Шрифт:
Он покачал головой. Потом прочитал афоризм на стене и кивнул.
– Какое сегодня число, Элизабет?
– Шестое марта.
– Знаешь, у кого сегодня день рождения? У нее!
– Тогда вечером мы все соберемся здесь, у тебя.
– Да! И Эрнст тоже!
– Я пошлю ему телеграмму.
– Да, пусть он приедет. Мне многое нужно сказать ему.
А сейчас я устал. Часок посплю, а потом ты меня разбудишь, хорошо?
– Хорошо, дядя Фриц.
В полдень пришел доктор.
– Конец близок!
Элизабет ухватилась за столешницу, чтобы не упасть.
– Неужели никакой надежды?
– Никакой. Кроме надежды на чудо. Ближе к вечеру он, вероятно, еще раз проснется, - добавил врач, заметив, как помертвело лицо Элизабет.
В душе она все еще цеплялась за слово «чудо», когда пришли Фрид и Паульхен. Глаза у Паульхен были заплаканные.
– Он спит, - прошептала Элизабет.
– Доктор считает, что ближе к вечеру он еще раз проснется. Пойдите купите цветы. Сегодня день рождения Лу.
– Розы, - прошептала Паульхен.
– Роз сейчас, наверное, нет в продаже.
– Мы их обязательно купим, - процедил Фрид сквозь зубы.
Через час посланцы вернулись с розами и другими цветами. Фрид и Паульхен принесли по целой охапке роз. Они собрали все вазы и кувшины, какие нашли в мансарде, - их едва хватило. Розы поставили возле кровати, которая по желанию Фрица стояла у печки. Повсюду в комнате, куда ни кинешь взгляд, - цветы. Цветение и благоухание. Сладостный аромат роз поплыл по воздуху и заполнил все уголки.
Поздно вечером Фриц вдруг открыл глаза и огляделся.
– Где я?
– спросил он.
– У себя, - ответила Элизабет сдавленным голосом.
Он увидел цветы.
– Розы, розы, - пробормотал он.
– Вот я и увидел их еще раз.
Все столпились у его изголовья.
– Сегодня день рождения Лу, - сказал Фриц слабым голосом.
– Принесите белые свечи и зажгите их.
Элизабет поставила свечи перед красивым портретом, обрамленным розами.
Пламя свечей мерцало и колыхалось. Казалось, красивые глаза на портрете светятся, а алые губы улыбаются.
– Подвиньте кровать ближе к середине комнаты, чтобы я мог ее видеть.
Они выполнили его просьбу, и Фриц долго и неотрывно глядел на портрет.
– Зажгите побольше свечей.
Весь Приют Грез был залит мягким, дрожащим, красновато-золотым светом свечей.
– А где Эрнст?
– Он приедет.
– Да, Эрнст обязательно должен приехать. Элизабет, помни о нем. Принесите вина… темно-красного… Шесть бокалов… - Фриц с трудом выпрямился, сидя на кровати.
– Устраивайтесь за круглым курительным столиком.
Элизабет постелила скатерть, поставила на середину вазу с розами и придвинула столик поближе к ложу больного.
– Шесть бокалов - один… два… три… четыре… пять… шесть… Да… Один для Эрнста… Один для Лу…
Фриц оборвал лепестки с одной розы и положил их в бокал для Лу. Потом дрожащей рукой налил туда темно-красного вина.
– Дети мои… Видно, мне придется покинуть вас… Как это трудно… Помните, ваша опора - в вас самих! Не ищите счастья вовне… Ваше счастье - внутри вас… Будьте верны себе. И пройдите благостный путь от обретенного Я к Ты, а потом и к Вселенной. Это небесное братание… Все на свете - ваши братья и сестры… Деревья, пустыни, море, облако в багрянце вечерней зари… Ветерок, обвевающий деревья в лесу… В мире нет раскола и вражды… В нем все - единство и гармония… Вечная красота. Настраивайте свои души по великой арфе природы, если они вдруг зазвучат не в унисон… Все течет… Ничто не окостеневает… Все понимать - значит все прощать. На земле так много горьких загадок для человека… И последняя из них… часто заключена в розе… в улыбке… в мечте. Я молитвенно складываю свои усталые руки - это моя последняя опора на краю небесной пропасти… И, спускаясь туда, я взываю к вам, еще бродящим по солнышку: будьте верны самим себе! Давайте выпьем за это… Это - мое завещание и моя клятва. Посвящаю этот бокал жизни и смерти, вечной Вселенной и любимой моей покойной Лу…
В каждый бокал закапали слезы. Но все выпили вино до дна.
Фриц передохнул и едва слышно продолжил:
– Держитесь вместе - вы найдете опору друг в друге. И не забывайте людей! Щедро давайте им! Зачем вам их благодарность? Сознание содеянного добра - это и есть благодарность! Раздавайте перлы своей души - в жизни так мало душевности. Многим одно лишь доброе слово помогло вновь стать человеком, а золото оказалось бессильным. Ищите не механическое, а человеческое отношение к людям… И найдете сокровища. Человек добр! Придерживайтесь этого правила… Приют Грез станет вашим. Лу… - он шумно задышал.
– Моя чудесная, без вести пропавшая цветочная мечта в густых сумерках сада… отзвучала… отпела… Вскоре погаснет свеча… И это все…
Фриц упал на подушки.
– Элизабет…
Она склонилась над ним.
– Песню… Ее песню…
Элизабет тихонько запела, ее голос звучал глухо от сдавливающих горло рыданий:
– Слышу до сих пор, слышу до сих пор…
Стало совсем темно. Свечи отбрасывали мягкие тени на лоб Фрица. В его карих глазах мерцал благостный свет.
– Лу, - шептал он, - Лу…
Тоскливо и печально, словно луч закатного солнца, коснувшийся старого золота, плыла в аромате роз песня:
Милый отчий край, милый отчий край В заветной стороне…