикнул кто-то Дэвиду, который уже сидел в машине, еще пятнадцать минут назад принадлежавшей Грисволду.

И снова пронзительное «От винта!» разнеслось над марсианскими просторами.

В каждом краулере есть радиостанция, так что новостям пустыня не помеха. Пока Дэвид разъезжал по оранжереям, известие о смерти Грисволда достигло ушей каждого фермача с макиановской фермы.

К вечеру фермачи из бывшей команды Грисволда съехались вместе и отправились назад, на ферму. Дэвид почувствовал себя в центре внимания, едва только оказался под куполом.

Обычного ужина в тот день не было, фермачи поели еще в пустыне, перед возвращением, так что уже через полчаса по прибытии все собрались перед Большим Домом.

Не было сомнений, Хеннес и Макиан уже знали о поединке. Компания Хеннеса, люди, которых нанимал он сам и чьи интересы совпадали с его, была весьма многочисленной. Кто-то из них непременно сообщил о случившемся начальству. Поэтому в воздухе повисла некоторая напряженность.

Не то чтобы фермачи ненавидели Хеннеса. Работать он умел и был не груб. Но его невзлюбили. Он был слишком холоден, высокомерен и необщителен — в отличие от прежнего управляющего. Для Марса, где социальных различий нет, это был существенный недостаток, и тут такому человеку не оставалось ничего кроме как обижаться.